Выбор сделан

— З-знаю, — запнулась я, стояло мужу мягко ущипнуть соски. — Просто нас же ждут.

— Подождут, — усмехнулся он, переходя на шею сзади и шумно дыша в неё, делая удивительно чувствительно. Его хвост обвил левую ногу, а руки опустились вниз, оглаживая бока, и подхватили под бёдра так, чтобы ноги пришлось развести.

Шаэрдэш ничего не говорил — я начинаю даже волноваться на этот счёт, — только мягко обхватил правую ногу стоим хвостом, а руки сжали ягодицы, заставляя сильнее цепляться за его плечи руками и обнимать бёдра ногами. А дальше я едва успела прикусить губу, чтобы не дать сладкому стону отозваться от стен, очень уж усиливающих звук. Наг мягко и тягуче медленно вошёл в меня до конца. И когда только успел стать таким твёрдым!

Толчок, всего один, осторожный и медленный, а у меня уже звёздочки перед глазами. Воздух словно выбило. Губы открылись в попытке вздохнуть, но тут же были захвачены в плен змея. Его язык лентой прошёлся по моему, утягивая за собой в свою обитель, где я была осторожно оцарапана клыками. Ото рта тут же побежал жар, в считанные секунды распространяясь по телу, заставляя его буквально растечься по мужу.

Он только начал, и его движения увеличиваться не собирались, но я уже стала приближаться к оргазму. Как это? Неужели, дело в яде мужчины? И действия Алуара тоже этому способствовали. Он терзал чувствительные точки на моей спине то у шеи, то у лопаток языком или поцелуями с жарким дыхание, а на пояснице — оглаживал своей эрекцией в такт Шаэру.

Я потеряла время. Потеряла себя в этом наслаждении. Но оргазм всё не наступал, как бы близко не подходил. Это начинает сводить с ума, умолять уже охрипшим голосом смилостивиться и дать мне кончить. Алуар обхватил одной рукой меня за талию, откидывая спиной на свою грудь, а второй нырнул к моему местечку. Лёгкое прикосновение шершавого влажного пальца в чувствительной горошине, и мир разлетелся на куски.

Пришла в себя я на другом конце ванной, спиной к которой прижимался Ал, всё так же держащего меня рукой за талию. Шаэрдэш остался у противоположного бортика, цепляясь за него и тяжело дыша. Он не сводил с меня ещё затуманенного наслаждением взгляда своих прекрасных и нереальных глаз. Широкая грудь глубоко и часто вздымалась, а тело то и дело подрагивало от случившегося яркого конца. И только хвост, лежащий на дне, продолжал держать меня за ногу.

Алуар не дал нам насмотреться друг на друга, приподняв меня и плавно опустив, заодно погружаясь членом в меня. Из его груди вырвался глубоких рычащий стон, вибрацией отдавшись в моей спине и заставляя мышцы внизу сжать «его». Новый рык, но уже с шипением сквозь крепко сжатые зубы, и глубокий немного резкий толчок. Второй, третий.

Мужчина схватил меня за бёдра, уткнуться лбом в плечо и отпустил себя. От такого контраста темпов я задрожала всем телом сильнее, уже давно не сдерживая стоны. Шаэр, подплывший к нам, стал массировать мою грудь, периодически даря своё внимание соскам, и глушить мои вскрики глубокими поцелуями.

Долго такое не продлилось. Но и было очень ярким. Тёмные мушки перед глазами долго не давали что-то видеть. Тело всё же вздрагивало от сладких разрядов то и дело напоминающих о произошедшем. Да и вообще оно не собиралось двигаться, размякнув в объятьях мужчин.

Благо они пришли в себя быстрее меня. Вылезли со мной из ванной, залезли все вместе с душ-сушилку, потом в четыре руки одевали меня и сами одевались, по очереди удерживая меня. Ноги я до сих пор не чувствовала, зато сознание приобрело кое-какую ясность.

— Ну вы и… — всё на что меня хватило.

А эти искусители-извращенцы тихо и счастливо рассмеялись, и потащили меня за завтрак, который скорее уже будет обедом. Смейтесь, смейтесь! Я над вами потешаться буду, как только перед матерями предстанете, а тут я с жалобой на своевременное сексуальное домогательство! Отыгрались за вчерашний от ворот попорот? Теперь играть буду я!

А, в прочем, ни перед кем представать и отыгрываться не пришлось. Гостиная была пуста. На мой вопросительный взгляд Кинрил, одиноко сидящий за обеденным столом, мягко улыбнулся и сообщи, что леди были срочно вызваны Старейшинами по неотложному вопросу.

Быстро покушав — ела так, словно голодала неделю, — я расслабленно откинулась на мягкую спинку кресла. Мужья ели медленнее и всё время переглядывались между собой. Кинрил только мягко и счастливо сиял, пока ему на планшет не пришло сообщение. Мужчина даже нахмурился, а, когда открыл и прочитал, весь посерел.

— Что там? — выпрямилась я, а Ал и Шаэр отложили вилки и ложки.

— К нам просят пропустить императрицу Арикри, — глухо ответил он, поднимая на меня вопросительный взгляд. — Ты примешь её, Шена? Если ты, как принимающая сторона, не захочешь, никто не пропустит ни её, ни её людей, — быстро пробормотал Кин. — И не переживай, тебе ничего не будет угрожать, какое бы решение ты не приняла.

А что я? Разве я могу отказать женщине таких высот? Да и я только сейчас вспомнила, что она хотела встретиться со мной после всего случившегося. Разве сейчас не лучшее время?

— Пропустите её, — поднялась с кресла и перешла на диван. Мужья тут же сели по обе руки от меня, а Кинрил метнулся к дверям каюты.

глава 11

Я не могла оторваться от представшей и сидевшей передо мной женщины. Высокая, статная, формы тела соблазнительные, вся одета с иголочки, но не слишком ярко для её статуса. Кожаная одежда серых и красных цветов, везде металлические вставки, очень похожие на золото, но очень тусклое. Платье на ней было без плеч, держась на лифе и корсете. Эту деталь заменяла очень короткая кожаная куртка под фасон платья, с металлическими плечами, воротником стойкой и совершенно не прикрывающая её немалую грудь. Рукава три четверти с ромбовидными «фонариками» над локтями.

Каштановые волосы, отливающие серебром, зачёсаны аккуратно назад и заправлены на чуть острые уши. В мочках ушей крупные ромбовидные серьги из того же тусклого золота. Лицо женщины… она так молода, что и не скажешь, что у неё уже взрослые дети. Я скорее бы приняла её за младшую сестру Икриса, если бы не этот прожигающий силой взгляд красных сияющих глаз. Тонкие красивые тёмные брови чуть приподняты в вопросах «И это её украли? Что в ней такого?». Красноватые слегка пухлые губы чуть приоткрыты, словно она собирается их задать, но сдерживалась.

Молчание затягивалось. Она рассматривала меня, я рассматривала её. И никто не начинал разговор. Даже её спутники. Это были два вампира. Оба высоки, широкоплечи, все в кожаных чёрных военных одеждах на манер девятнадцатого века. Только вместо мундиров — кожанки. Прям как у байкеров!

Оба мужчины были мне неуловимо знакомы. У первого белоснежные чууууть пьющиеся волосы, прямые и слегка острые черты лица, красные глаза с вертикальным зрачком и чёрной склерой… Да это же отец Рорика! Сын явно пошёл в отца.

Второй тоже с волосами цвета снега, полностью красные глаза, чуть смазливее и младше своего собрата. Ну, эту породу я видела рядом с собой больше двух суток, и могу с уверенностью заявить: это отец Икриса.

Вопрос встаёт иной: что они вообще тут делают? Я ещё понимаю отец Рорика — он муж императрицы. Но брата его зачем сюда притащили? Или сам напросился? Вон как пристально смотрит и принюхивается.

— Зачем вы пришли ко мне лично? — спросила я, чтобы быстрее начать и быстрее закончить эту встречу. — Вы могли вызвать меня по связи и переговорить, не напрягаясь.