Выбор шатеры

– Тебе решать, мой мальчик, что делать с этим кристаллом, - голос отца Марка звучит сухо и устало. – Безусловно, ты можешь попытаться вернуть его на место. А можешь…

М-да… Похоже, за последние годы Эван сильно изменился.

Слишком сильно для меня.

Впрочем, во всей этой ситуации меня откровенно пугает другое. У меня больше нет доступа к кристаллу. Перед тем как пойти ужинать, Эван предложил положить его в сейф в кабинете. Что я и сделала. И теперь у меня нет ни кода от сейфа, ни кристалла, ни уверенности в том, что альтаирец не отдаст мою пусть не идеальную, но всё же родную планету на растерзание врагам.

Дождавшись, когда отец Марк покинет кабинет, захожу к Эвану. Для верности плотно закрываю дверь. Не хочу, чтобы наш разговор кто-то услышал.

Какое-то время просто молча стою, прислонившись к двери лбом. Нет сил вымолвить ни слова. Понимаю: не хочу задавать вопросы, потому что панически боюсь услышать ответ, который мне может совсем не понравиться.

– Ада, ты в порядке?

– Ты не сказал ему «нет»…

В комнате зависает напряжённая тишина. До Эвана доходит, что я слышала его разговор со священником.

– «Да» я тоже не сказал.

– Не важно, - с горечью обрываю парня. – Главное: ты не сказал ему «нет»!

Испытующе смотрю в самоуверенные синие глаза альтаирца. Раньше он не был таким. Мой Эван… Мой мальчишка-альтаирец был отзывчивым, чутким. Он бы никогда…

Но передо мной стоит уже не тот болезненный, слабый, ранимый мальчишка из Катара. Передо мной стоит надменный хладнокровный нахал, который мнит себя вершителем судьбы целой планеты!

Моей планеты!

Как же больно мне осознавать и признавать, что Эван стал мне чужим.

Вглядываюсь в его по-аристократически красивые черты лица, пытаясь уловить в них хоть какое-то отголосок моего старого верного друга. Доброго, ранимого, справедливого, не способного на подлость.

Смотрю и к своему искреннему ужасу не нахожу их.

– Ты так изменился.

– Ты тоже, - его слова звучат как обвинение и это задевает меня.

Я ничего плохого ему не сделала! По крайней мере, пока.

– Тот мальчишка, которого я когда-то знала, никогда… Никогда бы не допустил, чтобы чья-то жизнь оказалась в опасности. Не говоря уже о судьбе целой планеты.

Эван снова усмехается.

Ох, и не нравится мне всё это!

С видом хозяина приземляется в кресло. Испытующе холодно смотрит мне в глаза. Его взгляд как сканер. В какой-то момент не выдерживаю – отворачиваюсь. И тут же злюсь на себя за это.

– Что тебе от меня надо, Адамаск? Гарантий того, что кристалл не покинет Дарий? Хорошо! Я тебе их даю. Кроме всего прочего не забывай: только ты можешь взять кристалл в руки. Без твоей помощи я его даже с места сдвинуть не смогу.

– Но кристалл в сейфе, - парирую я. – Мне неизвестен код. Как я его заберу, если он мне вдруг понадобиться?

– Дата твоего рождения.

Так тихо и просто.

– Что? – не понимаю, о чём говорит альтаирец.

Парень встаёт, подходит к сенсорной панели, демонстративно вводит код, после чего сейф открывается.

– Код от сейфа – дата твоего рождения, - объясняет для особо непонятливых Эван. После чего вновь запирает сейф. – Можешь попробовать открыть сама. Захочешь забрать кристалл – останавливать не стану. Но иметь ввиду: в таком случае возвращать его Дэмониону тебе придётся самостоятельно.

Ну уж нет! Связываться с императором Дария в одиночку я не собираюсь. Не самоубийца! Но альтаирцу всё равно не верю. На всякий случай всё же проверяю код. Надо же! Действительно – дата моего рождения. Вот уж не думала, что Эван помнит это, спустя столько лет.

– Что ты планируешь дальше делать с кристаллом?

Альтаирец пожимает плечами.

– Пока не знаю. Отец Марк обещал достать схему замка императора. Я сам неплохо знаю его, но в подвальных помещениях, где расположены хранилища, никогда не был. Говорят, там настоящий лабиринт. Надо будет, чтобы ты хотя бы примерно показала, где находится хранилище.

– Толку? Без сонного порошка мы всё равно до него не дойдём, - хмыкаю я. – Там полно стражи. В прошлый раз Глэдис усыпила их. А я израсходовала на тебя последнюю заначку старухи.

– Усыпила меня в ту ночь? – догадывается Эван.

До парня, видимо, только сейчас доходит, что в мои планы не входило оставаться с ним до утра.

– Шатеры всегда таким оригинальным образом «ублажают» своих хозяев? Усыпляя их сонным порошком, – за этот надменный тон мне так и хочется съездить по голове Эвана чем-нибудь очень тяжёлым.

– Нет, - дарю альтаирцу милую улыбку. – Они так ублажают только тех «хозяев», - специально делаю акцент на этом неприятном слове, - с которым им противно делить постель. Видишь ли, среди нас – шатер, считается «не комильфо» спать с мужчинами другой расы. Особенно с альтаирцами. Согласись, в этом есть что-то противоестественное! Не поверишь, но у шатер есть чувство собственного достоинства.

Я напропалую вру, откровенно наслаждаясь эффектом, который производит на альтаирца мои слова. Они для Эвана - звонкая оплеуха. Жду от него в ответ колкостей, уже готовая дать резкий отпор, но вместо этого…

– Ада, уйди, пожалуйста.

До боли знакомые нотки в голосе. Да… На этот раз это интонация моего мальчишки-альтаирца. Доброго, ранимого, не способного причинить мне зла, и уж тем более оскорбить.

– Что?

– Уйди. Пожалуйста.

И я ухожу. Обратно в кухню. Растерянная. Обиженная. Обескураженная. Злая… на саму себя. Похоже, на этот раз я перегнула палку. Хотела сделать больно ему, а в результате сделала больно самой себе. Не могу видеть Эвана в таком подавленном состоянии.

На душе мерзопакостно. Пытаюсь оправдать саму себя. В конце концов, я не сказала ему ничего такого, что не соответствовало бы действительности. вину за собственные слова не хочу. Что его так оскорбило? Что я допустила мысль будто он хочет вывезти кристалл с планеты и тем самым уничтожить мой родной Дарий? Ну извините! Сколько себя помню, ни разу не слышала, чтобы между дарийцами и альтаирцами существовали какие-то отношения, кроме враждебных. С чего бы это ему – альтаирцу желать долголетия нам – дарийцам. Только из-за сомнительной детской симпатии ко мне? Вряд ли. Мы ведь альтаирцам тоже немало крови во время войны попили. Не святые чай…