Выбор сделанный судьбой

Чем ближе мы подходили друг к другу, тем больше были заметны очертания. Не высокая хрупкая фигурка, даже можно сказать худощавая. Чёрная обычная шапка на голове, казалась даже великоватой, такая же объёмная синтепоновая куртка с дырками в районе молнии карманов, широкие тёмные джинсы сильно протёртые на коленках, и поношенные кроссовки. Деревенский мальчонка лет двенадцати катил устало велосипед рядом собой. Видимо взял его как транспорт, что бы быстрее до нас добраться.

— Дядька Игорь, — запыхавшись, позвал меня он. — Там вам звонили, — продолжил он, уже почти поравнявшись со мной.

Мальчонка, вроде бы его звали Мишка, из рядом находящейся деревеньки, где я иногда помогал во время приездов сюда, залез во внутренний карман, своей куртки, и достал небольшую бумагу.

— Вот, — протянул он мне её. — Тётка Марина всё записала, велела вам срочно передать.

Тут же развернул бумагу, где аккуратным женским почерком были написаны сухие данные, которых мне вполне хватило, что бы рвануть к дому.

— Спасибо, Миш, можешь отдохнуть немного у нас, — напоследок бросил я, всё же мальчишка путь проделал не близкий.

На веранде, меня уже ждал взволнованный Саша, и любопытная Линн. Быстро запрыгнул игнорируя ступеньки и проходя в дом пояснил.

— У меня мальчик стоит в очереди на плановую операцию на пересадку сердца, заболел. Сегодня его состояние ухудшилось. Так что, вынужден бросить вас здесь.

Алекс значительно расслабился, и посмотрел с вопросом на Линн. Я тоже интуитивно бросил на неё взгляд, и успел увидеть отголоски боли, которую она постаралась как можно быстрее спрятать.

Не знаю сам от чего, но остановился, и, глядя на блондинку, понял одну вещь, из-за этого спросил.

— Твоя дочь умерла из-за проблем с сердцем?

Она лишь кивнула, как-то странно глядя на меня при этом, будто что-то хотела сказать, но не решилась.

— Девять лет назад… я уже получил образование, но опыта, такого как сейчас, не было, но всё же мог бы попытаться её спасти, если бы ты попросила.

— Нет, — Линн замотала головой, пряча влажные глаза за длинными обесцвеченными прядями. — Ты тогда был на одной из своих многочисленных стажировок, просто бы не успел. Да и я не хотела, что бы ты винил себя… потом… — она немного помолчала, и добавила. — Повезло этому мальчику, что сейчас у него есть такой доктор как ты.

По какому-то непонятному наитию, вновь обнял американку, и, погладив по голове, поцеловал в макушку, сказал:

— Всё будет хорошо.

Она отступила на пару шагов, высвобождаясь из моих рук, и кивнув, согласилась:

— Конечно, всё что не делается, к лучшему.

Ещё какое-то время мы стояли, смотря друг на друга, и мне всё казалось, что она хочет мне что-то рассказать, поделиться чем-то очень важным. Но отчего-то не находила слов, а может и решимости.

— Пойду, подгоню машину, — нарушил наши гляделки Саша, удаляясь в сторону гаража.

Мы проводили его спину в полнейшей тишине, и лишь потом, Линн засунув руки в карманы плотно облегающих её длинные ноги джинс, сказала, чуть хриплым голосом.

— Ну, тебе нужно бы собраться…

— Слушай, я не дурак. Ты хочешь мне что-то сказать, так говори. Честно я не обижусь, — хмыкнул я.

— Тебе показалась, — как-то напряженно отозвалась она. — Если вдруг захочу, то обязательно скажу.

Её натянутая улыбка ясно демонстрировала, что она лжет, в данный момент. Видимо есть что-то такое, что я должен знать, и она не может решиться.

— Ладно, — понял, что время всё же тикает, а мне ещё добираться около десяти часов. — Если вдруг надумаешь, знаешь, где меня найти.

Я отправился собирать вещи, всё время, думая о странном поведении американки, и, о её затравленных взглядах. А самое главное об ощущении, где-то внутри, что всё происходящее, приведёт к глобальной катастрофе.

Преодолев вполовину пути, меня отчего-то осенило. Повернулся к задумчивому Александру и сказал:

— Скажи мне одну вещь, — Алекс глянул на меня вопросительным взглядом, и вновь вернул своё внимание дороге. — Это из-за дочери Линн мы теперь мерзнем здесь осенью?

Конечно, я сочувствовал ей, но меня это на прямую не касалось. И, наверное, по этому, кроме лёгкой досады я ничего не ощутил. Слишком привык иметь дело со смертью.

— Да, — хмуро буркнул Алекс. — Она решила, что похоронит дочь здесь. Местный священник устроил отпевание и всё прочее. Я не решился оставлять её одну в эти дни. Думал это ненадолго, но как видишь, затянулось немного.

— Насколько я помню, Линн тогда была женой Лена. Неужели, мужчине, который носиться по всему миру в поисках бывшей жены, плевать на свою дочь?

Мы подлетели на какой-то из кочек, Саша плотнее сжал губы, мне даже послышалось, что он выругался. Местность здесь скалистая, и лучше от дороги не отвлекаться, ведь вероятность оказаться у подножия горы в разбитой тачке, очень велика.

Саша остановил машину, и крепче сжал руль, даже костяшки на его руках побелели. Какое-то время, он молча сидел и смотрел прямо перед собой, видимо что-то для себя решая. И видимо решил, так как повернулся ко мне, и заговорил.

— Это не моя тайна. И если бы не все обстоятельства, то и говорить бы ничего не стал. — Он глубоко вздохнул, и, отводя взгляд вновь на дорогу, дополнил: — Мередит не дочь Маркову. Он даже о ней не знает.

— Но…

Хотя это отвечало на многие вопросы. Вряд ли бы Марков позволил похоронить своего ребёнка у чёрта на куличиках, да и все факты были бы известны относительно ребёнка. Такое не скроешь ни от кого. Точно, ведь меня это и смутило, ведь у девочки была фамилия матери, несмотря на то, что Линн тогда являлась женой перспективного политика. Единственное, что ушла она от него буквально за полтора года до того как родилась её дочь.

А потом меня как ухабом по голове ударило. Даже в ушах зашумело от прилива крови. Десять лет назад мы отмечали здесь Новый год.

— Полный пиздец, — вырвалось у меня.

— Так и знал, что твой профессионализм всё тебе объяснит, — усмехнулся Саша.

Именно после того Нового года мы с Линн перестали общаться. Всё из-за её поступка, который я не мог ей простить. Скорее из-за уязвленной гордости, чем чего-то другого. И ведь закрылся от неё, вычеркнул из своей жизни. Я ведь на следующий год даже сюда не поехал, и думал, что и они не поехали из-за меня. А всё оказывается так просто.

— Ахуеть, — потёр я лицо руками.