Выходи за меня

– Мам, ну, правда, и о папе ты редко говоришь, а хотелось бы знать больше.

Не стоило затрагивать эту тему, конечно, но очень уж хотелось, до колкого электричества на кончиках пальцев знать, кем был папа, что он любил, я же его почти не помнил. Иногда даже сомневался, а был ли он вообще в наших жизнях. Задержался ли он или просто явился для мамы скорым поездом, пронесся мимо станции, не остановившись ни на секунду.

– Руки иди мыть, – процедила она, резко развернувшись и направившись в кухню, – вечером приедет Рая с Сонечкой. Она стала такой красоткой, – пропела мама, словно специально поддевая Лену. Та только глазами хлопнула, не понимая, кто такая Рая и уж ей точно было плевать стала Соня красавицей или так и осталась колобком

Я поплелся к зеркалу, желая взглянуть на себя. Да уж, прям мачо, на лице расплывался фиолетовым пятном синяк, угрожая глазу. Что ж, может, и хорошо, не придется смотреть на Соню, мама не станет вновь отпускать сальные шуточки, а дед намекать, что в детстве я обещал жениться на ней. Вот, кажется, к свадьбе я точно сейчас не готов.

– И кто такая эта Сонечка? – прорычала Лена, протискиваясь между мной и тумбой. Я чуть вперед подался и прижал эту колючку практически к стене. Что ж, попалась?!

– Ревнуешь? – не удержался, ляпнул первое, что в голову пришло.

– Еще чего, больно надо, – хмыкнула та, закатив глаза.

А щеки-то покраснели и губы поджала, будто бы борясь сама с собой, чтоб лишнее не сказать. Ага, этот хитрый прищур я уже успел выучить и ничего хорошего он не предвещал, мне-то уж точно.

– Я тебе не нравлюсь, да?

– А ты как думаешь? Ты себя в зеркале видел? Видел! ­– ответила она на собственный вопрос. – Так чего интересоваться-то моим мнением?

– Как знаешь, интересно даже взглянуть на Сонечку, может, действительно стала завидной невестой.

– Может и стала только не по Сеньке шапка, – щелкнула малая перед моим носом пальцами, а потом взяла и поцеловала меня в нос.

Ну что за политика-то такая, то от ворот поворот, то сама ластится. Как ее понять?! Черт, на самом деле, встречаться с Сонькой желания не было, а с ее мамой тем более. Только, кто нас спрашивал, хотя, за братцем, кажется, должок, вот и пусть играет роль первой скрипки на сегодняшнем ужине.

Димка тоже явился вскоре домой, думаю, знал бы он, что его ждет, так бы не торопился. Братец рассчитывал, что проблему с малой я решил. Она вроде как временно являлась моей девушкой, а значит, у него развязаны руки. Голове не о чем болеть и делать можно, что угодно.

– Ничего себе, – потер Димка подбородок, пристально взглянув на меня. – Мотя, ты красавец. Надеюсь, это не Светка тебя или новенькая все-таки приложила?!

– Я тебя сейчас так, – фыркнула Лена, замахнувшись на него книжкой.

– Спасибо, но мне хватило. Кто его?

– Супостаты, – произнесла она, пытаясь снять отек с моего лица с помощью замороженного куска мяса.

Смысла я в этом уже не видел, но ее забота была мне приятна. Оттого стоически переносил все манипуляции от малой, не забывая временами хмуриться и шипеть от боли.

– Она тебя до добра не доведет, – ткнул Димка пальцем в Лену.

– А виноват в этом ты, кстати, – пожал я плечами, собираясь обрадовать брата новостью о предстоящем ужине. – Вечером Рая приедет с Соней к нам.

– Только не говори, что это та самая, – выставил он руки вперед, покачав головой. Кажется, я его огорчил и очень сильно. Димка выпучил глаза, медленно опустившись на стул возле дивана. Некоторое время просто таращился в одну точку, а потом все-таки произнес: – То есть смыться мы уже не успеем, да? Мама решила сделать ход конем, типа засиделись мы и пора бы птичкам из гнезда? К чему это сватовство?!

– Если учесть, что у Матвея есть я, – подмигнула мне Лена, – то гости по твою душу.

– Не смешно, вот вообще. Ты просто не видела Соньку, не знакома с ее мамашей. Черт, а может, может, я все же успею…

– Еще чего, – подскочил я с дивана, – между прочим, мама знает о причине появления Лены здесь, потому не советую рыпаться. Держи оборону.

– Вы специально, да? Это месть? – засуетился Димка, нервно кусая губы.

Я-то знал, что Соньку он на дух не переносил. Тушевался всегда в ее присутствии, бледнел, считал минуты до момента, когда можно просто сослаться не неотложные дела и дать деру. Да уж, брат и тактичность – не сочетаются.

– Больше делать нам нечего. Объясните мне наконец, – присев рядом со мной, поинтересовалась малая, – что такого в этой Соне, что вы от нее, как черти от ладана?

– Она просто, ты не представляешь… – взмахнул Димка руками, начиная делать странные пасы.

Мы лишь переглянулись с малой, не понимая, что он пытается до нас донести. Кажется, брата переполняли эмоции, и он заочно боялся, что мама всерьез решила устроить его личную жизнь, в надежде что Димка возьмется за ум. Лучше бы за совесть, вот честно. С мозгами у брата все было нормально. Это с виду он казался дурачком, такая защитная реакция от обстоятельств внешних. А на деле трезво соображал и умел просчитывать ходы.

– Матвею повезло, – вздохнул Димка, – у него теперь запасной парашют.

– Ага, – приобнял я Лену за плечи, за что едва не заработал по физиономии, ­– но делиться я с тобой им не буду.

– Вы идиоты, да? – отстранилась она от меня, скрестив руки на груди.

– Ты все еще мне завидуешь? – усмехнулся я, обращаясь к брату. Он только насупился, принявшись тереть виски, будто бы это должно помочь.

Ну что мы могли сделать? Только готовиться к вечеру, надеясь, что Сонечка растеряла хватку бульдога за те два года, что мы не виделись. Помнится, она любитель проявлять инициативу, а еще мама… Она была готова на все ради счастья единственной дочери. Соньке всегда доставалось самое лучшее, она была избалованной и искренне считала, что все в этом мире можно купить, просто у всего разные цены. Кажется, после отказал пойти с ней на дискотеку, Димка едва не был отчислен из универа, не сдав свой любимый предмет. Сонькина тетушка никак не желала ставить тому, хотя б тройку в зачетке, в общем, пришлось поменяться с ним местами. Чудом каким-то я сдал сессию за брата, на своей шкуре ощутив давление от преподавателей. Черт, и на этой зеленоглазой пампушке я в детстве хотел жениться.

– Ты главное держись ко мне ближе, – тихо произнес я, взглянув на Лену.

Мне действительно хотелось, чтобы она перестала сторониться, больше не волновалась, позволив себе на минуту хотя бы расслабиться. У меня и в мыслях не было, чтобы обидеть ее, наоборот, кажется, я все больше проникался к ней теплотой, что меня отчасти нервировало. Необходимо было помнить, что все лишь игра. Уедет она вскоре, а мы продолжим жить также, словно ее никогда и не было.

– Посмотрим на твое поведение, – погрозила она пальцем, но краешками губ все же улыбнулась, дав слепую надежду на взаимность.