Выстрел

– России? – недоверчиво переспросил Ник. – Коллизия, однако. С чего бы это вдруг такая акцентированная щедрость? Может, у почившего мистера Грина были русские корни?

– Вполне вероятно, – вяло передёрнул плечами Ануфриев. – Существует вполне правдоподобная версия, что он был внебрачным сыном Льва Троцкого. По крайней мере, некоторые важные артефакты перешли к мистеру Грину именно от этого одиозного владельца. Вот послушай, Николай, одну любопытную и запутанную историю, почерпанную мной в архивах НКВД-КГБ. В той их части, которая до сих пор закрыта для простых смертных…. В двадцатых-тридцатых годах двадцатого века при соответствующем Комиссариате Советского Союза существовал специальный отдел, сотрудники которого старательно изучали разные непонятные и странные природные явления, разгадывали исторические ребусы и головоломки, искали древние клады, ну, и тому подобное.… Возглавлял эту тайную службу Глеб Иванович Бокий, человек более чем заслуженный, старый чекист, пламенный большевик, личный выдвиженец самого товарища Ленина Владимира Ильича. Но, как это часто и бывает, разбаловался Глеб Иванович, поверил в свою полную безнаказанность и вседозволенность. Стал он казённые деньги – без всякого зазрения совести – спускать на ветер. На своей даче устроил самый натуральный вертеп – с непрекращающимися пьянками, оргиями и таким развратом, что сам Гришка Распутин обзавидовался бы, давясь похотливой слюной. Арестовали Бокия, конечно же, потом и расстреляли, как полагалось по тем непростым и строгим временам…. А вот его заместитель, Александр Барченко, человек учёный и интеллигентный, на допросах рассказал много чего любопытного. Оказывается, на Кольском полуострове одна из экспедиции Барченко (их было три: в 1922 году, в 1934 и в 1936-ом годах) обнаружила некие сверхважные раритеты. Только, как выяснилось во время следствия, все эти находки успешно, минуя Петроград-Ленинград, ушли за рубеж. Бокию, видите ли, постоянно требовались отнюдь не маленькие деньги – для поддержания весёлого образа жизни…. Но к тому времени, когда Барченко во всём признался и чистосердечно покаялся, Бокия уже пустили в расход, а вся их коммерция шла как раз именно через Глеба Ивановича. Товарищ Сталин показания Барченко прочитал внимательно, и очень заинтересовался одной сделанной находкой. Называется этот приметный артефакт – Чаша Святого Грааля, вещь интересная и неординарная. В своих записках Александр Барченко утверждает, что с её помощью он наблюдал за повседневным бытом неких монахов в отдалённых горах Тибета. Потом, как следует из протокола допроса, и Глеб Бокий в Чаше тоже увидел то, что давно и страстно мечтал увидеть. А, именно, созерцал подробности интимной жизнью известных советских актрис, певиц и балерин…. Спецслужбы рьяно занялись поисками Чаши. Тут и всплыло имя Льва Троцкого, к тому времени уже давно и успешно покинувшего СССР. Выяснилось, что Троцкий поддерживал с Бокием тёплые дружеские отношения и, даже, разрешал последнему пользоваться нелегальными государственными каналами, связывающими Советскую Россию со странами Запада. В мексиканское окружение Льва Давидовича – по тщательно разработанной легенде – внедрили толкового сотрудника. То есть, весьма симпатичную, сексапильную и сообразительную сотрудницу. Она и сообщила, что Чаша Святого Грааля находится у Троцкого, как, впрочем, и многие другие интересные и занятные вещицы…. А потом Льва Давидовича убили. Надо думать, что бестолково, суетливо и несогласованно. В те времена это случалось сплошь и рядом: все наперебой старались первыми угодить товарищу Сталину, не обращая внимания на целесообразность и различные местные нюансы…. После этого Чаша бесследно исчезла. Достоверно известно, что её дальнейшей судьбой, кроме Иосифа Виссарионовича, интересовались и Гитлер, и Борман, и Черчилль, и Рузвельт, и испанский генерал-диктатор Франко и более поздние известные политические деятели…. Но все их усилия были тщетны.

– Значит, все дело в этой таинственной и волшебной Чаше? – спросил Ник. – Все охотятся именно за ней?

– Совсем необязательно. В списках имущества, завещанного мистером Грином России, чего только не числится. Кто-то интересуется одной диковинкой, кто-то – другой. Так что, возможны самые изощрённые и запутанные варианты…. Всё, познавательная лекция закончена. Коротко резюмирую…. В пятницу – вместе с ценными предметами, вошедшими в завещание мистера Грина – пребывают адвокаты. Уточняю: команда ушлых и отвязанных адвокатов, как иностранных, так и отечественных, с которыми надо держать ухо востро и ждать разных заковыристых пакостей. Кстати, когда я говорю – «адвокаты», то имею в виду и всех прочих юристов…. Теперь-то понимаешь всю щекотливость нашего с тобой положения?

– Не очень, честно говоря. Почему бы этим южно-американским пройдохам не обратиться сразу в ГОХРАН? Прямо в аэропорту Шереметьево – в международной нейтральной зоне – составили и подписали соответствующие акты приёма-передачи, сложили все побрякушки и бумажки в специальные бронированные несгораемые ящики, опломбировали, опечатали, погрузили, под охраной батальона вооружённых до зубов охранников доставили – куда следует доставить. Делов-то, как говорится, на рыбью ногу…

– Не получится, – бесконечно печально вздохнул Ануфриев. – Все коллекции и сокровища усопшего мистера Грина хранятся в частном банке ЮАР. По тамошним законам частный южно-африканский банк не может вступать в финансово-денежные отношения с государственными финансовыми учреждениями и органами других стран. Тут ничего не попишешь, законы в Африке, как это и нестранно, принято соблюдать…. Следовательно, все ценности вначале должны быть переданы российскому частному банку, имеющему правильно оформленную государственную доверенность, и пролежать в его хранилищах не менее двух суток. А лиши потом – в ГОХРАН…. Думаешь, я сильно обрадовался и запрыгал на месте от неземного счастья, когда мне позвонили из Москвы и попросили об этой пустяковой – на их кремлёвский взгляд – услуге? И, ведь, не откажешь. Звонили-то с самого верха. С самого-самого…

Мыслительный процесс в голове Ника тут же активизировался: – «Сталин, Троцкий, Путин – все они фигурируют в этой истории. Кроме того, их фантомы присутствовали и в моих недавних галлюцинациях. Может, это неспроста? То есть, между отдельными фантомами и грубой реальностью существует чёткая, пусть и мистическая связь? Хотя, вряд ли…. Как же тогда прикажете трактовать появление Фредди Крюгера, Дон Кихота, Деда Мороза, медведей, обезьян, трёхголового дракона, индейцев племени сиу и среднеазиатских верблюдов?».

– Иван Иванович, а вот вы упоминали о неких литературных раритетах, принадлежавших нашему таинственному мистеру Грину, – на всякий случай и без особой надежды на интересный ответ спросил он. – Известно о чём-нибудь конкретном?

– Я списки видел только мельком, – равнодушно ответил Ануфриев. – Есть какое-то редкое издание сказок северных народов, атлас с изображениями разных животных – с пометками Дарвина на полях, личные архивы великого испанского писателя Сервантеса, письма Михаила Юрьевича Лермонтова. Ещё, кажется, имеется подлинный ежедневный дневник Фредди Крюгера. Да, того самого, известного лондонского душегуба…. У тебя, Сергеич, найдётся закурить? Что-то колотит меня нынче – от избыточных нервов…

После трёх-четырёх минут тишины, заполненной ароматным табачным дымом, Ник уточнил:

– Значит, в пятницу – с самого утра – мы будем заниматься приёмкой грузов, потом приедут высоколобые авторитетные эксперты, осмотрят ценности и составят акты приёма-передач?

– Не будет экспертов – в обычном понимании этого термина. То бишь, все необходимые ювелирные, научные и искусствоведческие экспертизы уже состоялись. В городе Йоханнесбурге, несколько дней назад. Всё уже упаковано и опломбировано…. К нам, как раз, и подъедут специалисты, понимающие в пломбах: в их подлинности, в различных нарушениях и дефектах, невидимых глазу обычного человеку.

– Моя задача на этот период?

– Во-первых, вволю полюбоваться на прибывшие железные ящики. Вдруг, какие-нибудь зарубежные жадные уроды и сволочи подложили в один из них мощную мину? С них станется. Мол, так не доставайся ты никому…. Почувствуешь?

– Надеюсь. Что ещё?

– Во-вторых, присмотреться к прибывшим адвокатам. На предмет выявления галлюцинаций, а, следовательно, и потенциальной опасности…

– С этим будут определённые сложности, – пессимистически передёрнул плечами Ник. – Мне тут недавно очень доходчиво и толково объяснили, что все адвокаты – без единого исключения – являются гадкими лицемерами и закоренелыми грешниками. Мол, в Райских кущах ни одного адвоката днём с огнём не сыщешь, а все они прямиком – оптом и в розницу – следует на раскаленные Адские сковородки.…Так что, Иван Иванович, подозреваю, что и эта южноафриканская, да и отечественная адвокатская братия будет выглядеть – для моей тонкой психики – натуральными монстрами, кровавыми уродами и реликтовыми чудищами.

– Пожалуй, согласен, – Ануфриев посмотрел на Ника уважительно, но, вместе с тем, и с долей лёгкого беспокойства. – Это я про адвокатов. Редкостные и беспринципные сволочи. Ладно, просто шепнёшь, кто из них – сугубо на твой взгляд – наиболее, э-э-э, страхолюдный. Дальше я разберусь уже сам…. И, в-третьих, внимательно приглядывай за всеми остальными: за банковскими служащими, за охранниками, за экспертами, за общей обстановкой…. Ну, и незамедлительно докладывай, если почувствуешь всякую нехорошую хрень. О мелких деталях уже поговорим завтра, что называется, непосредственно на объекте…

Понимая, что разговор подошёл к концу, Ник задал последний, уже давно мучавший его вопрос:

– Иван Иванович, а почему бы в данном случае не пойти обычным, уже многократно проторенным путём? Зачем же всё так усложнять?

– Что ты имеешь в виду? Поясни!

– Старую и добрую классику, конечно же. Допустим, в самом банковском хранилище мы разместим с десяток опытных, хорошо вооружённых бойцов. Перед дверью – ещё столько же…

– А ещё и в холле банка, и в гардеробе, и на улице, и на крыше, – подхватил Ануфриев. – Естественно, у каждой такой группы должен быть надёжный командир, скованный жёсткими и однозначными инструкциями. Обязательно надо разработать стройную и строгую систему секретных паролей, сменяемых каждые два часа, выделить надёжные каналы для связи охранников друг с другом и с внешним миром…. Что там ещё? Ага, ещё можно через сутки организовать смену команд на свежих сотрудников. Как же иначе? Усталый страж – плохой и невнимательный страж! Причём, все участники этого охранного спектакля должны обладать безупречной репутацией, пройдя через несколько сит тотальных и изощрённых проверок с использованием детектора лжи…. И ты говоришь, что это я усложняю? Наоборот, Николай Сергеевич, я всё упрощаю – кардинально и бесповоротно. Вот, смотри сам…. Итак, все имеющиеся двери закрыты на хитрые запоры, установлена надёжная многоуровневая сигнализация, а внутри – непосредственно на объекте – находится всего один человек. Но не просто «человек». А такой, которому я доверяю – как самому себе, а в некоторых специфических аспектах – даже больше. Человек, способный почувствовать опасность – причём, любую, даже малейшую – за версту. Молчишь? И правильно делаешь. Спорить с железобетонной логикой – дело напрасное, зряшное и бесперспективное.

«Особенно – с логикой непосредственного начальства!», – усмехнулся про себя Ник. – «Впрочем, посмотрим. Жирных цыплят, как известно, считают по поздней осени…».

Матильда, при их появлении, скорчила недовольную, но ужасно милую рожицу и, зябко передёрнув плечами, заявила:

– Вот же они, джентльмены фиговы! Ушли по своим делам и – за болтовнёй о спасении мира – совсем позабыли о бедной девушке…. Мёрзни здесь, понимаешь, скучай, дрожи в темноте от липкого и серого страха…

– Вас, Мария Владимировна, пожалуй, испугаешь, – восхищённо хмыкнул Ануфриев. – Кто испугает амазонку, тот и десяти минут не проживёт! Шутка такая, неуклюжая насквозь…. Немного замёрзли? Ничего, сейчас согреетесь, «Мазда» – машина тёплая. Разве я ещё не сообщил, что мы с вами меняемся автомобилями? Меняемся, так надо…. Вот вам ключи, документы, доверенность на управление от Аделаиды Макаровны.

– От мамы? На управление «Маздой»? – безмерно удивилась Марьяна. – У неё же обычный старенький «Жигулёнок»!