Выбор

— Давид ещё молод и ему вряд ли справится со старшими братьями Леониди

— Но Дадиани не сдаются, поэтому сила духа у них выше, чем у этих шакалов Леониди

— А этот рус красавец, я бы хотела, чтобы такой за меня бился

— Ты посмотри, как они все дерутся, а какие клинки у ханиданца. Он словно родился с ними. Опасен как змей.

— Смотри, Давид без рубахи вовсе уже не мальчишка

В общем дамы не стеснялись выражать своё мнение.

У Софьи начали краснеть щёки. Ирэн поняла, что это не от смущения. Софья Обухова злилась, что все стоят и обсуждают её Давида.

Ирэн отчего-то тоже было неприятно, что все пялились на Якоба.

И вдруг на них обратили внимание.

Сразу возникла тишина. И дамы даже отступили на шаг, образовалось некое свободное пространство вокруг Ирэн с Софьей

— Гамардржобат, всем, — вспомнила Ирэн вчерашний разговор с бабушкой Нино и улыбнулась, — чем занимаетесь?

— А она мне нравится, — прозвучал громкий, даже зычный голос, принадлежащий высокой дородной женщине.

Она подошла ближе:

— Манана

Ирэн тоже ответила, назвав своё имя и представив Софью как свою наречённую дочь.

После этого пелена отчуждённости спала, все, кроме нескольких начали называть свои имена и подходить ближе, что получше рассмотреть двух «малышек», как их «окрестила» Манана.

— Пришли посмотреть на своих мужчин? — спросила Манана, и все вокруг понимающе заулыбались

Женщины расступились и у Ирэн с Софьей получилось пройти поближе к площадке.

А там было на что посмотреть. С одной стороны площадки тренировались Али, Якоб и Давид, и с ними ещё один парень, похожий на Давида, но выглядевший значительно моложе. А с другой стороны, примерно десять человек, среди, которых выделялись пятеро черноволосых, похожих друг на друга мужчин.

Стоявшая сзади Манана сказала, заметив, что Ирэн смотрит в ту сторону:

— Эти черныши, браться Терезы. Очень опасен старший и средний, остальные послабее.

Ирэн тоже отметила, что один из этих мужчин был значительно выше остальных, руки у него были длинные, а тело было сухое, все перевитое мышцами и несмотря на рост двигался он очень быстро. Сейчас на него нападали трое, и он успевал не только отбиваться, но и наносить удары.

Ирэн перевела глаза на своих, как она мысленно называла тех, кто стал ей дорог. И увидела, что Якоб уже без повязки и дерётся в полную силу, и пусть он не такой высокий и длиннорукий, но Ирэн показалось, что движения его гораздо более скоординированные.

Софья тоже, придвинувшись ближе, прошептала:

— Наши лучше.

Они развернулись, чтобы пойти дальше и Манана, которая оказалась двоюродной сестрой матери Давида, напросилась пойти к морю с ними.

Ирэн согласилась, женщина ей понравилась. Манане было примерно около сорока лет, громкий голос и открытое лицо свидетельствовали о том, что у такой вряд ли есть камень за пазухой, а вот поговорить было бы интересно.

Но сразу уйти не получилось. Им навстречу двигалось несколько женщин и во главе их шла Тереза Леониди. И шли они целенаправленно к тому месту, где находились Ирэн и Софья.

Ирэн почувствовала, как напряглась рука Софьи, и та неожиданно жёстко сказала:

— Ирэн, это мой бой, я сама

Глава 16

Казалось, что Тереза не остановится, так быстро она шла, но Софья встала, развернувшись лицом и Терезе пришлось притормозить.

Женщины, которые до этого все стояли как придётся, сдвинулись за спинами Ирэн и Софьи, и Ирэн так стало приятно.

Она даже не всех запомнила по именам, и уж тем более не запомнила кто, чей родственник, но поняла, что спину ей прикрыли, и теперь от Сони зависело, как дальше будут к ней относиться.

Здесь не изнеженная столица, где ты всегда можешь спрятаться за спину брата, здесь принято быть сильным.

— Пропусти, — всё тем же тоном, каким Тереза вчера с утра говорила с Ирэн, заявила «невеста»

— И вам доброго дня, — чуть склонив голову набок ответила Софья, не сдвинувшись ни на полшага, и улыбнулась

Похоже, что эта её улыбка и вывела из себя Терезу, рот её некрасиво скривился и она неожиданно грубо и срывающимся на визг голосом прокричала:

— Т-ты, бледная моль, как ты смеешь так со мной говорить?

Софья спокойно взглянула на неё и, сделав паузу, спросила, слегка приподняв бровь:

— Это вы мне?

Тереза начала задыхаться, Ирэн еле сдерживала смех, понимая, что если она сейчас расхохочется, то и ей придётся «драться», а она не умела.

Зато Манана не стала сдерживаться, она расхохоталась, и все остальные дружно подхватили её раскатистый смех. Никто уже не смотрел на боевую площадку, основное действие разворачивалось здесь.

— Вай Тереза, шла бы ты уже своей дорогой, пока не опозорилась, говорят, что, ты уже ругалась как портовый грузчик в женском крыле дворца. Здесь не надо, здесь тебя «жених» услышит, — громко и миролюбиво проговорила Манана

Тереза, которая уже открыла рот, как раз, видимо для того, чтобы высказать все ругательства, сразу же его закрыла и, сверкая глазами и громко дыша, резко развернулась и пошла обратно.

Окружавшие Ирэн и Софью дамы, начали одобрительно кивать и говорить, что в Соне течёт горная кровь, дети будут сильными. И вот теперь Соня покраснела уже от смущения.

А Манана, наклонившись к Ирэн, тихо и серьёзным тоном сказала:

— Будьте осторожнее, Леониди те ещё шакалы, на любую подлость способны, особенно женщины.

А к морю они всё-таки дошли, и Ирэн сбросив туфли и зажав подол длинного платья носилась по песку, словно девчонка, и подходила близко-близко к морю и море осторожно слизывало песок с её стоп. Вода в море была тёплая.

Хотелось сбросить платье и рухнуть в воду, проплыть немного, а потом развернуться на спину и, раскинуть руки, изображая звезду, раскрыть ладони вверх, чтобы в прямо на них светило солнце и, прикрыв глаза, покачиваться на волнах.

Но сзади скалой возвышался огромный княжеский дворец, половина окон, которого смотрела на море и Ирэн не знала, принято ли здесь купаться и в каком виде они это делают.

Настроение поднялось, есть у моря такое свойство, оно может смывать всё сложное и тяжёлое. Ты смотришь на него и начинаешь понимать, что вот оно здесь катало свои волны сотни лет, и будет делать это ещё столько же, но сейчас именно ты оставляешь следы на песке.

Вслед за Ирэн и Софья разыгралась. Но никто из них не видел мужчину, закрепившегося на скале и внимательно наблюдающего за женщинами, которые были одеты гораздо ярче, чем одевались женщины в Горном княжестве и сейчас порхали по пляжу словно две экзотические бабочки.