Вынуждающие обстоятельства

Столкнувшись с лежащим леопардом, дракон быстро вынул из него окровавленный кинжал и, оказавшись на лапах, запрыгнул Молчаливому на спину как раз в тот момент, когда лев вырвал свой топор из земли. Неожиданное выпрямление льва не позволило Тимишу вовремя добраться до его горла, и дракон, с отвратительным скрежетом когтей по стали доспехов, начал соскальзывать вниз. Внезапно его заднюю лапу обвила мощная ладонь Молчаливого и кинула на арену перед собой. Дракон попробовал перекатиться, но удар об землю был слишком тяжелым, и лезвие топора Молчаливого прорубило голову Тимиша. Дракон погиб мгновенно, не успев даже дернуться.

Обессиленный Молчаливый выронил топор, который рухнул на землю. Единственным способом для него устоять на лапах стало удержаться за изгородь, которая еще чудом осталась стоять. Над стадионом все еще стояла тишина, которая неожиданно сменилась одобрительным гулом, который с каждой секундой становился все громче. Отсюда я видел, как Молчаливый рухнул на колени перед Парфатом и начал снимать с него доспехи. На арену выбежали звери в мантиях: я насчитал трех. Гимеон, который впервые на моей памяти выглядел взволнованным, ответил на мой немой вопрос:

– Маги-медики. Надеюсь, Парфат жив, иначе это будет огромной потерей для Граальстана.

Молчаливый пошатнулся и рухнул на колено. Один из магов сделал что-то со львом, и тот смог подняться и забрать свой топор из трупа Тимиша. После долгих манипуляций оставшиеся двое медиков подняли Парфата, подхватили его под лапы и вывели с арены. Этого нельзя было утверждать наверняка, но леопард пытался сам перебирать лапами. Некоторые из зрителей заметили это, и гул одобрения стал еще громче.

На ристалище вышли рабочие звери, которые унесли три трупа: Тимиша, Шартрана и глашатая. Гимеон провожал погибшего лейтенанта очень грустным взглядом:

– Очень жаль, что такой хороший воин погиб. Он был одним из тех, кого я хорошо знал.

Наконец, на арене остался только один Молчаливый. Мегафон погибшего глашатая передали королю в отдельную ложу. Стадион снова затих, ожидая то, что будет произнесено. Арену наполнил несколько прерывающийся голос правителя, слегка седовласого лиса:

– Нам очень жаль, что на арене произошло такое. Мы находимся в глубочайшей печали в связи с тем, что правила турнира были подло нарушены этим выродком из Кораланд, который нарушил рыцарскую честь и хладнокровно убил не только участвовавшего рыцаря, но и ни в чем не повинного глашатая, мир его телу. Однако мы выносим свое решение по результатам этого турнира, ибо, как бы то ни было, он должен быть завершен.

Голос затих. Было видно, что король задумался. После паузы, он поднял взор и снова продолжил говорить:

– Победа в турнире, кубок имени нас, Авара Десятого, и приз в двадцать пять тысяч барра в этот раз присуждаются лару Молчаливому, четвертый патрульный отряд ландарского гарнизона!

Это известие всколыхнуло толпу. Как всегда скромный Молчаливый поднял все еще окровавленный топор, приветствуя решение короля. Неожиданно король произнес:

– Но это еще не все. В виду особых обстоятельств этого турнира, такой же денежный приз, но вполовину меньший, второй кубок и звание вице-чемпиона присуждаются Чезару Парфату за его мужество и стойкость!

Это решение толпа приветствовала еще большим ревом, чем присуждение победы Молчаливому.

В моем капюшоне завозился Эйнар, которого разбудил шум толпы. Сонно хлопая глазками, котенок забрался на мое плечо и начал с интересом наблюдать за тем, что происходит. Король, в свою очередь, не думал отдавать мегафон. Он произнес еще одну фразу:

– Лар Молчаливый, я уже назвал вас победителем. Но, по правилам этого турнира, все должны знать ваше имя, иначе приз вам не видать.

Лев выронил топор. Второй глашатай вынес льву еще один мегафон. Подумав, Молчаливый произнес в него:

– Ваше Величество, а я обязан назвать себя?

– Да, ибо это правила турнира, которые не менялись уже сотню лет. Иначе вы не будете признаны победителем.

Лев задумался. После этого он произнес:

– Рассел ван дер Коссанти.

Мне это имя ни о чем не сказало, зато Гимеон в очередной раз за этот турнир вытаращил глаза:

– Лар Коссанти?

Я повернул голову:

– Простите?

Гимеон перевел взгляд на меня. В его глазах читалось страшное изумление пополам с облегченностью:

– Лар Коссанти. Он был одним из самых известных воинов в истории Ландара. Исчез лет десять назад. И вот он снова вернулся.

– Но разве его не узнали бы так, если он такой известный?

Гимеон покачал головой:

– Я вижу, что он говорит правду. Но он сильно изменился за эти десять лет. Даже я его уже не узнаю.

Наш диалог прервал голос Авара Десятого:

– Рассел, вы решили вернуться к нам?

– Почему бы и нет?

– Ну тогда, если мастер Гимеон не возражает… Вы ведь не возражаете, граф?

Варан покачал головой. Не знаю, каким образом король разглядел Гимеона на таком расстоянии, но Авар продолжил:

– Тогда, я могу смело присуждать нашему возвратившемуся герою, лару Коссанти, главный приз турнира.

Толпа пришла в какое-то неистовство. Видимо, личность Молчаливого после того, как он раскрылся, была еще более популярной среди простых зверей, чем личность Парфата. Я задал вопрос на эту тему Гимеону, и тот ответил:

– Да, Рассел был легендарной личностью и любимцем народа. Как и Парфат, впрочем. Пока не было мастера Коссанти, Парфат оставался единственным народным любимцем среди рыцарей.

Я уже не слушал Гимеона, ибо обдумывал одну мысль. Безумную на первый взгляд, но все же…

Мы уходили с арены. Пересудов вокруг было много. Но не это волновало меня. И даже не поход в таверну (кстати, туда я не собирался). Я повернулся к Гимеону:

– Мастер, у меня есть доступ в воинскую часть?

– А тебе зачем?

Врать ему было бесполезно. Я решил сказать неполную правду:

– Мне нужно переговорить с ларом Коссанти по одному важному для меня делу.

Варан не подал виду, что заподозрил меня в чем-либо:

– Да, у тебя есть доступ, как и у меня. Но тебя должен видеть часовой на входе, только и всего. Пойдешь туда?

– Я думаю, Молчаливый будет сейчас в казарме – он не из тех, кто засядет в таверне и будет праздновать до утра.

– Что же, иди. Но потом возвращайся ко мне, чтобы я тебя не выискивал по всему Ландару.

Я молча кивнул, проверил, на месте ли Эйнар и пошел дальше.

По пути Эйнар жалобно запищал. Я спустил котенка на землю и тот, потоптавшись на месте, скрылся в темном переулке. Я собрался было пойти за ним, но потом передумал. Через минуту котенок появился и попросился ко мне обратно.