Выбор варвара

— Боги, я люблю тебя, Фарли, — бормочет он, его пристальный взгляд изучает мое лицо. — Ты уверена?

— Я уверена.

Он наклоняется вперед, и его рот захватывает мой в жадном поцелуе. Я нетерпеливо отвечаю ему тем же, прижимаясь к нему всем телом, когда наши рты сливаются. Для меня здесь ничего не останется, если Мёрдок уйдет. Без него я пропаду, и я подозреваю, что он тоже погибнет. Таким образом, мы вместе навсегда. Изголодавшись по нему, я облизываю его рот, и он стонет и прижимает меня крепче, поглаживая своим языком мой. Вскоре поцелуй становится жарким и неистовым, и я тяжело дышу между каждым соприкосновением наших губ. Я ненадолго отстраняюсь, хотя это и трудно. Я ничего так не хочу, как целовать его бесконечно долго, пока не померкнет луна и не вернутся солнца. Я могла бы провести всю жизнь, целуя его совершенный, чудесный рот.

И я так и сделаю. Но сейчас…

— Ты голоден? Ты хочешь поесть?

Он прикусывает мой рот, посылая дрожь по моему телу.

— Жажду только одного — тебя.

От таких смелых слов у меня мурашки бегут по коже. Мой кхай, который и так поет с гордостью, с каждым мгновением становится громче, песня наполняет мое сердце и мой дух, когда мы снова соприкасаемся губами. Каким-то образом мы оказываемся прижатыми спиной к металлическому полу корабля, и вес Мёрдока давит на меня. Это кажется правильным — движение его бедер, ощущение его груди напротив моей. Единственное, чего не хватает, — это соответствующей песни его кхая. Крошечный укол грусти пронзает меня насквозь, но я прогоняю его прочь.

У меня есть моя пара. Остальное неважно. Мы все еще вместе, даже если нас не связывают кхаи или резонанс. Мы выбираем быть вместе. Больше ничего не нужно.

Я задыхаюсь, когда он просовывает руку под мою тунику, обхватывая мой сосок. Каждый раз, когда он прикасается ко мне, я чувствую что-то новое. Мы совокуплялись ртом и доставляли удовольствие друг другу в мехах, но он никогда не вставлял в меня свой член. Мы всегда останавливаемся раньше; иногда он проливается мне на живот, а иногда — в рот. Мне это нравится, но… Я хочу большего.

— Сегодня вечером, — говорю я ему между страстными поцелуями. — Сегодня вечером я хочу принадлежать тебе полностью. Я хочу, чтобы ты кончил в меня.

— Тогда у нас будет ребенок. — Он изучает мое лицо, лаская мою щеку. — Я не хотел, чтобы ты забеременела, если я собирался оставить тебя, но если мы останемся вместе…

— Тогда ты можешь кончить в меня.

— Есть способы предотвратить появление детей, если хочешь, — мягко говорит он. — Специальная пленка, надетая на член, или укол лекарства. И то, и другое может предотвратить это.

— Иногда требуется несколько дней, прежде чем будет создан комплект от резонанса. Возможно, сегодня этого не произойдет. И если я уйду с тобой… — этого может вообще не произойти. Я не могу не спросить. — Ты не хочешь комплект?

— Вообще-то, хочу. — На его лице появляется улыбка. — Мысль о том, что ты носишь внутри себя моего ребенка? Ничто не приносит мне большей радости. Но дело в том, чего ты хочешь, Фарли. Это твое тело.

Я счастливо улыбаюсь, потому что это то, чего я тоже хочу.

— Я бы хотела создать семью.

— Значит, никакой специальной пленки?

Эта мысль неприятна.

— Я не хочу, чтобы что-то стояло между нами, когда мы соединимся.

Выражение его глаз становится свирепым.

— Я тоже. Ты моя, и я хочу заявить на тебя права всеми способами. Я люблю тебя с того момента, как встретил. — Он прижимается к моим губам еще одним страстным поцелуем, затем начинает спускаться вниз по моей шее. Его пальцы дразнят мой сосок, проводя по нему и мучая меня каждым прикосновением его кожи к моей.

— Еще, — умоляю я его. Я тяну за шов его тяжелой, плотной туники, желая добраться до теплой кожи под ней. — Тебе нужны меха? Я хочу быть с тобой обнаженной.

Он качает головой, его рот прокладывает дорожку вниз к моему соску. Я распахиваю его тунику и чувствую, как все его тело дрожит в ответ. Я не уверена, реагирует ли он на холод или на мое прикосновение, но этого достаточно, чтобы заставить меня остановиться.

— Мёрдок…

— Ладно, может быть, мы достанем несколько одеял. — Он выглядит удрученным. — Но тогда я смогу облизать тебя с ног до головы.

— Как будто я могу отказаться!

Он ухмыляется, и затем мы оба мчимся к моим мехам. Мы прибыли сюда на его корабле «Безмятежная леди», но я знала, что они с Хар-лоу будут работать и что у него нет кхая, чтобы согреться, поэтому я захватила дополнительные накидки, на всякий случай. Я рада, что сделала это, потому что мы стряхиваем их и складываем рядом с огнем, а затем срываем тяжелые покровы Мёрдока. Мне бы хотелось увидеть его одетым, как мой народ, в одной набедренной повязке, обнажающим свою прекрасную грудь. Его плечи такие широкие и привлекательные, и я провожу руками по искусным узорам, которые танцуют на его коже.

— Мне нравится, как это выглядит, — говорю я ему. — Это так странно и в то же время прекрасно.

— На моей планете люди постоянно украшают свои тела, — говорит он, снимая тунику. — Мне нравится твоя красивая обнаженная кожа, но мы можем сделать тебе татуировку, если хочешь.

Я заинтригована этой идеей, но я рассмотрю эту мысль позже. На данный момент единственное, что я хочу исследовать, — это он. Я помогаю снять с него остальную одежду, кроме ботинок, а затем жадно провожу руками по его обнаженной коже. Я глажу его грудь, пока он стягивает с меня кожаные штаны, а затем скольжу руками вниз к его эрегированному члену, играя с очаровательным пирсингом там.

— Я наконец-то смогу испытать это на себе?

— Абсолютно, — бормочет он между поцелуями. Он стягивает мою кожаную одежду с плеч, обнажая мои соски, а затем начинает покрывать их поцелуями. Я стону и цепляюсь за его рога, мой хвост ищет его собственный. Его укороченный хвост плотно обхватывает мой и сжимает, и это посылает еще один прилив удовольствия по моему телу.

Он снова дрожит от холода, и мое удовольствие сменяется угрызениями совести. Я все время забываю, что он не переносит холода.

— Под одеяло, — требую я и заканчиваю раздеваться. Я проскальзываю вслед за ним под одеяло и прижимаю его к себе, чтобы он мог разделить тепло моего тела. Старый корабль защищен от ветра, но не более того, и я предполагаю, что ему очень холодно. — Лучше?

— Всегда лучше, когда я прикасаюсь к тебе, — говорит он, покусывая мою грудь. Его язык скользит по одному соску, и я хнычу. — Я не могу дождаться, когда попробую тебя на вкус, — говорит он мне. — Я думал об этом весь день.

— Ты весь день думал о компьютерах, — поддразниваю я его.