Выбор Шатеры

— Плохо, что Эван не летит с нами. — Тихий напряженный голос Грэгори, доносящийся откуда-то слева, заставляет вздрогнуть от неожиданности.

— Я до последнего надеялся, что нам все же разрешат забрать его с собой, — откликается Радиэль.

Мне совсем не нравится, с какой интонацией он говорит это. Боль, раздражение, отчаяние, злость перемешиваются в голосе старшего брата Эвана, образуя страшный коктейль.

Дурное предчувствие парализует. Хочу выйти к парням, сказать, что я здесь — за углом. Но не могу. Страх окончательно сковывает мои мышцы.

— Когда мы его снова увидим?

— Не знаю.

— Да и увидим ли вообще.

— Не говори так. Мы должны верить в лучшее.

— В лучшее?! — Голос Радиэля пронизан горьким сарказмом. — Грэг, может, пора посмотреть правде в глаза? Дэмонион никогда не отпустит Эвана. По крайней мере живым… И знаешь, что самое поганое? Брат всегда знал, что его шансы выбраться живым с проклятого Дария равны нулю! И все равно пошел на это… Хотя на его месте должен был быть я! Я старший! Я обязан был его уберечь!

— Не смей так говорить! Шансы есть всегда! — Грэгори изо всех сил пытается не поддаваться отчаянию брата, но, судя по тону, не получается. — Дэмониону не обязательно убивать Эвана. Он может просто продолжать держать его при себе, как делал все эти годы. В качестве гаранта, залога…

— Чего?! Да после этой истории с кристаллом…

Мое сердце замирает от ужаса. Отказывает биться. Жуткое осознание горьким ядом пропитывает каждую клеточку моего разума, моего тела…

Эван обманул меня! Он с самого начала знал, что не сможет прилететь на Альтаир! Потому что ему не позволят покинуть Дарий! Он навсегда останется на моей Темной планете, в то время как я…

Эван

…Вот уже больше часа стою на просторной террасе Аскорэора. Порывы обжигающе-ледяного северного ветра настолько сильны, что кажется, еще немного — и они сорвут с меня развевающийся плащ. Типичное дарийское лето. Погода меняется с пугающей скоростью. Пожалуй, в этом и есть весь Дарий. Никогда не знаешь, чего можно ожидать от него. Поэтому, наверное, и хорошо, что несколько минут назад моя семья навсегда покинула Темную планету.

Я дал себе слово, что не буду провожать их даже взглядом, но выполнить обещание оказалось выше моих сил. Поэтому я здесь. Молча наблюдаю, как в вечернем небе Дария растворяется яркая звезда — альтаирский дипломатический крейсер. Мгновение — и яркая точка-вспышка окончательно сливается с темно-сиреневым ночным небосводом, превращаясь в одну из миллиарда безмятежных звезд.

Трудно прощаться с теми, кого любишь. Еще труднее знать, что, возможно, больше никогда не увидишь своих родных. Конечно, я бы очень хотел, чтобы моя семья, моя жена всегда были рядом! Но я не имею никакого морального права просить их об этом. Слишком эгоистично с моей стороны. Слишком…

— Думаешь о ней? — Проникновенный женский голос раздается за моей спиной слишком внезапно. Вздрагиваю от неожиданности. — Кто она, Эван?

Я настолько погрузился в свои невеселые мысли, что и не заметил, как на террасу вышла Айрис. Я всегда хорошо относился к дочке посла Ромеро, но сейчас она все же выбрала не лучшее место и время для задушевных бесед.

— Ты о ком?

— О той, которая шла по трапу с твоим отцом и братьями. Кто она, Эван? Прости за бестактность, но я заинтригована. В какой-то момент мне показалась, что она… дарийка.

Впечатляющая женская наблюдательность! Подозреваю — вперемешку с ревностью. Видимо, Айрис действительно находится под сильным впечатлением от Ады, раз отважилась нарушить все правила этикета и задать мне напрямую столь бестактный вопрос.

Признаться, мне настолько тошно от расставания с близкими и от жизни в целом, что абсолютно не хочется общаться с давней приятельницей. Жаль, что пресловутый этикет не позволяет просто повернуться и уйти.

— Зачем тебе это знать?

— Она мне показалась знакомой.

Честный ответ на прямой вопрос. Интересно, где и когда Айрис могла пересекаться с моей Адой? Может, видела на днях в Аскорэоре?

Молчание затягивается. Настырная Айрис не уходит. Неужели она не понимает, что мне и без нее тошно? Что я хочу побыть один? Что ж… Если единственный способ избавиться от общения с дочкой посла Ромеро — прямой ответ на поставленный вопрос, она его получит.

— Да, Айрис. Она не альтаирка. Ее зовут Ада. И она моя жена.

— Жена?!

Девушка произносит фразу на полувыдохе. Почти испуганно.

— Как жена?!

Для меня никогда не было секретом, что я нравлюсь Айрис. Как мужчина. И это всегда несколько осложняло наше общение. Я рассчитывал, что ее брак с высокопоставленным чиновником сведет на нет подростковую влюбленность в меня, но, похоже, ошибся.

— Ада?!

Айрис растерянно отступает к двери, запинается о ножку стола, чуть не падает.

Все это как-то глупо и неуклюже.

— Ада…

Не могу понять странную интонацию, с которой она произносит имя моей жены. Горькая ирония, боль вперемешку со… смирением.

— И давно вы женаты? — Надо отдать Айрис должное, она довольно быстро берет себя в руки.

Скрывать детали нашего брака нет смысла. Все равно отец официально признал мою жену. СМИ и так скоро раструбят о моей Адамаск. Вот только какое дело Айрис до всего этого?

— Три года.

— Три?!

Не понимаю, почему Айрис принимает все так близко к сердцу.

— А мне ты так и не дал шанса быть счастливой рядом с тобой, хотя наверняка догадывался о моих чувствах к тебе. — Девушка уже и не пытается скрыть горечь.

Честно… Мне не хочется ранить чувства Айрис, но я уже изрядно подустал от бессмысленного разговора. В конце концов, я тоже живой человек. У меня может быть плохое настроение! Я просто могу хотеть побыть один! Особенно в такой вечер. Сил быть вежливым, дипломатично продумывая каждое слово, уже просто не осталось, поэтому…

— Айрис, прости. Я не хотел задевать твои чувства, но я люблю свою жену. И всегда любил только ее.

Светло-голубые глаза становятся похожими на застывшие кристаллы из-за накатывающих слез. Расстроенная, она отступает к двери. Я уже готов вздохнуть с облегчением, все же разговор выдался не самый приятный, как внезапно Айрис останавливается.