Выстрел из бумажного пистолета

Мы с благодарностью приняли салфетки и полезли в сумки за пудреницами. Тайка первая увидала свое отражение, и взвыла, как раненная львица.

– А-то все думаю, чего это мне тут мешает, а у меня, оказывается, глаз заплыл, скула распухла! А губа! Сена, ты только посмотри, во что превратилась моя верхняя губа!

– Тая, ты посмотри, во что превратилась моя физиономия, – в глубочайшем унынии я рассматривала синяки с кровоподтеками, щедро украшавшие мой портрет.

– Изнасиловали? – с сочувствием спросила женщина.

– Да нет, что вы, мы сами кого хочешь изнасилуем, – я осторожно принялась счищать с лица подвальную грязь. – Попали мы в переплет, нечего сказать. Как вас кстати зовут?

– Нина Константиновна.

– А можно у вас тут закурить, Нина Константиновна? – Тайка едва сдерживала рыдания, глядя в зеркальце.

– Конечно, конечно, курите.

Пока мы травились ментоловым дымом, Нина Константиновна обкладывала по первое число все мужское народонаселение и очень нам сочувствовала.

– А вы по Москве дальше куда едете? – я приоткрыла окно и выбросила окурок.

– Скажите, куда вас отвести, а потом я уже поеду по своим делам.

– У нас денег нет, – жалостливо всхлипнула Тая.

– Девочки, я же сказала, у меня у самой двое дочерей. Так куда вам?

Тут мы и призадумались.

– Тай, а чего мы мучаемся, Артур же ни разу не был ни у тебя, ни у меня, вот она прелесть встреч на нейтральной территории. Поехали ко мне.

– Не знаю почему, но я очень боюсь, – Тайку все передернуло, – пока кассета у нас лучше где-нибудь спрятаться. Передадим ее Горбачеву, тогда уже и вздохнем спокойно. Поехали к Владу.

Я согласно кивнула и назвала адрес.

– О, это мне практически по пути.

Ну и славненько.

Убаюкивающее мелькали деревья, стелилась дорога, мы успокоились, расслабились.

– Знаешь что, – сказала Тая, очищая свое кольцо от всякого мелкого мусора, – если оно не поддельное, то я отнесу его, пожалуй, с ломбард и поставим мы Светлане нормальный памятник, а то чего мы будем по колумбариям с этой урной тыкаться, похороним в землю. Что поделать, не повезло человеку со знакомыми, в этом вся ее вина и заключается.

– Ничего, – я похлопала по сумке с диктофоном, – они теперь все по заслугам получат. Вот такое вот мы божественное орудие возмездия.

Тая прониклась величием нашей миссии и вроде бы даже успокоилась насчет своего лица.

– Слушай, – вспомнила я о важном, – а если Влада дома нет?

– Не беда, у меня есть ключ от его квартиры.

– Да-а-а?

– Он дал мне ключ, когда мы встречались, я ему так его и не вернула. Я вообще редко что назад возвращаю, особенно мужчинам.

К часу ночи мы были на месте. Нина Константиновна подвезла нас прямо к подъезду.

– Спасибо вам огромное, – без устали благодарили мы, – дай вам бог здоровья.

– Не за что берегите себя.

Мы распрощались, и она уехала. Тайка высчитала нужное окно и сказала, что свет не горит.

– Если его нет, это даже хорошо, – сказала я, заходя в подъезд, – отдохнем, приведем себя в порядок.

– Нет, первым делом позвоним Горбачеву. Эх, как мобильник жалко!

– А мы с них взыщем, пусть возмещают вред моральный и материальный.

У двери Владика мы еще раз прислушались – тишина, глазок не светился, и мы сделали вывод, что наш Казанова опять где-то развлекается. Таисия извлекла из сумки увесистую связку ключей, долго примеряла, выискивая нужный и, наконец, открыла дверь. Мы вошли в прихожую и включили свет. И сразу увидели желтые женские туфли.

– Черт, – вздохнула Тая, – значит он дома, да еще и не один.

– Ну и что теперь? Домой уже не поедем, мы на другом конце Москвы.

Тихонечко, крадучись, мы прошли на кухню и зажгли лампу. На столе нас поджидал целый банкет: опять икра, сыр и ветчина, мартини и маслины. С утробным рычанием Таисия бросилась к этому роскошеству и на лету затолкала себе в рот сразу два бутерброда.

– Почему он так хорошо живет? – сердито пробормотала она с набитым ртом. – Это же форменное безобразие!

– Похоже, нам дали зарплату, – я достала из навесного шкафчика чистые бокалы и щедро разлила мартини. – Тоником разбавить?

– Ни в коем случае!

Продукты Владика мы поедали быстро и стоя, как-то сесть у нас все не получалось, да и торопились очень, голод не давал расслабляться. Наконец Тайка перевела дух и присосалась к стакану. Выдув больше половины, она вздохнула с неимоверным облегчением и плюхнулась на стул.

– Ну вот, теперь жить можно, – довольно произнесла она, – дай-ка сигаретку, дружочек.

Я присела рядом и протянула ей пачку. Покуривая и потягивая мартини, мы лечили нервную систему. Вскоре послышались шаги босых ног, и мы невольно затаили дыхание. В поле видимости возникла голая девица, ни о чем не подозревая, она шла в туалет. Заметив свет на кухне, девица изменила траекторию и заглянула к нам. Должно быть, с добрую минуту она хлопала ресницами, а потом вдруг заорала, да так громко и неожиданно, что мы обе подпрыгнули. Девушку я сразу узнала, это с ней Владик у меня ночевал.

На крик прибежал и хозяин дома, слава богу, на этот раз он хоть был в трусах. Влад уставился на нас так, будто увидел на собственной кухне летающую тарелку.

– А ты говорил, что это твоя собственная квартира! – как бензопила продолжала вопить дама. – А тут опять они! Опять эти же самые! Что они тут делают?!

– Девочки, – с трудом обрел дар речи Влад, – что вы тут делаете?

– Во-первых, здравствуй, – с достоинством произнесла подруга, стряхивая пепел в переполненную пепельницу. – А во-вторых, пусть она замолчит.

– Юлечка, тише, прошу тебя и иди, оденься.

Юлечка выругалась, как портовый грузчик и ушла в комнату.

– Девочки… – снова начал Влад, но был бесцеремонно перебит Тайкой:

– Он еще вопросы задает! Разуй глаза! Посмотри, в каком мы виде!

Влад близоруко щурился, но не мог разглядеть в нас ничего необычного.

– Ближе подойди!

Влад послушно ступил на кухню, подошел ближе и ахнул:

– Господи, кто это вас так разуделал?!

– Это долгая и страшная история, – ответила я. – Дай нам, пожалуйста, телефон, а сам можешь идти и продолжать размножаться, мы тихо посидим.