Выстрел в спину на Машуке. Заказное убийство Лермонтова

Поляков – в плен, а вот роты ирландцев и шотландцев – их назвали тогда

«ирляндская» и «шкотская», решили служить русскому царю.

Георг Лермонт вместе со своими сослуживцами подал челобитную государю Михаилу Фёдоровичу принять на русскую службу, обязуясь честно служить ей, как своему Отечеству. Георг Лермонт принял Православие и получил имя Юрий Андреевич. В ту пору всех иноземцев звали обобщённо – немцами. Михаил Васильевич Ломоносов впоследствии это объяснил просто: «Восточное плечо реки Немени, впадающее в Курской залив, называется Русса, которое имя, конечно, носит на себе по варягам-россам. Сие всё ещё подкрепляется обычаями древних пруссов, коими сходствуют с варягами». А потом и всех, кто из-за Немени (Немана) пришёл, не различая особо, стали звать немцами.

Рота также назывались ротами Бельских немцев или ротами иноземного строя. Юрий Лермонт, по документам проходивший как «Юшко Лермант», сражался отважно. В 1618 году, он, уже прапорщик, отличился в Можайской битве против польско-литовских войск, а при обороне Москвы от войск польского королевича Владислава, был тяжело ранен. В 1619 году стал поручиком. В 1632 году уже в чине ротмистра рейтарского строя служил военным инструктором, обучая дворян и детей боярских. За службу был пожалован поместьями в Галицком и Чухломском уездах Костромской губернии. Женился, но службу не бросил, и в 1633 году погиб в боях с войсками гетмана Христофора Радзивилла на реке Ясенной.

В 1873 году в журнале «Русская старина», в седьмом номере, была опубликована справка, выданная двоюродному брату отца Михаила Юрьевича Юрию Петровичу Лермонтову, в которой значилось:

«Предок фамилии Лермантовых, Юрий Андреевич Лермантов выехал из Шкотския земли в Польшу, а оттуда … в Москву. Потомки сего Юрия Андреевича Лермантова многие российскому престолу служили стольниками, воеводами и в иных чинах, и жалованы были от государей поместьями. Все сие доказывается справкою разряднаго архива и родословною Лермантовых».

От второго брака Юрий Андреевич Лермонтов имел трёх сыновей – Вильяма, Петра и Андрея. Правда Вильям и Андрей остались бездетными. Род Лермонтовых продолжил Пётр.

Сын Петра Евтихий Петрович Лермонтов пра-пра-пра-прадед поэта в 1679 дослужился до чина стряпчего, чина достаточного высокого. В обязанности стряпчего входило выполнение различных хозяйственных обязанностей при царском дворе. По карьерной лестнице продвигался успешно и в 1686 году стал стольником, то есть занял положение в иерархической лестнице после бояр, окольничих и думных дворян.

Официально: «Стольники на пирах принимали блюда с едой у служителей, которым было запрещено входить в комнаты царя. Во время пиров стояли у столов».

То есть этот пращур не был военным. Впервые в родословной появляется имя жены очередного пращура. Во втором браке Евтихий Петрович был женат на Прасковья Михайловне Белкиной, от которой имел трёх сыновей Матвея, Петра (по его линии происходил поэт), и бездетного Якова. Род Михаила Юревича пошёл от Петра Евтихиевича, родившегося в 1698 году и в 1728, тридцати лет от роду ставшего капитаном. В 1722 году родился один из его сыновей, Юрий, ставший прапрадедом Михаила Юрьевича.

Прапрадед продолжил дело отца. Он закончил 1-й Санкт-Петербургский Сухопутный шляхетский кадетский корпус и к 1778 году дослужился до чина секунд-майора. Его сын Петр Юрьевич, дед поэта, стал артиллерии поручиком. А его сын, Юрий Петрович Лермонтов (1787-1831 гг.), так как и его дед, окончил 1-й Санкт-Петербургский шляхетский кадетский корпус, служил с 1804 года прапорщиком в лейб-гвардии Кексгольмском полку, а в 1805 году получил назначение офицером-воспитателем в свой родной кадетский корпус. В 1811 году он вышел в отставку, когда началось наполеоновское нашествие вступил в Московское ополчение. Правда, вскоре попал в госпиталь и после выписки был уволен по здоровью и в 1813 году женился на Марии Михайловне Арсеньевой.

Мать Марии Михайловны, Елизавета Алексеевна, была женщиной властной, но не лишённой очарования.

Известный в ту пору писатель, поэт, мемуарист, библиограф, историк литературы Михаил Николаевич Лонгинов (1823-1875), служивший в 1867-1871 годах орловским губернатором, а 1871 по 1874 годы являвшийся главным цензором России и начальником главного управления по делам печати Министерства внутренних дел, по воспоминаниям своей матери, дружившей с бабушкой поэта, оставил такой её портрет:

«Елизавета Алексеевна была среднего роста, стройна, со строгими, решительными, но весьма симпатичными чертами лица. Важная осанка, спокойная, умная, неторопливая речь подчиняли ей общество… Прямой, решительный характер её в более молодые годы носил на себе печать повелительности и, может быть, отчасти деспотизма».

Личная жизнь самой Елизаветы Алексеевны сложилась несчастливо. Она вышла замуж в 1794 году на капитана лейб-гвардии Преображенского полка Михаила Васильевича Арсеньева, который вскоре вышел в отставку и поселился с женой в селе Тарханы, которое, кстати, приобрёл на приданное полученное за Елизавету Алексеевну. Вскоре он стал предводителем Чембарского дворянства. Через год родилась дочка, здоровья слабого, требующая ухода. И тут Михаил Васильевич, по некоторым данным, крепко увлёкся соседской помещицей княгиней Надеждой Михайловной Мансырьевой.

Некоторые биографы, впрочем, сомневаются, что была эта сильная влюблённость и утверждают, что предводителю уездного дворянства не пристало заводить романы. Тем не менее, происходили серьёзные семейные разборки, которые однажды закончились тем, что Михаил Васильевич, опять-таки по неточным данным, не выдержав, принял яд…

Причина, как считается, была обычная. Ревность. Давали домашний спектакль. Михаил Васильевич пригласил в числе других гостей и княгиню Мансырьеву. Елизавета Алексеевна, узнав о том, помчалась к княгине, чтобы запретить ей приезжать на спектакль. Узнав об этом и поняв, что скандала не избежать, Михаил Васильевич, якобы, принял яд.

Ну и тут произошло весьма знаковое событие.

Вот тогда-то, по утверждению пасквилянтов, узнав о такой жуткой кончине мужа, Елизавета Алексеевна, якобы, воскликнула: «Собаке собачья смерть».

Но в лексиконе ли воспитанной дамы слова, кои более характерны для слабоумных клеветников и пасквилянтов?

Конечно, армейская среда весьма своеобразна, и человеку сугубо гражданскому, нелегко сразу влиться в неё. Когда большое количество молодых людей, здоровых пышущих силой и энергией долгое время находятся в одном коллективе, они в любой обстановке, даже в боевой, отчасти превращаются в детей. К сожалению, не всегда в таких коллективах первенствуют люди воспитанные, люди высокой культуры, напротив, таковые не только растворяются в среде, но бывает, что даже опускаются до тех, кто с культурой не всегда дружен.

Казалось бы, офицерская среда как раз и должна отличаться высокой культурой. Увы, в действующую армию попадали не только выпускники кадетских корпусов и военных училищ, в то время юнкерских, но и получавшие производство путём сдачи экзаменов, что, собственно, и случилось с Львом Николаевичем Толстым. Да только таких вот добровольцев, так же как он вступивших в армейский строй из культурной среды, после окончания университета, было маловато.

Не случайно многие замечательные писатели и поэты XIX века, самые читаемые и самые любимые публикой, прошли армейскую школу.