Вышедшие из мрака
Шрифт:
– Какая?
– насторожился Игорь. Как же ему не хотелось, чтобы Яшин заподозрил Гордеевых...
– А ладно, - отмахнулся следователь.
– Нет доказательств - нет и предположения... Версия о самоубийстве довольно сомнительна, значит, какое-то случайное убийство... Нашли мы друзей Веревкина, Сашу и Зину, которые были в ту ночь в его доме, они также подтвердили, что у него был пистолет Макарова, он порой палил из него прямо в доме по мишени... Правда, уже пару месяцев у Веревкина этого
– Тоже верно, он заслужил своей участи, - тихим голосом произнес Игорь.
– На том и сойдемся, - подмигнул Дьяконову Яшин, и быстро зашагал к выходу... "Не так уж он и глуп, как мы полагали", - подумал Игорь.
... Они с Машей провели в больнице около шести часов, пока к ним не вышел дежурный врач.
– Он пришел в сознание, - произнес он.
– В реанимацию вообще-то нельзя, но для вас сделаем исключение...
... В реанимационной палате на белой простыне лежал Лев Константинович Порошин. Голова его была вся перебинтована, открытыми оставались только глаза, нос и рот...
– Лева..., - зарыдала Маша, бросаясь к нему.
– Все путем, - прошептал он одними губами.
– Эй, ты, именинник, где твое обещанное угощение?
– Но... ты..., - бормотал Игорь.
– Извини за неявку, сам понимаешь, уважительная причина...
– Да что ты..., - преодолевая комок в горле, произнес Игорь.
– А мы с Машей приготовили тебе подарок. Заранее... Ты отдай ему, Машенька... И не делайте таких постных физиономий, меня ещё рано хоронить, мы ещё немного повоюем... Кстати, ты, как я выяснил, родился в день Пахома-бокогрея. Пришел Пахом - запахло теплом, только что-то тепла не ощущается, - произнес он, пытаясь улыбнуться, и обессиленный закрыл глаза. Врач попросил их выйти...
Игорь отвез Машу домой, она напоила его крепким чаем с пряниками и клубничным вареньем и вручила ему подарки - бутылку марочного армянского коньяка и забавного плюшевого львенка, как две капли воды похожего на самого Леву Порошина.
– Леве очень понравился этот львенок, - всхлипнув, произнесла Маша. Он смеялся и говорил, что вы, глядя на него всегда будете вспоминать его самого...
– Слава Богу, что живого, - тяжело вздохнул Игорь.
– А коньяк я выпью дома, за его здоровье...
... Через несколько дней Игорь узнал от Маши, что здоровье Порошина пошло на поправку...
А ещё через пару дней Игорю позвонил Илья Михайлович Корн.
– Ты понимаешь, Игорь, я покоя
себе не нахожу и все время сокрушаюсь, что я нанес такому человеку, как ты, своему коллеге по спорту тот удар, басил в трубку Корн.– Ты на меня не держишь зла?
– Да не держу я на тебя зла, прекрати эту бабью болтовню...
– Тогда хочу тебе сообщить, что моя сестра и её сын сегодня утром вылетели в Стокгольм...
Игорь молчал.
– А зачем ты мне об этом сообщил?
– спросил он через некоторое время.
– А черт его знает, - рассмеялся вдруг Корн.
– Я тебя помню, ты был хорошим парнем, я твое лицо тогда, в восемьдесят девятом, приметил на соревнованиях... Ты как-то выделялся среди всех... Там такие были экземпляры, вспомнить страшно... К тому же, недавно я кое-что узнал насчет твоей благородной деятельности, есть, оказывается, у нас общие знакомые, все отзываются о тебе, как об очень порядочном человеке. Ты многим людям спас жизнь, например, актрисе Алле Галыгиной, с которой я немного знаком через её покойного мужа, чемпиона по боксу Ромку Рындина, а уж про твои подвиги в городке Огаркове, про поединок с несколькими бандитами в летящем вертолете просто ходят легенды... И страшно подумать, что было бы, если бы...
– Он замялся...
– Если бы ты меня так ловко не ударил ногой в подбородок?
– уточнил Игорь.
– Да, именно так... Ты же сам понимаешь, в тот момент на волоске висели судьбы трех людей...
– Согласен... Я бы его не упустил... Но, не судьба, и, знаешь, Илья, я очень рад такому повороту судьбы. Потому что до сих пор у меня не было оснований страдать угрызениями совести... Надеюсь, не будет и в дальнейшем... А что касается господина Жебрака, его жены и сына, то я им искренне желаю счастья и всего самого наилучшего... Я не считаю его преступником, общество жестоко обошлось с ним, и он обязан был бороться за себя и свою семью, пусть даже столь сомнительными методами... Пока, Илья, рад был тебя слышать...
Он положил трубку и ещё раз поразился тому, какие причудливые повороты и зигзаги творит с людьми судьба, насколько порой все зависит от случая, от секундного промедления, от мгновенно принятого решения, от выбранного пути, от нечаянного поворота головы, даже от закуренной либо не закуренной в какое-то время сигареты... Кто-то сверху причудливо и порой очень жестоко распоряжается и играет человеческими судьбами, человеческими жизнями. Что же остается самому человеку, быть творцом своей судьбы либо жалкой игрушкой в её руках? Наверное, ни то, ни другое... Самому человеку остается руководствоваться одним старым мудрым правилом жизни: "Делай, что должно, и пусть будет, что будет..."