Выживает сильнейший

Из включенной рации слышался речитатив, сообщавший на полицейском жаргоне последние новости очередной ночной схватки стражей закона с силами зла. Не обращая внимания на бубнящий динамик, Бодри выехал со стоянки на автостраду 405.

– В центр? – спросил его Майло.

– Угу.

– Что там за сборище?

Молчание. Бодри и сам ничего не знал, да и знал бы, у него хватило смекалки держать информацию при себе. Ведущая в сторону аэропорта магистраль была забита едва ползущими в обе стороны потоками транспорта.

Майло повторил вопрос.

– Понятия не имею, сэр. – Они продвинулись вперед метров на десять.

– Работаешь у Уикса?

– Да.

– В бригаде водителей?

– Да.

– За все годы работы ко мне ни разу не присылали машину с шофером. Похоже, сегодня повезло, а?

– Похоже. – Левую руку Бодри опустил на подлокотник дверцы, касаясь руля лишь указательным пальцем правой.

Застывшие вокруг них автомобили медленно тронулись с места.

– О'кей, я немножко расслаблюсь. – Майло откинулся на спинку.

– Конечно.

Он вытянул ноги и прикрыл глаза. По-черепашьи медленно, но уверенно «форд» двигался вперед. Бодри бездумно смотрел сквозь ветровое стекло.

– О Господи... – послышался внезапный стон. – Де-е-ерьмо...

Бросив взгляд вправо, Бодри увидел, что его пассажир, уже выпрямившись, раскачивается из стороны в сторону.

– Не могу... Боже, я не могу... – слова переходили в хрип. Стерджис сложился пополам, одна рука его царапала грудь, другая судорожно пыталась ослабить узел галстука.

– Что такое?

– Живот... В груди тесно... Изнутри распирает – наверное, съел какую-нибудь дрянь за обедом. О-о... Господи... Да ведь не роды же у меня...

Майло рывком выпрямился, как будто пронзенный со спины ударом шпаги. Раскрытый рот хватает воздух, пальцы мертвой хваткой вцепились в борт пиджака. С треском отлетела пуговица, ударившись о приборную доску.

– С вами...

– Да, да, только гони быстрее к Паркер-центру, может, у них есть... я не знаю... О черт!

Ноги дернулись, уперевшись коленями в виниловую обивку дверцы. Веки Стерджиса плотно сомкнулись, сведенное гримасой боли лицо посерело.

– С вами такое уже случалось? – стараясь говорить спокойно, спросил Бодри.

Майло лишь застонал в ответ.

– Сэр, вы были в...

– О-о! Выпусти меня... А-а-а! – Майло выгнул дугой спину и прикусил губу; до водителя донеслось его тяжелое прерывистое дыхание.

– Я отвезу вас в госпиталь.

– Нет, только выпусти меня...

– Не могу, сэр. Ближе всего, наверное, будет «Сидарс», это напрямую, через Робертсон-стрит. Потерпите!

– Со мной все в поряд... О-о!

Бодри направил машину в крайний левый рад и прибавил скорости, поднеся ко рту микрофон рации, чтобы сообщить в офис.

Кабинет Уикса молчал. Неудивительно, ведь водителю приказали доставить Стерджиса непосредственно в конференц-зал на пятом этаже, где шло какое-то совещание всяких шишек. О номере установленного там телефона Бодри не имел никакого понятия. Попробовать связаться с ними через Паркер-центр? Не пойдет, сказано было ясно, что задание доставить Стерджиса – штука конфиденциальная что-то вроде расследования на самом высоком уровне, как бы дав этим понять: ему доверяют не только баранку машины, его готовят к более важной и ответственной миссии...

Стерджис продолжал стонать, раскрывая рот, как рыба, вытащенная из воды. Не дай Бог, помрет прямо в машине – толстый, неповоротливый, видно, ни разу в жизни не занимался спортом, жрет всякую дрянь. Не помрет! Это сама удача привалила к Бодри, вот он, шанс отличиться! Впереди продвижение по службе, чистенький новый домик для детишек и Долорес, которой не придется лить слезы из-за того, что ее мужу разнесет голову пулей какой-нибудь долбаный наркоман. Нет, сейчас у него отличная и спокойная работа. Брат жены начинал так же и успел дослужиться до сержанта – несмотря на все расистские порядки, царившие в Управлении. Родственники в один голос уверяли Эрнеста, что с его сметкой и внешними данными он сможет пойти далеко. Сидя за рулем, нарабатываешь связи – глядишь, поставят возить Шефа.

Но, с другой стороны, может быть, шоферская работа – это проклятие, злой рок? Может, припадок Стерджиса – дурное предзнаменование? Хорошо бы он поскорее пришел в себя, только бы сердце не отказало. Газы расперли – чепуха, не смертельно, лишь бы задышал ровнее.

Стоны смолкли. Нет, вот опять.

– Сэр, вы в порядке?

Молчание. Слава Богу, он еще дышит – вон живот как ходит.

– Потерпите, сэр, сейчас вам помогут, мы почти приехали.

Лицо Стерджиса свело новой судорогой боли, слабо дернув рукой, он начал сползать с сиденья. Хвала Всевышнему, ремень безопасности успел застегнуть. Вздымающийся горой живот... пугающее сопение...

Мелькнул указатель «Робертсон-стрит – 1 миля».

Бодри глянул в зеркало заднего вида, резко ушел вправо, устремившись на почти пустую, благодарение небу, эстакаду, под желтый сигнал светофора пронесся через перекресток и погнал машину на север. До госпиталя осталось минуты две езды.

Не умирай, детектив. Не в моей машине, по крайней мере. Пико, Олимпик-бульвар, другой запруженный перекресток с возмущенно гудевшими автомобилями.

Пошли вы все! Я имею право, я – по-ли-ция. Уилшир, Бертон – быстрее, быстрее! Вот он, «Сидарс». У дверей отделения неотложной помощи ни души; Стерджис затих, но выглядит куда хуже. Да дышит ли он? Господи, дай ему еще пару-тройку вдохов. Неужели все? Не может быть, здесь же столько докторов...

– Мы на месте, продержитесь самую малость!

Не выключив двигателя, Бодри выскочил из машины и ворвался в здание, крича на бегу, что офицер полиции нуждается в срочной помощи.

В толпе слонявшихся по холлу пациентов он рассмотрел белый халат. Молодой рыжеволосой женщине по виду было не более шестнадцати, однако значок на груди говорил, что С. Голдин – доктор медицины.

– Быстрее!

На помощь ей бросились двое коллег.

– Где он?– Зрелище бегущих к машине людей напоминало кадры телехроники.

– Здесь, – дернул ручку дверцы Бодри.

Кабина была пуста.

В мозгу водителя мелькнула картина: новый приступ, Стерджис в конвульсиях вываливается из машины и откатывается в сторону, мертвый. В панике Бодри обежал вокруг «форда», заглянул под днище.