Выбор-побег

– В общем-то, да. Ради пущего спокойствия и перестраховки…

– Не стоит, мальчик! Идите прежним путём. Я чувствую, что на этот раз сердитые павианы вас не побеспокоят.

– Почему, уважаемая сеньора? – не удержалась от вопроса не в меру любопытная Санька. – Смутные предчувствия?

– Не только, моя элегантная красавица. Не только…. Существует и такое важное понятие, как – «элементарная логика». Вернее, не элементарная, а, наоборот, продвинутая и нестандартная. Обезьяны, по моему скромному мнению, очень похожи – бытовыми повадками и поведенческими настроениями – на людей. Нашим хвостатым «родственникам», как и нам, свойственны постоянные сомнения и метания. А также устойчивое желание – дать всем случайным событиям правдоподобные объяснения. На своём мыслительном уровне, понятное дело…. По джунглям пронёсся нежданный ливень-ураган, затопивший всё и вся? Это – явно – неспроста! Наверняка, мы имеем дело с карой всесильных и строгих Обезьяньих Богов. Чем же любимые и обожаемые Боги так недовольны? Почему – так гневливы? Ага, мы же намедни напали на караван этих мерзких и противных людишек…. Следовательно, были слегка неправы. Искренне извиняемся и обещаем исправиться! Больше такого – в ближайшее время – не повторится.…Так что, мой вам совет – следуйте, родные, прежним маршрутом, то есть, через Круглый холм. Не пожалеете, честное слово! Сэкономите – как минимум – сутки…. Впрочем, не буду напрягать вас, молодые люди, излишне. Каждый мыслящий индивид – постоянно и ежесекундно – вправе делать собственный, сугубо личный выбор…

Удивительно, но за короткий период времени, прошедший с момента прекращения страшного и необузданного тропического ливня-урагана, джунгли успели полностью восстановиться. Почва под ногами опять стала надёжной и твёрдой, трава – высокой и ярко-зелёной, а обломанные сильным ветром толстые и тонкие ветви деревьев и кустарников исчезли в неизвестном направлении.

– Чудеса в решете, – ворчливо бормотала Санька, идущая следом за Егором, – Когда мы шагали здесь два дня назад, возвращаясь к дому Монтелеонов, то земля была чёрной и голой – тропический ливень поработал не хуже мощной бензиновой газонокосилки. А теперь трава снова – выше колен. Сила, однако, мать его…

Проходя мимо места недавнего сражения с павианами, Егор отметил, что от погибших мулов остались только обрывки кожи и несколько мелких, тщательно обглоданных косточек. Рядом с костями валялся в клочья разодранный брезентовый мешок, в который покойный Хорхе складывал отрезанные обезьяньи головы.

«Видимо, в здешних зарослях – кроме наглых павианов, обожающих парное мясо – обитает и целая куча других плотоядных зверушек, – заверил неугомонный внутренний голос. – «Съели и растащили – в строгом соответствии с жёсткими законами джунглей – всё, что нашли…».

Они упрямо шли вперёд, поочерёдно вырубая мачете колючий кустарник и невысокие деревца.

– Вот же, так его растак, навязались на мою голову – всяческие и разные тропические изыски, – с трудом восстанавливая дыхание, возмущалась Александра. – Непростое это дело – заниматься активным физическим трудом в тридцатиградусную жару, да ещё при девяноста девяти процентах влажности…

Ближе к вечеру джунгли незаметно преобразовались в среднестатистическое топкое болото – с пышными мхами, мохнатыми лишайниками, дурно-пахнущими яркими цветами и мелкими серо-белыми кувшинками, плававшими в овальных тёмно-коричневых лужах.

– Вперёд! – настойчиво и упрямо хрипел Аугусто. – Вперёд, за разлапистыми и красивыми орденами! Ещё немного, километра три всего осталось…. Сворачиваем направо! Ещё правее…. На фига нам сдалось это травянистое болото – совместно с надоедливыми москитами?

Уже в ранних светло-сиреневых сумерках, усталые – до полного отупения – они выбрались на Круглый холм. Прошли по нему, спасаясь от несчитанных туч неистовых москитов, километра полтора и встали торопливым лагерем на берегу бойкого ручья. Разожгли дымный костёр, установили две брезентовые палатки, в походном котелке вскипятили воду, заварили крепкий чай, поужинали различными консервами и немного зачерствевшим хлебом, после чего легли спать.

Ночёвка прошла спокойно, без каких либо происшествий, естественно, не считая самых разнообразных воплей и криков, доносившихся из джунглей, оставшихся внизу. На рассвете путники – ради праздного любопытства – забрались на покатую вершину холма.

– Как красиво и необычно! – объявила сентиментальная и трепетная Сашенция, восторженно обозревая окрестности. – С трёх сторон – всё тёмно-зелёное, однотонное. Это, как я понимаю, никарагуанские тропические леса. А, вот, с четвёртой….

– Да-да, милая, что там у нас – с четвёртой стороны? – подыграл Егор, нежно обнимая тонкую талию жены.

– Там всё – м-м-м, цветное…. Ближние перспективы – серо-бурые, непритязательные. А уже дальше преобладают нежно-кремовые и сиренево-фиолетовые тона. Наблюдается даже – у самой линии горизонта – крохотное ярко-изумрудное пятнышко…. Что это такое?

– Священное озеро индейцев племени чиго, с которым связано множество увлекательных, поразительных и самых невероятных легенд, – пояснил Аугусто. – Оно находится уже на Индейском нагорье. Недалеко от искомого нами аэродрома…

После скромного и непритязательного завтрака они, умело свернув лагерь, спустились с холма и тронулись – через джунгли – дальше. Постепенно тропический лес стал другим, на смену пальмам, эвкалиптам и акациям пришли разнообразные хвойные растения. А к полудню отряд оказался в горном каменистом ущелье.

– Наконец-то! Конец гадким джунглям! – обрадовалась Санька. – Дальше уже пойдём – как нормальные белые люди, без дурацкого маханья мачете. А то руки, став свинцовыми, уже отваливаются. Да и вечно-голодные москиты, слава Светлой Тени, пропали…

Некоторое время, действительно, шагалось комфортно и вольготно – по сравнению с беспокойными болотистыми джунглями. А потом начался натуральный кромешный ад – тропическое солнышко стало припекать уже по серьёзному, сильно нагрелись серо-бурые камни ущелья, ещё через час пришла убийственная дневная жара. Мужчины разделись до трусов, Сашенция – до купальника-бикини.

«До избыточно откровенного купальника!», – негодовал ревнивый внутренний голос. – «Вон, как дон Аугусто заинтересованно посматривает. Морда наглая и похотливая…. Может, братец, в глаз – чисто на всякий случай – ему закатать? Блин эротический…».

Но избавление от верхней одежды толком не помогло – солоноватый пот тёк ручьями, дыхание, сбиваясь, временами превращалось в неприятный и болезненный хрип. Бедные мулы еле-еле тащились по горячим камням, печально опустив ушастые головы к земле, их тёмно-коричневые бока надувались – как мыльные пузыри, и тут же опадали. Надувались и опадали – с пугающей цикличностью, в такт сердцам, бьющимся в бешеном ритме…

– Чёрт знает что, – свистящим шёпотом возмущалась Александра. – Ни одно, так другое. Неприветливый и коварный край, не считая курортного морского побережья, понятное дело…

Ещё трое суток отряд – по всякой рельефной разности – размеренно продвигался вперёд. Горы и горушки чередовались с широкими оврагами и глубокими трещинами, густые хвойные леса – с частыми переправами через бурные горные речки и ручьи. В дневное время было нестерпимо жарко, ночами, наоборот, холодно, брезентовое полотно палаток под утро покрывалось толстым слоем белоснежного инея.

– Температурные контрасты – дело скользкое, – недовольно морщилась Сашенция. – Запросто, незаметно для себя, можно заполучить острую ангину, а то и двустороннее воспаление лёгких…. Тьфу-тьфу-тьфу!

– А по дереву постучать? – хмурился Егор. – Смотри, амазонка, сглазишь ещё…. Вот, подходящий пенёк. Стучи!

– Стук-стук-стук!

На закате пятого дня пути они, наконец-таки, вышли к загадочным Сизым болотам.

– Бескрайние заросли фиолетовых и сиреневых камышей, редкие зеркальца зеленоватой воды, за камышами – в прямой видимости – серые покатые горы, неприветливые и угрюмые, – раздумчиво сообщила Санька. – Симпатичный такой пейзажик – в отличие от влажных джунглей и контрастных горных ущелий.