Выстрел, который снес крышу

– Белье там всякое хранится… Меня сначала Дудник туда привел. Там Косынцев с кладовщицей… любовью занимались…

– Чего замолчал? Стыдно, что подглядывал? – насмешливо посмотрела на пациента Эльвира Тимофеевна.

– Ну, и это… – замялся Торопов.

– А еще что?

– Дудника у вас в больнице не было, да?

Он изучил списки больных, но Романа Васильевича там не нашел.

– Не было, – подтвердила врач.

– А Косынцева?

– Ильи Макаровича?

– Да.

– Илья Макарович есть. Он, правда, сейчас в отпуске.

– Со вчерашнего дня?

– Почему со вчерашнего дня? Уже третья неделя пошла… А почему вы решили, что со вчерашнего дня?

– Да так.

Торопов не стал объяснять, что Косынцев помог ему сбежать. Ведь этого же не было на самом деле… Скорее всего, не было. Хотя сомнения оставались.

– Дело в другом. Почему Косынцев был в моих иллюзиях, а Дудника не было?

– Потому что Косынцева вы знали до того, как потеряли память. Вы же три года здесь, а Косынцев работает у нас чуть ли не со дня основания больницы. А Дудник – такой же вымышленный персонаж, как и многие другие…

– А счетовод?

– Какой счетовод? – не поняла Архипова.

– Я не знаю, как его зовут. Он все здесь считает, сколько плитки в тротуаре, сколько кирпичей в здании, сколько иголок на сосне…

– Насчет иголок не знаю, но есть у нас такой, гм, специалист, – весело отозвалась врач. – Волхов Петр Данилович, в прошлом бухгалтер. Все подряд считает. Наш завхоз для инвентаризации пробовал его привлечь, но без толку. Считать он считает, да все неправильно, и путает все – стулья со столами, кружки с мисками… Вы, наверное, и с ним встречались.

– Да, он мне про пулевые отверстия рассказал.

– Про пулевые отверстия? Где? – обеспокоенно встрепенулась женщина.

– В березах, по ним клоун стрелял. Этот, Виктор, брат Кати, то есть не брат…

– Клоун? – облегченно вздохнула Архипова. – А то я уже подумала, что правда…

– А вдруг правда, и клоун был, и березы простреленные?

– Где находятся эти березы?

– Возле склада.

– Вы можете их найти?

– Не знаю, – пожал плечами Павел.

Может, и нет никаких берез. То есть деревья есть, но без пулевых отверстий. Может, исчезли все пули, как та, которую он положил в карман своего халата. Не было их вообще, потому исчезли.

– Взаперти вас никто не держит, – сказала Эльвира Тимофеевна. – Можете пойти к складу и поискать эти березы… Или Сергеева своего боитесь?

– Не боюсь. Пусть он сам меня боится. Если он, конечно, существует… Я когда из палаты сбежал, снова к складу пошел. И снова увидел, как Катя… Только на этот раз не с Косынцевым, а с Виктором…

– Снова подсматривали? – шутливо возмутилась Архипова.

– Нет, не подсматривал. Наблюдал…

– Что, во всех подробностях?

– Нет, подробности только начинались, а тут Вася… Я его ударил, а когда снова к вам попал, он меня… он мне… Но это уже не важно.

– Не важно, – с веселой укоризной улыбнулась Эльвира Тимофеевна. – Гораздо важнее то, что было на складе. Я понимаю, у вас давно не было женщины. Я бы сказала, очень-очень давно. Ваши сексуальные фантазии внесли свои коррективы в события из вашего иллюзорного мира. Может, у вас что-то и со мной было?

– Да нет, не было, – заметно смутился Торопов. Он даже почувствовал, что краснеет.

– А мне кажется, что было, – внимательно и с игривой какой-то ноткой проговорила Архипова.

– Да нет, ничего… Разве что вы мне по ночам являлись. Но я знал, что это видение…

– И что у нас было?

– Ничего. Просто так разговаривали. Пока Маша не появлялась. Она сразу начинала орать.

– Да, Маша – это серьезно, – нахмурилась Эльвира Тимофеевна. – Поэтому лучше не будем об этом говорить. И вообще, мне уже пора. А вы можете сходить к складу, посмотреть, что там да как.

Врач ушла, а Павел, недолго думая, последовал ее совету.

Склад он нашел сразу, но березы с простреленными стволами как сквозь землю провалились. Он обходил одно дерево за другим, но следов от пуль нигде не находил. Ранки могли затянуться смолой, но все равно что-нибудь на них осталось бы. Но нет, нигде ни одной отметины, ни единого следа из иллюзорного прошлого.

Зато он нашел Катю. Вернее, она сама подошла к нему. Женщина была в темно-синем халате, который сидел на ее крупном, но вовсе не жирном теле на манер платья «сафари»: сверху расстегнуты две пуговицы, снизу – одна. Кожа гладкая, загорелая. На лицо она, может, и не красавица, но все-таки есть в ней что-то такое, отчего могут завибрировать струны в мужской душе. Крепкая бабенка, и взгляд у нее по-деревенски смешливый, в руке семечки, на губах шелуха.

– Здравия желаю, товарищ майор! – с ехидной насмешкой поприветствовала его женщина. – Ну как, нашли убивца?

– Может, и нашел, – с досадой глянул на нее Павел. – А может, и нет.

Очень неприятно было осознавать, что его держат за идиота.

– Ты одна здесь? – спросил он, кивком показав на склад.

– Да. Цирк уехал вместе с клоунами.

– С какими клоунами?

– А которых ты ищешь.

– Я одного клоуна ищу.

– Я в курсе. Клоун, шары… Достал ты уже здесь всех.

– Когда ж, Катя, я успел тебя достать?

– Во-первых, не Катя, а Таня. А во-вторых, в печенках ты у меня уже сидишь.

– Разве мы с тобой уже общались?

Насколько Торопов помнил, он ни разу не общался с ней. Да и видел ее только через окно.

– Вот достал. Нет здесь никакого Вити. И с Косынцевым я амуры не крутила.

Женщина фыркнула и повернулась к нему спиной. Она отправилась на склад, а Павел нашел в себе решимость последовать за ней.

Катя-Таня оставила дверь открытой, и он беспрепятственно зашел в сумрачное, пропахшее крысами и клопами помещение. Знакомые стеллажи с хранимыми здесь вещами, но в пространстве между ними не было дивана и электрической плиты. Посреди комнаты стоял облезлый канцелярский стол, заваленный учетными книгами, два старых стула – вот и вся обстановка. И газового баллона здесь не было. О костюме клоуна и говорить не приходилось.

– А я тебя к себе звала? – грубо спросила кладовщица.

– Мне просто интересно знать, что я здесь делал, – стараясь казаться спокойным, сказал Павел.

– Клоуна ты искал. Слушай, а ты как будто в чувство пришел, – всматриваясь в Торопова, заметила она. – То как из-за угла пришибленный ходил, а сейчас вроде бы ничего. И глаза не пустые. Так ты что, не помнишь, что здесь делал? Так я тебе скажу. Ходил здесь, выспрашивал, вынюхивал. Клоуна искал. А сейчас ты кого ищешь? Вижу, что не клоуна. Может, ты меня разыскиваешь? – женщина кокетливо улыбнулась и неторопливо расстегнула еще одну пуговицу сверху.