Выйти замуж за Лешего
Шрифт:
— Нет. Пусть Оксана заберёт, — упрямо заявил Тарас.
— Скажи хоть из-за чего у Вас размолвка вышла?
Тарас молчал.
— Не хочешь говорить — не надо, — махнул рукой Карась. — Просто позвони Оксане Владимировной, поговори с ней.
— Смысла в звонке нет, — покачал головой Огарев.
— Я, конечно, понимаю, что противоречие между вами серьёзное, потому что иначе ты бы уже ползал перед Оксаной, но она заявление не забрала, и Потасов говорит, что все выходные Веригодская проводит одна в твоей квартире, а это значит ждёт тебя.
— Ты не понимаешь, Руслан, — в сердцах
— Ерунду ты говоришь! Не похожа Оксана Владимировна на продуманную стерву! — не поверил услышанному Руслан. — В этой ситуации скорее ты мудаком выглядишь: полтора месяца от неё в лесу прячешься. Даже лампочку в люстре заставил Потасова поменять. Это просто детский сад какой-то! Давай так: прямо сейчас позвони Оксане и поговори с ней.
— Не буду.
— Почему?
— Что я ей скажу? Давно уже всё сказано, — вздохнул Огарев.
— Ладно, пошли выпьем, — сдался Руслан.
— Иди. Я ещё одну выкурю, — Огарев достал из пачки третью сигарету.
— Приходи. Жду тебя, — предупредил именинник, скрываясь в доме.
Тарас зажёг сигарету, вдохнул табачный дым и задумался о своих чувствах к Веригодской:
— Люблю её так, что других вообще не вижу, но она не для меня. Оксана деловая, с амбициями, а какие амбиции здесь, в деревне. Я, дурак, ещё за таблетки разозлился! Она же правильно всё делала. Пташка изначально знала, что временно здесь. Одно не понимаю: почему она заявление не забирает из сельсовета? Почему звонит мне? Зачем на встречу подбивает?
Ответов на эти вопросы у Огарева не было. Он прокручивал в голове ситуацию и так, и эдак. Наконец Леший вздохнул, принимая окончательное решение:
— Не вышло ничего. Не удержу я Оксану здесь. Улетит Пташка. Ну и пусть летит! Жил без неё и дальше проживу.
Он раздражённо швырнул окурок на землю, после чего ушёл в дом.
Глава 36
Сработаемся!
За три дня до окончания учебного года, директор Княжицкой школы вызвала Оксану Веригодскую к себе.
— Так, Оксаночка Владимировна, ты у меня последняя, кто нагрузку на следующий год не подписал, — деловито заявила Щурова вошедшей в кабинет Оксане.
— Давайте подпишу, — Веригодская присела на стул.
— Итак: ставка учителя химии и один факультатив. Подписывай, — Людмила Петровна протянула Оксане документ на подпись.
— Подождите, — остановила её Веригодская. — Мы договорились, что я работаю ещё год воспитателем в интернате.
— Нет, Оксана. У тебя должность учителя химии. Это уже решённый вопрос. Я сведения в РОНО подала, — улыбнулась Щурова.
— Кто в интернате будет работать? — деловито поинтересовалась Оксана.
— Племянница моя, — коротко ответила директор.
— Людмила Петровна, я вполне довольна должностью воспитателя, — заверила директора Оксана, всё ещё не решаясь поставить свою подпись на бумаге, которую Щурова положила перед ней. — Дети ко мне привыкли…
— Послушай меня, — остановила её директор. — Ты будешь
работать учителем химии. Не спорь! Через год учитель биологии уйдёт на пенсию. Станешь на её место, а моя племянница возьмёт химию, если вообще приедет сюда. Жених у неё в городе появился. Вроде всё серьёзно у них. Так что, поживём — увидим. Жизнь она такая. Непредсказуемая.— Это точно. Ещё год назад я была уверена, что в колледже биологию буду преподавать, — согласилась Оксана.
— На сколько я в курсе событий, комната в общежитии птицефабрики тебе не нужна, — продолжила Щурова. — Поэтому я отказалась от неё.
Оксана молчала.
— В декрет уходить не собираешься? — ласково уточнила Людмила Петровна.
— Я не знаю, — призналась Оксана.
— Так, наверное, из-за этого разлад у вас с Тарасом вышел, — понимающе протянула директор.
Оксана смутилась и начала рассматривать пол.
— Ладно. Мы не подруги, чтобы ты со мной личным делилась, — махнула рукой Щурова, — да и по возрасту я тебе в матери гожусь. Так что послушай моего совета: цени то, что у тебя есть. Особенно любовь. Береги это чувство, а остальное само придёт. Ты молодая, бойкая и умная. Лет через десять я уйду на пенсию, а тебе передам это директорское кресло.
— Людмила Петровна, — покачала головой Оксана, — если я приду в этот кабинет в качестве хозяйки, то первое, что сделаю, — куплю новое кресло вместо вашего доисторического. Удивляюсь: почему вы его не выбросите?
Людмила Петровна засмеялась:
— Нравится мне оно. Завхоз уже два раза новое подсовывал, а мне в них неудобно. Я — консерватор. Привыкла к своему креслу, занавескам. Даже к цвету стен. Это уж ты потом поменяешь всё здесь.
— А кабинет химии? Можно там поменять хотя бы шторы на жалюзи? — уточнила Оксана.
— На жалюзи финансирования нет, — голос Людмилы Петровны снова стал деловым, — а вот парты новые и проектор нам выделили. Отдам тебе.
— Спасибо! — обрадовалась Веригодская.
Она тут же подписала нагрузку на следующий год, уже планируя, как задействует проектор и креативно расставит парты.
— На этом всё, Оксана Владимировна, — подытожила директор, едва заметно улыбнувшись, — на роспись твою с Тарасом приду, даже если не позовёте.
— Если эта роспись будет, — подумала Оксана, а вслух сказала, — думаю, что мы с Вами хорошо сработаемся, Людмила Петровна. Простите за все проблемы, причиной которых я была.
— Сработаемся! Я в этом абсолютно уверена, — согласилась Людмила Петровна. — А проблем ты мне никаких не доставила. Было между нами недопонимание, но мы уже этот момент успешно уладили. Правильно, Оксаночка Владимировна?
— Правильно, Людмила Петровна, — кивнула Веригодская, направляясь к двери.
— Кстати, Огарев дал полную отставку Арине Широкой, — вдруг сказала Щурова. — Я это достоверно знаю.
— И я это знаю, — Оксана обернулась.
— А ещё он требовал, чтобы я тебе должность учителя химии предоставила без всяких условий, — хитро прищурилась Людмила Петровна. — Золотой муж из Лешего выйдет!
— Так я в этом ни секунды не сомневаюсь, — честно призналась Веригодская.
— Тогда чего медлишь? Действуй! — ударила рукой по столу Щурова.