Вынуждающие обстоятельства

Меня уже ждал завтрак в виде тушеной капусты и жареной картошки. На полу стояла мисочка для Эйнара. Я спустил котенка с себя, и тот деловито потопал завтракать. К моему удивлению, Гимеон так же, как и я, ел капусту и картофель. Видимо, я был слишком скептично настроен к вкусовым предпочтениям мсье Гимеона.

Завтрак прошел в тишине. У Гимеона порция была маленькая, но ел он ее так лениво и вальяжно, как будто у него стоял комплексный обед. Я не стал следовать его примеру и быстро съел свою порцию. Я спросил Гимеона:

– А как зовут фамилиара?

– Я его никак не зову – мне это без надобности.

– И как мне к нему обращаться? Просто фамилиар?

– Обращайся как хочешь, мне без разницы.

Я обернулся к фигуре на стене:

– Сударь, спасибо за отменный завтрак.

Фамилиар ожил и хлопнул крыльями. После этого он снова замер в виде фигуры на стене.

– Мастер, а как вы его получили?

Глаза Гимеона стали мечтательными:

– Это отдельная история. Получил я его примерно лет десять назад. Я редко выхожу из своего дома по личным делам – обычно только по долгу службы. И по дому мне приходилось все делать самому. Но однажды я решил плюнуть на все и сходить в таверну пропустить пару кружечек маркары . Там проходил турнир по баландину . Я всегда считал себя хорошим игроком и решил сесть сыграть. Турнир был не абы какой, а на деньги. Главным призом был этот фамилиар и все внесенные в фонд деньги.

– Я быстро прошел к финалу, где мне противостоял местный чемпион. Может, играл он так себе, но этот выродок Проклятых использовал особые кости, которые выкидывали ему то, что надо было. Пусть у меня еще не было звания главного гарнизонного мага, но я уже был искушен в магических искусствах.

– Тогда шла игра до выбывания одного. И я проиграл. Он уже собрался забирать фамилиара, когда я понял, что он использует волшебные кости. Мне было жалко терять вложенные деньги (а вкладывали около ста барра, если не ошибаюсь). Я решил рискнуть и предложил вторую игру, при которой, если я проиграю, я иду в услужение к победителю. Он был настолько уверен в своей безнаказанности, что запросто согласился. И примерно посередине игры я заломил ему лапы и обвинил в подыгрыше. Он все отрицал, но магу было проще простого доказать, что всех дурили. Тогда ему пришлось вернуть деньги всем, кого он обыграл. А я, как победитель, забрал фамилиара, все поставленные деньги, более полутора тысяч барра, и этого придурка.

– Вы забрали его в услужение?

– Да какого Проклятого он мне сдался? Я просто вывел его из таверны, перерезал горло и оставил в канаве, чтоб неповадно было.

– Просто так? И вас не судили потом?

– А кто будет судить одного из гарнизонных магов? Да даже если бы и судили, то у меня было куча свидетелей в таверне, которые могли подтвердить, что этот выродок кидал всех на деньги. А мошенничество очень тяжко карается.

В голове путались мысли. Пер и предупреждал меня, что Гимеон, несмотря на свой вальяжный характер, отличается крутым нравом, но чтобы вот так, просто взять и зарезать того, кто обманул его всего лишь на сто барра? Да, деньги не самые маленькие, на мостовой не валяются, но все-таки?

– И вот с тех пор фамилиар у меня. После этого я зарекся играть с кем-либо, даже самыми обычными костями, если речь идет о деньгах или любой ставке.

– А у вас есть баландин дома?

– Есть.

– Мы можем отыграть партию сейчас?

Гимеон задумался и ответил:

– Что же, попробуем.

Варан достал из шкафа раскладную доску и положил ее передо мной. Я увидел самые обычные длинные нарды, который я знал и в которые умел играть. Единственное отличие состояло в том, что вместо фишек стояли пирамидки белого и черного цветов. А зары были теми же самыми, что и в нашей реальности. Варан протянул мне кость:

– Кидай.

Мы разыграли право первого хода, которое досталось мне. После этого игра началась.

С самого начала я понял, что Гимеон не врал, когда говорил, что считает себя хорошим игроком. Сразу было видно, что у него огромный опыт игры. Мне, кто играл в нарды менее года, была видна разница в уровне. Нет, я тоже умел играть, ибо в свое время я настолько увлекался нардами, что играл просто сутки напролет, пока не усвоил все тонкости, но разница все-таки была. В тот момент опыт играл против молодой горячности и увлеченности.

Постепенно игра подошла к тому моменту, когда все фишки оказались на половине, откуда они скидывались с доски. Я поднял взгляд:

– Ну что, мастер, пусть победит самый везучий?

Гимеон, который тоже собрал все фишки в доме, кивнул. Я кинул первый. Выпало шесть-три. Следующий ход был у варана и он сразу кинул куш на шестерки, выкинув сразу четыре фишки.

Броски шли дальше, и ситуация дошла до момента, когда ход перешел ко мне, и у Гимеона оставалось завести всего одну фишку, который стоял на ближайшей позиции к сбросу. У меня же ситуация была патовая: одна фишка на шести и еще три стояло на единице и двойке. То есть, у меня был единственный шанс выиграть – кинуть дубль шестерки. Даже дубль пяти меня не спасал – тогда любой ход варана обеспечивал ему победу.

Я задумчиво крутил зары в ладонях, глядя на доску. Редко когда мне удавалось упросить судьбу выкинуть именно то, что надо было в определенный момент. Пусть мы сейчас играли всего лишь на интерес, безо всяких последствий, но мне почему-то казалось, что мне надо было во что бы то ни стало выиграть эту партию.

Наконец, собравшись, я кинул зары на доску. Подпрыгивая, они покатились по деревянной поверхности. Гимеон начал с интересом смотреть на них, как и я. Наконец, они остановились. И на них стоял дубль на шестерки.

Варан испустил вздох разочарования, а я с радостной мордой скинул все свои фишки с доски:

– Ну вот, получилось!

Варан кивнул:

– Хорошо играл, ученик. Что же, у нас идет по плану инструктаж и маленькая проверка, после чего мы идем.

Со спокойной мордой Гимеон убрал нарды в шкаф и вернулся:

– Итак, мы приходим и садимся на трибуну для эксперта-судьи. Наша задача – следить за всеми боями и сражениями, которые будут происходить на арене. Если применена магия – дисквалификация. Но, прежде всего, надо понимать, что за магия применена, и лишь потом присуждать дисквалификацию. И проверка, как я обещал. Сейчас тебе надо будет сказать мне, в какой момент времени я буду применять магию, которую ты не увидишь невооруженным глазом.

Варан остался стоять на месте, сложив лапы на груди. Я постарался просканировать его. Пока все было тихо, но я продолжал держать спектр на виду.

Примерно через три минуты его спектр еле заметно полыхнул. Я поднял голову:

– Сейчас?

– Верно, ученик. А что за магия?

– Простите, мастер, но я пока не могу этого сказать.

Варан ничего не сказал на это и пошел облачаться в свою ярко-алую мантию гарнизонного мага. Собравшись, он кивнул мне:

– Выходим, ученик.

Я решил, что оставлять Эйнара дома будет не сильно хорошо, и переместил его в капюшон своего плаща. Сытый котенок свернулся там и заснул.

Прохожие, заметив Гимеона, расступались, пропуская его и меня. Поначалу меня это забавляло, но потом начало надоедать, ибо эти уступания происходили с такими раболепными мордами, что становилось тошно.

Мы прошли мимо рынка. Видимо, многие были наслышаны о турнире, поэтому ряды были полупустыми. Было видно, что торговцам это не очень нравится, но они безропотно сносили малое количество клиентов, которое в обычные дни было в разы больше. Похоже, некоторые продавцы решили прикрыть свои лавочки и пойти на турнир в качестве обычных зрителей.