Выход на орбиту

Слегка горюю о том, что надо было заставить его подписаться, как «Второстепенный шельмец», он всё равно в ясном уме это не увидит. Зато про себя похихикала бы.

Мои размышления прерывает сначала Мульча, притеревшаяся сбоку, а затем вопрос ЧжуВона.

— Юна, а ты могла его, как бы это сказать…

— Стерилизовать? — догадываюсь я. Чжу кивает.

Это он молодец. Не в бровь, а в глаз! Выстрел точно в десятку.

— Наверное, могла бы, — и, предупреждая следующий вопрос, — видишь ли, я не люблю совершать необратимых действий. Любой может отрубить человеку руку, а попробуй, пришей её на место.

— К чему оставлять такие фантастические возможности нашим врагам? — Браво! Снова в десятку! Настоящий морпех.

— Ни к чему. Ты абсолютно прав. Но врага можно сделать союзником или… военнопленным. Попробуй подумать и предложи, что лучше всего сделать с этим козлом?

Он уже сидит рядом. Как говорится, на попе ровно. Тут же поднимаю и выгибаю ногу, кончиком пальцев провожу по его ноге, доставая до бедра.

— Когда ты так делаешь, кх-м, — пацак заворожённо следит за моей ножкой и признаётся, — у меня разум отключается.

— Ты должен быть сильным, — наставительно говорю я, но ногу всё-таки убираю, — никакие чары не должны затуманивать твой разум. Ни гипноз всяких козлов, ни заигрывания бесстыжих коз…

— Не замечал раньше у тебя такой самокритики, — хмыкает пацак. Хороший повод для маленького развлекательного скандальчика, между прочим, но не время. Отложим. Сейчас о деле.

— Итак, что мы можем сделать «хорошего» для нашего Лина ВанГи?

— Предлагаешь нам его как-то использовать? — размышляет Чжу.

— Правильно только наполовину. НАМ он не нужен. Да и опасен чересчур, — о том, что трофей в виде возможности манипулировать разумом окружающих у меня уже почти в кармане, умалчиваю.

Чжу пристально смотрит мне в глаза, сужает свои, превращая их в совершеннейшие щёлочки. Так и хочется в такие мгновенья дожать их прищепочкой.

— Ты хочешь…

— Ук, — соглашаюсь, не дослушав.

В качестве «награды» за сообразительность лишаю его доступа к королевскому телу. Пристально презрительный взгляд Мульчи на его разочарованное лицо вызывает у меня приступ смеха.

— Ты должен воспитывать выдержку, — втолковываю поучающее, — у меня каждый месяц так. Пора бы уже знать о таких вещах, большой ведь мальчик.

Кстати, ежемесячный слив переносить стала намного легче. То ли ГуаньИнь вняла моим страданиям, то ли благотворный эффект замужества сказывается.

Окончание Главы 1.1.

Глава 1.2

3 июля, время 10:55

Нотариат рядом со станцией метро «Чамвон».

— Госпожа Агдан, — тон господина Лина добросердечен в отличие от его вида. Мрачного и перекошенного гневом и досадой. Несложно так организовать аудиоэффект, если звонок не в видеорежиме.

А какое должно быть выражение лица у человека, который только что понял, что его не только обманули, а жестоко посмеялись? Клерк нотариата сначала удивился «ассирийским» письменам, потом обратился в находящийся в этом же здании центр переводов. Вернее, посоветовал обратиться. Что обошлось в некую, не масштабную, но чувствительную сумму. Сто тысяч вон тоже на улице никто просто так не подарит.

И что же видит господин Лин в переводе, как оказалось, вовсе не с ассирийского, а тоже экзотического русского, но не настолько, что о нём даже не слышали?

«Верховному руководителю.

После прочтения документа отодрать его подошву, разрезать на две части. Аккуратно деформировать, чтобы не повреждать. После ознакомления с процедурой полученный материал выбросить в уборную, как использованное средство.

Утверждаю: Верховная Дрянь».

Четверть часа господин Лин изучает текст, пытаясь разными способами склеить его в голове. Никак не срастается. Вопросительно глядит на переводчика с уверенными глазами непревзойдённого специалиста. Тот пожимает плечами. Каков текст, таков и перевод.

Придя к непреложному выводу, что в любом случае это не резолюция, запускающая документ в реальную работу, господин Лин звонит секретарше на телеканал, которая и переводит звонок напрямую Агдан.

— Аньёнхасейо, господин Лин. Я вас слушаю, — раздаётся мелодичный голосок Агдан.

— Госпожа Агдан, ну, как же так? — мягко укоряет Лин ВанГи. — Мы же договорились встретиться у нотариуса…

— Простите, господин Лин, — очень искренне винится Агдан, — у нашего юриста возникли подозрения по поводу нашего договора. Он его сейчас проверяет, ничего понять не может.

— Приходите с вашим юристом вместе. Я всё ему объясню на месте. Ручаюсь, он сразу всё поймёт, — разве кто скажет, что это сильнейшая угроза? Тем более, таким доброжелательным тоном.

— Я вам СМС-ку посылала, господин Лин. Вы что, не получили её?

— Не знаю, — теряется ВанГи, — что-то было незадолго до десяти часов. Я не читал, какая-то тарабарщина на английском языке…

Как и всякий нормальный кореец Лин ВанГи знает много английских слов, но читать связный текст, а не распознавать отдельные слова? Увольте!

— Простите, господин Лин. Моя вина. У меня много абонентов по всему миру. И английский язык для меня стандартный рабочий инструмент. На корейском я обычно только вживую общаюсь.

Это господин Лин принимает легко. Приятно читать корейские СМС, но как же долго и муторно их набирать!

— Так как же нам встретиться, госпожа Агдан? — вкрадчиво вопрошает ВанГи.

— Сегодня уже не получится, — раздумывает противная аегусси, — завтра… да, давайте завтра… созвонимся.

С трудом удержавшись от скрипа зубами прямо в телефон, господин Лин завершает беседу.

Выдохнув, ВанГи прячет смартфон и выходит в океан летней сеульской жары.

— Господин Лин? Рекламное агентство «КинхЧжоунь»? — рядом оказывается даже с виду вежливый молодой человек. Несмотря на жару — в костюме, смотреть на него и то тяжело.

— Я — референт Чан. Вы не могли бы проконсультировать нашу фирму?

— А что конкретно вы хотели? — ВанГи вытаскивает из кармана рубашки свою фирменную авторучку. Но вместо её блеска глаза застилает чёрная пелена.

С завернутыми назад руками неизвестно откуда подскочившие молодые люди в костюмах запихивают ВанГи уже с чёрным мешком на голове в просторный джип. Остановившемуся рядом случайному прохожему один из парней на секунду суёт в лицо пластиковое удостоверение.