Высокое окно

— Выдай этому человеку чек на двести пятьдесят долларов, — прорычала старая ведьма. — И держи язык за зубами.

Девушка залилась краской до самой шеи.

— Вы знаете, я никогда ни с кем не обсуждаю ваши дела, миссис Мердок, — пролепетала она. — Вы знаете. Мне это даже в голову не может прийти, я…

Она повернулась и, опустив голову, выбежала из комнаты.

— Мне нужна фотография леди и некоторые сведения, — сказал я, когда дверь за секретаршей захлопнулась.

— Посмотрите в ящике. — Миссис Мердок ткнула пальцем в сторону плетеного тростникового стола, и ее кольца сверкнули в полумраке.

Я подошел, выдвинул единственный ящик стола; на дне его изображением вверх одиноко лежала фотография, с которой на меня смотрели спокойные темные глаза. Я сел снова в кресло и принялся разглядывать карточку. Темные волосы, разделенные пробором посередине и небрежно откинутые назад с крупного лба. Большой высокомерный рот — весьма соблазнительный. Милый нос: не слишком большой, но и не слишком маленький. Великолепная лепка лица. Однако чего-то в нем не хватало. Того, что когда-то называлось хорошим тоном, а как называется сейчас — не знаю. Лицо казалось слишком умудренным и настороженным. Но за этим выражением умудренности еще угадывалась наивность маленькой девочки, верящей в Санта-Клауса.

Я кивнул и сунул карточку в карман, подумав, что я вывел гораздо больше заключений, чем можно вывести из простой фотографии, да еще в полутьме.

Дверь открылась, вошла мисс Дэвис с авторучкой и чековой книжкой. Девушка принужденно улыбалась. Миссис Мердок подписала чек и резко махнула рукой в мою сторону. Мисс Дэвис вырвала чек из книжки и подала его мне. Хозяйка молчала, и секретарша тихо вышла, прикрыв за собой дверь.

Я помахал чеком, чтобы скорее высохли чернила, потом свернул его и продолжал держать в руке.

— Что вы можете рассказать о Линде?

— Практически ничего. До замужества она снимала квартиру с девушкой по имени Луис Мэджик — звучные имена они себе придумывают. Тоже какая-то артистка. Они работали вместе в клубе «Айдл Вэли». Мой сын Лесли слишком хорошо знаком с этим заведением. О семье Линды я ничего не знаю. Когда-то она упоминала, что родилась в Сиу Фолз. Вероятно, ее родители живы. Меня эти подробности мало интересовали.

Как же, мало интересовали. Я так и видел, как она роет, роет обеими руками, роет глубоко и отбрасывает песок в сторону полными горстями.

— Вы не знаете адреса мисс Мэджик?

— Нет. И никогда не знала.

— Может ли знать ваш сын… или мисс Дэвис?

— У сына я спрошу, когда он придет. Хотя, не думаю. Можете поинтересоваться у мисс Дэвис. Уверена, что она тоже не знает.

— Ясно. Вы можете назвать имена еще каких-нибудь друзей Линды?

— Нет.

— Возможно, ваш сын поддерживает какую-то связь с ней — втайне от вас.

Она снова начала багроветь. Я поднял ладонь вверх и выдавил миролюбивую улыбку.

— В конце концов, он целый год был ее мужем, — сказал я. — Он может что-то знать о ней.

— Оставьте моего сына в покое, — отрезала она.

Я пожал плечами и разочарованно вздохнул.

— Отлично. Вероятно, она уехала на своей машине — той, что вы ей купили.

— «Меркурий» стального цвета, закрытый, модель сорокового года. Мисс Дэвис сообщит вам номер, если понадобится. Взяла ли Линда машину — не знаю.

— Сколько денег, какую одежду, драгоценности взяла ваша невестка?

— Денег немного. У нее должно быть не больше двухсот долларов. — Миссис Мердок насмешливо оскалилась, и вокруг ее рта и носа появились жирные складки. — Конечно, если только она не нашла себе нового дружка.

— Так… — сказал я. — Драгоценности?

— Кольцо с изумрудом и бриллиантом не очень большой ценности, платиновые часы с рубинами, очень хорошее янтарное ожерелье, которое я имела глупость собственноручно подарить ей. У ожерелья фермуар с двадцатью шестью маленькими бриллиантами, выложенными в форме ромба. Конечно, может быть еще что-то. Я не обращала особого внимания на ее вещи. Одевается она хорошо, но не экстравагантно. Хоть это, слава Богу.

Миссис Мердок снова наполнила бокал, выпила и снова по-светски непринужденно рыгнула.

— Это все, что вы можете рассказать мне?

— Этого недостаточно?

— Не вполне достаточно, но придется удовлетвориться этим для начала. Если я выясню, что Линда монету не брала, — следствие прекращается. Я правильно понял?

— Об этом поговорим позже, — грубо сказала миссис Мердок. — Украла Линда — это точно. И я не собираюсь позволить ей скрыться. Зарубите себе это на носу, молодой человек. И я надеюсь, вы хотя бы вполовину столь нахальны, каким кажетесь, потому что девицы из ночных баров склонны обзаводиться весьма непристойными друзьями.

Я все еще держал свернутый чек за уголок в опущенной между коленей руке. Я вынул бумажник, убрал в него чек и встал, подняв шляпу с пола.

— Я люблю непристойных, — сказал я. — У непристойных очень незатейливый ум. Я отчитаюсь перед вами, когда будет в чем отчитываться. Думаю взяться сначала за торгового агента. Это похоже на ниточку.

Она дала мне дойти до двери и лишь потом пробасила за моей спиной:

— Я вам не очень понравилась, верно?

Я обернулся и, не отпуская ручку двери, ухмыльнулся:

— А что, бывает, вы кому-то нравитесь?

Она откинула голову назад, широко раскрыла рот и разразилась громовым хохотом. Не дожидаясь, когда она кончит, я вышел и захлопнул за собой дверь. Пройдя по коридору, я постучал в приоткрытую дверь канцелярии и заглянул внутрь.

Худенькая блондинка сидела, положив руки на стол и лицо — на руки. Она плакала. Она повернула голову и поглядела на меня мокрыми глазами. Я прикрыл за собой дверь, подошел к столу, наклонился и обнял девушку за плечи.

— Выше нос, — сказал я. — Ее можно только пожалеть. Она считает себя несгибаемой и готова свернуть себе шею, чтобы доказать это на деле.

Девушка резко выпрямилась, сбрасывая мою руку с плеч.

— Не трогайте меня, — задыхаясь, сказала она. — Пожалуйста. Я никогда не позволяю мужчинам дотрагиваться до себя. И не говорите такие ужасные вещи о миссис Мердок.

Ее лицо было мокрым и розовым от слез. Без очков глаза ее были прелестны.

Я сунул в зубы долго ждавшую своего часа сигарету и зажег ее.