Выбор

— Ты мне за всё ответишь сука! Порежу, — он окончательно пришёл в себя и достал откуда то из глубин одежды заточенный штырь чуть меньше карандаша.

— Эй полегче, что за предъявы?

В этот момент из коридора беззвучно появилась вчерашняя мигера, одетая в черную форму и банальные берцы, на руке красовался шильдик ФСБ. Кроме этого она одела разгрузку с торчащими магазинами, ну и стандартный АК-74 висел на плече. Остановилась и принялась молча наблюдать. Жаль только стояла Воронцова напротив меня, поэтому противник её не видел.

— Наколоть меня вздумал? Да я таких как ты на завтрак ем, — злобно прогавкал седой, впрочем не перейдя в нападение.

— Не знаю что ты там себе напридумывал, я тут не при чём.

В коридоре раздались шаги и вскоре к решётке подошёл конвоир. Оппонент незаметно спрятал своё оружие, жестом фокусника. Вот оно есть, и уже на следующее мгновение в руках пусто.

— Ведмидь на выход, — сонно озвучил полицейский.

— Подождите десять минут, я уже заканчиваю зарядку.

— Не понял, — сонливость с конвоира слетела махом. — Ты там совсем охренел? Щас тебе ребра пересчитаю.

— Мне следователь Варшавцев сказал что надо соблюдать законы. Сейчас пять двадцать утра, а следовательно вы не даёте мне спать законные восемь часов. Это прямо запрещено Женевской конвенцией и приравнено к пыткам. Приходите через три часа.

— Ты е……й что ли? Щас точно п….ы получишь, — поспешил он за подмогой.

— Не надо, — остановила его Воронцова. — Он сам пойдёт.

— Это ещё зачем? — изобразил я тупого.

— На допрос, — зло сказала она.

— А разве вы ведёте дело?

— Пошли со мной, — процедила Надежда сквозь зубы. — Или я отстрелю тебе яйца.

— Ну раз вам нужно, то так уж и быть, — решил больше не испытывать судьбу.

После того как защёлкнули наручники за спиной и открыли решётку, стоило сделать шаг наружу как Воронцова ударила прикладом под дых. Скованные руки явно не помогали, и от удара не удалось увернуться. Дыхание перехватило и против воли согнуло, сука не пожалела сил.

— Это только начало, — пообещала она. — Подними это говно!

— Ух, — издал конвоир пытаясь приподнять меня, ну а я в свою очередь не облегчал ему работу, повиснув всем телом.

— Да чего ты там возишься?

— Он тяжёлый как паровоз!

— Сейчас я его промотивирую, — буднично произнесла она.

Я тут же вскочил, отступая в сторону. Её повадки садистки не давали спокойно воспринимать даже простые фразы.

— Не надо, это будет излишне. Мы же с вами культурные люди.

— Ещё слово и ты покойник, — Воронцова начала выходить из себя.

У меня есть только одно объяснение почему она всё это вытерпела и не попыталась о……ь меня до состояния котлеты. Дневник ей очень нужен, ну и Варшавцев, поборник закона сыграл не последнюю роль думаю тоже.

Выразил кивком полную покорность. Нужда нуждой, но не стоит забывать про убийства в состоянии аффекта. Не хотелось уходить на тот свет случайно. После чего меня провели в кабинет на другом этаже и усадили на стул, в этот раз обыкновенный.

— Где дневник? — резко спросила Надежда. Повисла тишина. Десять секунд, двадцать. — Отвечай.

— Что мне уже можно говорить? А то ты сказала что мне нельзя говорить.

— Прекрати этот фарс, — устало сказала она. В этот момент заметил тщательно закрашенные круги под глазами, похоже спит она не часто.

— Ну хорошо. Мне нужна свобода и мои вещи. Тогда отведу тебя к дневнику или принесу, заодно поведаю всё что об этом известно.

— Какие гарантии что ты не врёшь?

— А какие ты хочешь? Могу на библии поклясться или на конституции, или даже договор подписать. Оставил бы ещё паспорт в залог, но где-то его потерял.

— Тебе обязательно балагурить? — устало смотря как на ребёнка, задала очередной вопрос.

— Так не провоцируй, тогда может и получишь вменяемый ответ. Кстати у твоей бабушки гораздо лучше получалось с людьми разговаривать. Мне даже отвечать на вопросы не понадобилось, как она заранее знала ответ и то как я поступлю. В общем до её уровня тебе расти столько сколько люди не живут, — в конце речи всё же не удержался, однако Надежда не разозлилась как ожидал, а скорее наоборот успокоилась.

— Пожалуй ты прав, мне до неё далеко, — задумчиво ответила Воронцова, затем словно собравшись с силами продолжила, чётко и ясно. — Сколько идти до твоего схрона?

— Пол дня пути, ну или день. Тут всё зависит от того кто встретится по дороге и как идти.

— Примерно так я и думала. Пойдём вместе заберём дневник, после чего вернёмся сюда и заберём твоё барахло. Вставай, время деньги.

— Куда так спешишь детка? — осадил её порыв от чего она аж приоткрыла рот. — В твоём плане есть нюанс. Если я сюда вернусь то обратно уже не выйду. Ты мне нравишься конечно, но я бы предпочёл свободу.

— Тебе придётся довериться мне, как и я тебе.

— У меня конечно бывают глупые шутки, но вот эта со словом начинающимся на д, это уже перебор. Совсем не смешно.

— Отлично, предлагай ты.

— Возвращаешь мне всё, зайдём в магазин заберём мой заказ и вперёд к славе!

— Наличия оружия у обоих предполагает доверие напарнику. Даже если они коллеги. Если же один из них убийца, а второй сотрудник органов, то вообще можно тушить свет.

— Знаешь вот эта штука с недоверием это довольно обидно. Да? — покусал губы в раздумьях, как лучше поступить. — Эй, это кого ты там убийцей назвала? — запоздало возмутился я.

— Не держи меня за дуру, а? Варшавцев хоть и помешанный, никогда ещё не ошибался насчёт своих подозрений.

Спорить было непродуктивно, и более того вредно. В этом состоянии когда ей не подрывало зад эмоциями, она резко поумнела. И это меня пугало больше чем пистолет направленный в голову.

— Ладно не буду тебя держать, за что либо, пока сама не захочешь. Поступим так. Я получаю своё имущество в полном объёме. Но ты можешь забрать патроны и части механизмов отвечающих за стрельбу, вроде затвора там, не знаю. Сама определишься для исключения подставы.