Высшая магия 2

Он сгреб в охапку ее слабое тело, не заботясь об еще больших повреждениях, потому что это уже не имело никакого значения. Если он не поможет Кей — она умрет, независимо от того, поднимет он ее или нет, сместит пару костей в ее теле или оставит все, как было. Майкл сжал ее с силой, злясь на себя и на нее, проклиная все на свете и надеясь — и ударил в нее громовой мощью своей энергии. Времени на нежности и аккуратность уже не было, он пытался буквально вытащить ее с того света, если бы она только смогла, приняла его энергию. Шанс оставался: ведь она не раз, сама того не понимая, омывала его прозрачной энергией, которая совершенно не конфликтовала с черной. Если бы этот принцип сработал и в противоположном направлении, Кей могла быть спасена.

Жалкие остатки собственной энергии Кей утонули в темном море. Энергия заработала, и кости начали становиться на место и срастаться. Черная сила Майкла гудела и вибрировала на низких частотах, восстанавливая тело Кей. Но она не приходила в сознание, и во всей окружавшей ее черноте не было и крохотного намека на ее личность. В руках у Майкла лежала кукла, теперь совершенно целая, но не менее мертвая, чем минуту назад.

Если его предположение об обратной трансформации было неверным, тогда черная энергия должна была войти в конфликт с белой энергией ведьмы, и при такой огромной разнице в количестве, белая не успела бы оказать даже ничтожного сопротивления вторжению, как оказалась бы полностью поглощенной. В таком случае это бы означало, что он убил ее, утопив в своей мощи.

Майкл встряхнул ее в отчаянии, начиная терять надежду, и Кей вдруг хрипло вдохнула. Потом открыла глаза и посмотрела на Майкла. Судя по взгляду, она едва ли понимала, что произошло, и где находится.

— Успокойся, все хорошо, — на всякий случай заверил ее Майкл, сам еще не вполне в это веря. Цвет ее энергии так и не изменился — поле переливалось антрацитовой чернотой и носило характерный оттенок энергии Майкла. Но Кей ожила, смотрела на него и могла говорить. На краткий момент Майкл ужаснулся от мысли, что сотворил живую куклу, но следующие ее слова развеяли сомнения:

— Я снова все испортила?

— Не имеет значения, — с облегчением произнес он, помогая ей сесть.

— А ураган? — Кей повертела головой, но так ничего и не увидела.

— Ушел.

— А все остальные?

— Полагаю, в порядке. Кей, — остановил он поток ее вопросов. — Ты нормально себя чувствуешь?

— Да, а что? — Кей осмотрела свои руки и ноги.

— Подумай о чем-то хорошем, — предложил Майкл.

— Хорошем? — не поняла Кей.

— О том, что тебе дорого.

— О ком, — мысленно исправила его Кей и посмотрела Майклу в глаза. Сколько еще раз он будет ее спасать? Они ведь рискуют — сидят в обнимку у всех на виду. Кей затопило чувство вины, и она нехотя отстранилась от своего драгоценного наставника. Но тяга к нему от этого не стала меньше, а лишь усилилась. Несмотря на присутствие других магов и безумие стихии, он пришел ей на помощь, уже который раз. Кей смутно помнила, что произошло после ее слияния с бурей. Когда ее начала душить воля других магов, единственное, что ей оставалось — это снова стать собой, отделившись от стихии. Это оказалось не так-то уж и просто, но когда Кей, наконец, удалось, падение было неизбежным, а сил на его замедление не осталось. Феерическое самоубийство — так, наверное, назвали бы ее поступок наставники, и демонстрировали бы ее историю всем последующим курсам учеников. Примером в назидание — вот чем бы она стала после своей гибели.

Внутри нее тепло плескалась такая знакомая, такая близкая энергия Майкла, так что, несмотря на все свои недавние травмы, Кей ощущала себя растянувшейся на нежном утреннем солнышке. Волны, обладающие тем самым неповторимым сладковато-горьким привкусом, теперь исходили от нее, словно душа Майкла поселилась внутри ее тела.

Майкл смотрел на Кей с удоволетворением и печалью — все оказалось еще сложнее, чем он думал. В черном поле появились белые языки и стали расти, переплетаясь с темной энергией. По мере их вращения белый цвет все больше и больше вытеснял темный, наконец, окончательно вернув ведьме ее начальный оттенок. Лишь привкус и стурктура энергии остались по-прежнему схожей с его силой.

Кей оказалась не просто трансформером, хотя и это было редкостью, а настоящим уникумом, хамелеоном, который мог с легкостью менять цвет. И обычно подобную реакцию запускали сильные эмоции, насколько мог понять Майкл. В первый раз это было страстное желание его спасти, а теперь — благодарность, признательность, их связь?

— Надо уходить, — тихо проговорил он.

— Нас заметили?

— Не знаю, но в любом случае пора уходить.

Кей согласно кивнула, и в следующий момент Майкл исчез, а она осталась стоять одна посреди выметенной ураганом земли.

Лежа за песчаной насыпью, Дэниэл, не веря своим глазам, смотрел, как Майкл вливает Кей черную энергию. Он переместился туда, где видел ее последний раз, но опоздал — пожиратель оказался быстрее и ближе. Поначалу ему хотелось вскочить и закричать, обнаружив себя, чтобы тот не смел этого делать, ведь это должно было ее убить. Но сдержался. К чему была Майклу такая напрасная трата энергии, когда у него в руках находилась масса других бесплатных способов уничтожения? Да и белый маг прекрасно сознавал, что пока не представляет серьезной угрозы для пожирателя — при желании тот с легкостью мог смести его с лица земли.

Но дальше Дэниэла ждал настоящий сюрприз, когда Кей неожиданно ожила и зашевелилась. Это было немыслимо, невероятно, но черному магу действительно удалось ее исцелить. А означать это могло только одно — что Кей каким-то образом все это время удавалось скрывать истинную суть и цвет своей энергии, и что ее белизна и трансформация были ничем иным, как маскировкой и ловким трюком. И если Майкл не жалел на нее такого количества энергии, значит, она была для него важна. Белая школа приютила у себя шпионку пожирателя, изворотливую и талантливую настолько, что ей удалось одурачить не только учеников (ведь Дэниэл готов был поклясться чем угодно, что Кей — белая ведьма), но и наставников. Морган, Руфуса, декана… как ей это удалось? Дэниэл видел, как Майкл помог подняться Кей на ноги, как они о чем-то беседовали, будто старые знакомые. Ее обучение в их школе — он не мог поверить, что все это было сплошным фарсом, хорошо продуманным и заранее спланированным. Неудивительно, что Майкл сам передал ее белым, хотя всем было известно, как черные относятся к соглашению.

Дэниэл дождался, пока Майкл исчез, а Кей осталась одна. Он поднялся из-за насыпи, отряхнул одежду и пошел к ней. Только теперь он не испытывал к девушке ни сочувствия, ни жалости — одну лишь настороженность.

— Дэниэл, — обернулась она, но на лице ее не отразилось облегчения, что было неудивительно в свете недавних событий.

— Я видел, как ты падаешь, — проговорил он, приближаясь.

— Да, я потеряла своих, — опустила Кей голову, будто раскаиваясь.

— Как же, — подумал Дэниэл, — не сомневаюсь, что это произошло не случайно. Оставалось только радоваться, что им все же удалось усмирить стихию, при этом Руфус не мог быть целью и не должен был пострадать, а Морган до последнего момента находилась вместе с Дэниэлом, и теперь была в стороне.

— Ты цела? — ради приличия поинтересовался Дэниэл.

— Да, спасибо, все в порядке, — отозвалась Кей.

— Ты не выглядишь ослабленной, — не удержался Дэниэл.

— Повезло, — пожала плечами Кей.

— Не хочешь вернуться к месту сбора?

— Конечно, — согласилась Кей, и Дэниэл предусмотрительно предложил ей руку, после чего они переместились в условленное место.

— Дэниэл? — Морган была удивлена, что они вернулись вдвоем. Она не сомневалась, что Дэниэл ничего не сможет сделать и найдет лишь размазанное по земле тело девушки. Она глазам своим поверить не могла, что та целая и невредимая стоит перед ней. Неужели она настолько недооценивала Дэниэла?

— Кей, — выдохнул Руфус с явным облегчением, ощупывая Кей цепким взглядом. Очевидно, он остался доволен осмотром, потому что, наконец, разжал руки и окончательно успокоился. Чего вовсе нельзя было сказать о Трентон — она едва не дымилась от злости.

— Куда тебя унесло?! — воскликнула она, ища поддержки у Джуса. Тот только бросал осуждающие взгляды на Кей, предоставив устраивать разгром наставнице.

— В разгар бури ты исчезаешь без предупреждения и нас остается трое! Это у вас в белой школе называют командной работой?