Выбор сделанный судьбой

— Кто ты и куда дела мою сестру? — приблизилась ко мне Аня и посмотрела прямо в глаза. — Ты ведь никогда не опускала руки, Ника! Даже после того, как Саша женился на мне — всегда умудрялась вставлять палки в колёса, демонстрируя, что ты подходишь ему больше меня. — От её напоминаний стало совестно и стыдно. — А теперь? Что случилось теперь, Ника?

— Ничего, — отвела я взгляд от сестры. — Ничего не случилось. Сказывается напряжение от боязни сделать один единственный шаг и спугнуть того, кто так необходим.

Ну вот, я произнесла это вслух. А вот легче не стало. Единственное, что может меня разубедить — это стоящий позади меня Громов, говорящий, что ему нужна только я. В общем так, как это бывает в мыльных романах о любви.

— Ну, ты же знаешь, кто такой Громов. Давить на него нельзя. Ты и так уже достигла многого. Единственная, кто задержался в его постели так надолго. И думаю, что как только он придёт в гармонию с самим собой, то поймёт, насколько ты ему нужна. Возможно, — дополнила сестра.

— Вот это возможно-то и пугает, — улыбнулась я, стараясь отбросить все невесёлые думы.

— Тебе нужно развеется. Мы на днях собираемся в Сочи к Лену. Он взял новую яхту, предложил прокатиться. Давай снами? Можешь и Громова прихватить, — улыбнулась Аня.

Почему бы и нет. Действительно морской воздух прояснит мысли и поможет решить. Как действовать дальше. Вот только Игорь вряд ли согласится…

— Я подумаю, если что — дам знать, — улыбнулась я сестре.

Настроение за день так и не улучшилось. Отчего-то было ощущение огромного краха. Что-то я делала не так и отстраненное поведение Игоря свидетельствовало этому. Хотя я понимала, что он возможно устал. И не стала лезть на рожон, приняв решение немного ослабить напор. Пусть вздохнёт посвободнее, а то, кажется, он начал меня в чём- то подозревать.

Поэтому я молча взяла учебник и стала готовиться к очередному зачёту. Игорь тоже почитав какую-то книгу, в какой-то момент пожелал мне спокойной ночи и, погасив светильник со своей стороны кровати, лёг спать. А вот я ещё долго не могла уснуть. Мысли разного рода лезли мне в голову и отгонять их было слишком тяжело. Вот и встала утром — словно умертвите воскресло.

Настроение не то что было плохое — его не было вовсе. И попавшая мне под руку свекровь это явно прочувствовала на своей шкуре.

— Верочка, а что это ты сегодня такая хмурая. Тебе нездоровится? Не беременна ли ты часом?

Я бы если честно подавилась от такого вопроса, но это успел сделать раньше меня Игорь. Из-за чего всё моё внимание переместилось к нему, но при этом я улыбнулась во всю свою широкую улыбку и ответила свекрови.

— Я наоборот подозревала в беременности вас. Всё же такой живот может быть только у беременной, ну или при опухоли…

— Ника, у тебя сегодня дежурство?

Не дал мне договорить Громов, нагло сбивая меня с мысли и не давая насладиться лицом свекрови.

— Нет, обычная смена, а что?

— Я уезжаю в Краснодар на несколько дней. Вербитскому стало плохо на одном из консилиумов и его состояние не стабильно для перевозки в Москву…

— Я понимаю.

Я постаралась как можно безразличнее пожать плечами, демонстрируя явную апатию к происходящему. Дедулю конечно жалко, и выдающийся был медицинский специалист. Но он своё прожил, а я — не буду кривить душой — не умею сочувствовать и переживать посторонним людям.

А то, что он ещё и стал причиной, по которой план «завоевание Громова» становится неосуществим, просто бесило.

— И когда едешь?

— Рейс сегодня в обед, — просто сухо констатировал он.

А что я собственно ждала? Что он обнимет меня и скажет, как же ему не хочется уезжать, но это его долг? И то, что вообще я могу полететь с ним?

Вот именно этого. Но меня никто так и не обнял и тем более ехать никуда не звал. И этот «никто» сейчас спокойно допивал кофе, пялясь в экран своего смартфона.

— А как же мы, сынок? — нарушила затянувшеюся тишину моя свекровь.

— А что вы? Можете ещё погостить. Думаю, Ника вас не выгонит. Хотя я на вашем месте уехал бы домой, чтобы не отнимать у неё время, которого и так в обрез.

Громовой не понравилось то, что говорил её сын, и она пошла будить Николая. Наверное, чтобы пожаловаться. Интересно, она его обвиняет словами типа — «это всё твоё воспитание!» и тому подобное?

Хотя на мой взгляд Игорь поступил корректно, не стал увиливать. А сказал открыто, при этом, не прогоняя родителей, но и выбора им не оставляя. Вот и я наверно буду предельно корректной. Спокойно пожелаю Игорю счастливой дороги и мягкой посадки и совсем не буду ждать его звонка.

Совсем-совсем не буду… даже на сообщение надеяться не буду…

И фотки в социальной сети просматривать не буду.

И тут меня осенило. Точно, социальные сети. У нас в контакте с Громовым много общих друзей. Да он сам у меня там в друзьях. А помнится моя наилюбимейшая свекровь сделала несколько наших совместных фоток. На память так сказать. Мне они срочно нужны.

Но не успела я и шага сделать в сторону спальни родственников, как подле меня оказался Игорь и, смотря мне в глаза, заговорил.

— У тебя такой вид, будто ты вот-вот нобелевку получишь.

— Нет. Я получу кое-что покруче денег, — я немного подалась вперед, буквально на миллиметр, чтобы несильно это было заметно.

А дальше Игорь меня удивил. Он несколько долгих секунд смотрел на меня, будто решаясь, и всё же решился. Аккуратно провёл правой рукой по моей щеке. И проделал это так нежно, что у меня сердце чуть не вылетело из грудной клетки.

— Не натвори тут ничего без меня. И лучше поживи пока у Дамизовых до моего возвращения.

Он отнял руку и ушел, оставив меня в полном раздрае. Я ведь не ослышалась? Он же сказал, чтобы до его возвращения я была у Саши? И мы будем жить вместе? Это значит, что мы будем семьей? Что он меня любит?

Ну почему на такое количество вопросов всегда нет ни одного ответа?

Я не стала игнорировать совет Игоря и в тот же вечер после смены отправилась домой к сестре. Что будут делать родители Игоря меня не интересовало. Всё же они — взрослые люди. Вот пусть сами себя и развлекают.

Когда вошла в дом, заметила на кухне сидящую Аню в компании мамы.

— Ооо, а вот и ты. Проходи, у меня есть к вам обеим разговор. А точнее — одна новость, — улыбаясь, проговорила мама.