Выживший: Рассвет. Том 1

— Вот это речь! — впечатлился Конральд. — Ну, если бы я знал, чем помочь, я бы помог.

— А если кто-то будет против? — спросил я. — А если кто-то не хочет, чтобы вы открыли эти тайны? Узнали прошлое мира, что приведет к восстановлению союзов?

— Противники точно будут. Ведь ты же делаешь то, что противно многим, — напомнил мне Мьелдон. — Ты создаешь единую и безопасную зону по Нируде. Чтобы наши послушники могли безопасно попасть в Пустоши на западе.

— Орек говорит, что там нечего делать, — произнес Конральд. — Там все… жуткое.

— Давай не будем о жутком, — попросил я. Мы поднимались вверх по склону, так что дыхание сбилось. Эффект получился неожиданный:

— Ты перепугался? — фыркнул Конральд.

— Я тебя отправлю эту жуть охранять, если будешь так шутить! — выпалил я.

— Ладно-ладно, — наемник поднял ладони вверх. — Не смешно, согласен.

— А ты можешь сделать так, чтобы у нас стало светло? — попросил я Мьелдона. Тот молча сотворил небольшой шар света, который поднялся над нашими головами. — Гораздо лучше!

И выяснилось, что мы уже пересекли знакомый овраг. Значит, не так далеко оставалось до хижины Отшельника. Я примерно понимал, куда мы идем и потому дальше продолжал держаться того же направления и темпа движения.

Минут через десять показалась хижина: шар выхватил ее угол, оттенив пустое пространство рядом. Оставим позади своих спутников, я добежал до хижины. Она выглядела точно так же, как и раньше. Ничего нового. Но и старое все было на месте. Сундук.

— Это он? — спросил Конральд.

— Да, он самый! — воскликнул я. — Надо было взять с собой молоток, — раздосадовано проговорил я, уверенный, что большой и хорошо смазанный замок сломать при помощи простого меча не удастся.

— Не вопрос. Сейчас все сломаем, — ответил наемник. — Свет! — бросил он монаху и сияющий шар вплыл в хижину. Стало гораздо лучше видно. Ярче, приятнее — но все равно хижина казалась брошенной.

А вот сундук по-прежнему выделялся на фоне всего барахла, что там лежало.

— Необязательно же ломать сам замок. Можно оторвать петлю, — пояснил наемник, просунул меч наполовину за широкую петлю, уже начав вырывать гвозди, забитые в крышку.

Затем он резко наклонил меч. Гвозди заскрипели, вылезая из своих мест, откуда их месяцами никто не вытаскивал. Слетела петля.

— Посмотрим, что у нас тут! — сразу же склонился над содержимым наемник. И через пару секунд воскликнул: — Ух ты!

Глава 16 Змея на груди

— Ух ты — что? — спросил я, заглядывая через плечо Конральду. Тот недвижимо сидел напротив сундука.

— Пожалуй, старик у тебя и правда загадочный был, — ответил наемник, придерживая крышку сундука лишь отчасти поднятой. — Меня спасла только пара сантиметров.

Я подошел ближе, и он показал мне на небольшой самострел, спрятанный под крышкой. Действительно, еще чуть больше поднятая крышка заставила бы оружие выстрелить.

— Сразу в лицо. Или в грудь, если наклоняешься, — Конральд сунул руку к самострелу и снял болт. Короткий, металлический, с острием поблескивающим, точно его чем-то смазали. — Предположу, что Отшельник был готов к любому раскладу. Сундук такой, что его не откроешь сбоку, да и крышка тяжелая… Даже если бы тебя лишь немного зацепило этим болтом, считай, что все. Мертв на месте, — наемник издалека понюхал болт и сморщился. — Но помучиться пришлось бы.

— А что в самом сундуке? — спросил я: Конральд по-прежнему загораживал большую часть содержимого. — Или «ух ты» — это и был самострел?

— По большей части — да. После этого я как-то опасаюсь туда руки совать, — Конральд осторожно приподнял крышку еще выше. Под ней больше ничего не осталось. — А я думал, что он тебе записку оставит.

— Тогда ее разумно было бы искать в Рассвете, — ответил я.

— Кто знает, где он мог еще наследить. Вот, например, смотри, — наемник привстал, осторожно поводил внутри сундука острием меча, а когда ничего не произошло, вытащил наружу добротный кожаный костюм. — Меток не вижу. Принадлежности кому-бы то ни было. Ни крестов, ни ромбов, ни полос. Костюм не кого-то из городов. Примеришь? Вдруг это ты в нем ходил? — предложил наемник.

— Скажешь тоже, — проворчал я. — Мне и в той одежде было очень сложно ходить, жарко слишком. А тут еще в таком…

— Военные технологии, Бавлер, куда лучше, чем ты думаешь, — с этими словами Конральд расстегнул костюм и продемонстрировал рыхлые «внутренности». — Зимой в нем теплее будет, а летом он отводит лишнее тепло через небольшие отверстия, — наемник показал еще и прорези. — Плюс он довольно толстый. На излете остановит стрелу, спасет от пореза и, вероятно, слабого удара. Ослабленного, давай будем так говорить. Это хорошо в первую очередь тебе.

— Что за реклама, — я покачал головой и нехотя взял костюм. Конральд смотрел на меня с надеждой, точно меня должна пронзить стрела воспоминаний. — Да я даже не помню, кем я был и что делал. Может, это не мой костюм, с чего ты так решил?

— С того, что старик более тощий, а это — не его размер. Надевай. Снимай эти лохмотья и берись за нормальный походный костюм.

— А если там ловушка, такая же, как самострел? Смазан каким-нибудь ядом? — испуганно предположил я, уже почти сунув руку.

— Нет, — уверенно отозвался Конральд. — Скрыть запах яда очень сложно. Такого, который через кожу впитается — еще сложнее. Тут пришлось бы какой-то сильный аромат применять. А я его не чувствую. Надевай смело. Вот. Я же говорил, — добавил он, когда уже почти застегнул одежду. — Даже подтягивать ничего не пришлось. Твой размер. Но пугает другое. Ты, как будто успел стать таким же приключенцем, как и я, но я про тебя ничего не слышал.

— Пирокант говорил, я всего лишь несколько месяцев как покинул монастырь.

— И нашел костюм… сшитый на заказ, между прочим!

— Может, я сделал это в Пакшене? — предположил я. — Или где-то еще, в других местах. Меня здесь никто не узнает. Значит, особо много я здесь и не путешествовал. А ушел дальше. Хотя должен был быть именно здесь.

— Загадочный ты человек, Бавлер, — наемник посмотрел на меня искоса. — Может, меч у тебя тоже где-то здесь есть? Приключенец без оружия — не приключенец. Как ты сможешь сам себя защитить в таком случае, м?

— Конральд, — устало проговорил я. — Сколько раз тебе напомнить — я ничего не помню. И даже если до нашей с тобой встречи я бегал с двумя мечами или даже топором, знаешь, таким, широким, с двумя лезвиями, — на этих словах Конральд усмехнулся громче обычного, — я бы все равно этого ничего не вспомнил.