Высота в милю

— О, боже, — девушка отворачивается от меня, вытирая нос и щеки рукавом своей слишком большой фланелевой рубашки. — Тебе лучше уйти. Мне не нужно, чтобы ты это видел.

— Ты в порядке?

— Да, — делает глубокий вдох Стиви, пытаясь взять себя в руки, ее лицо по-прежнему отвернуто от меня. — В полном порядке.

— Ну, слава Богу. Потому что тебе было бы неловко, если бы я застал тебя плачущей на обочине.

Поднося кофе к губам, я прячу улыбку, когда девушка снова поворачивается ко мне, и мы вдвоем смеемся. И ее смех звучит приятно. Намного лучше, чем шмыганье, которое она пыталась скрыть.

На этот раз мое колено прижимается к ее колену.

— Что происходит?

Она поправляет крошечное золотое колечко в носу, которое запуталось, когда девушка вытирала нос рукавом рубашки.

— Умерла собака.

— Твоя собака? — Мое сердце немного сжимается.

— Нет, — она качает головой, указывая большим пальцем через плечо.

Повернув шею, я читаю надпись на обветшалом здании позади нас.

«Возрастные собаки Чикаго».

— Я работаю здесь волонтером, и одна из наших собак умерла. Ему было двенадцать, и пришло его время, но мне грустно, что он был здесь, а не дома с кем-то, кто любил бы его.

О, черт. Это нехорошо. Прозвище Стиви ироничное, потому что она никогда не показывала свою милую сторону. Ни разу. А теперь, сидя на этом бордюре, решает сказать мне, что на самом деле она просто душка? Не знаю, готов ли я к тому, чтобы это оказалось правдой.

— Ну, ты же любила его?

— Конечно. Но это не то же самое. Он заслужил свой собственный дом с теплой постелью и хозяина, который бы его любил. Они просто хотят, чтобы кто-то любил их безоговорочно, но вместо этого они застряли здесь.

Безусловная любовь. Что сегодня происходит со Вселенной, что эти два слова брошены в мою сторону дважды до полудня?

— Ты когда-нибудь был влюблен? — Глаза Стиви расширены и любопытны, ее вопрос совершенно искренен.

Внезапно мне становится тесно в груди, и слова ускользают от меня, потому что тема любви не должна обсуждаться с последней девушкой, с которой у меня был секс.

— Не такая любовь, — игриво закатывает глаза Стиви. — Мы все знаем, что ты уже влюблен в меня.

Вот и она. Ее дикая энергия берет верх, грусть улетучивается из воздуха вокруг нас.

— Пойдем, Армани, — она встает с бордюра, протягивая свою руку к моей. — Сегодня ты влюбишься.

— Эти брюки от Тома Форда, милая, — я вкладываю свою руку в ее, позволяя девушке поверить, что она помогает мне подняться, но на самом деле сам встаю с бордюра.

— Ну, они могут быть из «Уолмарта», мне все равно. Название бренда не имеет значения. Они скоро будут покрыты собачьей шерстью.

Обычно я бы отказался, но в данный момент слишком широко улыбаюсь и следую за кудрявой девушкой в обветшалое здание позади нас.

Небольшая прихожая светлая и жизнерадостная, каждая стена разного цвета. Но краски почти не видно из-за бесчисленных полароидных снимков, занимающих всю стену. Новые владельцы со своими новыми собаками улыбаются так широко, как только могут, напоминая всем о счастливых временах, которые пережило это здание.

В конце прихожей стоит большой письменный стол, и когда я заворачиваю за угол, мои глаза расширяются от шока. Следующая комната полна собак. Одни большие, другие маленькие, одни разлеглись на бесчисленных собачьих лежаках, другие играют друг с другом.

Но больше всего я замечаю, как загорается Стиви, когда открывает маленькую калитку, отделяющую вход от собак. Когда девушка заходит внутрь на ее лице появляется улыбка, и несколько пожилых собак подходят к ней, обнюхивают и облизывают, виляя хвостами.

Они явно любят ее так же сильно, как и она их.

— Ты в порядке? — спрашивает пожилая женщина из дальнего конца комнаты. Когда Стиви кивает, женщина бросает ей полуулыбку и скрывается за дверью, оставляя нас одних.

— Давай, модные штанишки, — Стиви открывает для меня калитку. — Они не кусаются.

Это не то, о чем я беспокоюсь. Я большой и властный парень. Большинство собак боятся меня, а не наоборот.

Меня беспокоит то, что я вижу эту милую сторону Стиви. Я не уверен, готов ли узнать о существовании этой ее части. Я уже слишком увлекся ее телом, которым не могу насытиться, не говоря уже о ее дерзком рте. Не знаю, смогу ли справиться с тем, что ее душа тоже привлекательна.

Поставив кофе на стойку, я вхожу в большую комнату, полную собак. Помещение яркое и эклектичное, пол устлан коврами разных цветов. Здесь разбросаны большие подушки, а по всей комнате расставлены еще больше собачьих кроватей. У дальней стены стоят клетки, где несколько собак решили отдохнуть, несмотря на то, что дверцы их клеток открыты, чтобы они могли выйти и поиграть.

Несколько собак подходят ко мне, обнюхивая мои ноги и обувь. Их не так много, как тех, что окружают Стиви сейчас, но все же больше, чем я предполагал. Я думал, что они будут напуганы моим властным присутствием. Но, похоже, они просто рады гостю.

— Это Бублик, — Стиви показывает на бигля, обнюхивающего мои лабутены.

— Бигль Бублик? Гениально.

— Он приехал сюда в прошлом месяце, но у него уже есть новый дом. — В голосе Стиви звучит волнение и гордость. — Его заберут завтра.

Опустившись на одну из плюшевых подушек на полу, она сидит, скрестив ноги, пока собаки бросаются к ее лицу, облизывая и обнюхивая, хвосты двигаются со скоростью мили в минуту. Девушка не отгоняет их. Наоборот, принимает всю их любовь и отдает ее обратно в виде поглаживаний животов и почесываний за ушами.

Как только они успокаиваются после суматохи, большинство собак уходят, возвращаясь к тому, чем занимались до того, как мы вошли. Стиви поворачивается в мою сторону, вопросительно поднимает бровь, когда замечает, что я стою неподвижно у входа, а затем указывает на пол.

К черту. Все равно весь этот наряд придется либо выбросить, либо отдать в химчистку. Подержанные фланелевые рубашки Стиви и мешковатые штаны сейчас приобретают гораздо больше смысла.

Я сажусь напротив нее, между нами достаточно места, чтобы я мог вытянуть свои длинные ноги. Несколько собак обнюхивают мои уши и голову, но в основном их не беспокоит мое присутствие.

— Итак, — оглядываю пеструю комнату. — Что это за место?

Маленькая белая собака перебирается на колени Стиви и сворачивается калачиком.