Выживший : С нуля

Не то чтобы я мыслил стратегически и наперед, но я понимал, что, вероятно, все пространство до моста можно будет застроить и перетащить туда людей. Фантазии моей не было предела, потому что я не видел ограничений.

Люди хотят уйти от войны? Уйдут, надо только дать им место. Показать, что есть безопасные и сытые земли. Много ли таких, как Аврон, которые рискнули перебраться на новое место? Маловероятно.

У всех есть семьи, либо кто-то очень стар. Либо нет нужного количества припасов, которые нужны на новом месте. Ведь сейчас уже июнь, так что нет смысла распахивать поля, так что… и еще один ступор, который предстоит преодолеть.

Упрямства мне доставало, поэтому я решил не останавливаться ни перед чем. Все же люди не пойдут в пустоту. Надо что-то иметь. Или убедить, что что-то имеется.

— А вот и моя деревня! — воскликнул Аврон и махнул рукой в сторону.

Я даже привстал на тележке чтобы пораньше рассмотреть деревню и прикинуть, насколько там хорошо или плохо живут. И, если бы то была игра или кино, наверняка уместна была драматическая музыка, протяжная и душещипательная.

Деревня, в которой жил Аврон напоминала… я силился вспомнить, но так и не мог понять, что именно. Мост на ее фоне выглядел очень даже ничего — и это, пожалуй, можно было назвать самым главным показателем.

Между двумя невысокими холмами, отлично защищенная от разлива Нируды и ветров, что неслись над ее водами, пряталась безымянная деревенька не больше, чем в десяток домов.

Я обратил внимание, что число «десять» встречается в моих мыслях довольно часто. До десяти — вариации уровней. Наверняка то же самое можно сказать и про навыки — узнать хотелось, но не Ижерона мне пытать с этим.

Жителей в деревне — мало. Самих деревень — тоже. Странные совпадения в странном мире.

Но пока я думал, ослы дотащили тележку к первому домику. И я смог поближе рассмотреть конструкцию, так неприятно поразившую меня издали.

Я предполагал, что плохо живет Отшельник. Но плохо здесь жили все. В моем представлении хорошая деревня, пусть и маленькая, состояла из крепко срубленных домиков, компактных, светлых, с хорошо застеленными крышами.

По итогу два сгоревших дома смотрели на меня пустыми глазницами выпавших окон, а в одном из них обвалился даже верхний ряд бревен, запав глубоко вовнутрь.

У соседнего с ними дома до сих пор лежала на крыше почерневшая солома — вероятно, успели очень быстро потушить, даром что река расположена близко.

Сразу же у меня возникли неприятные ассоциации. Как будто здесь не просто пожар был, а велись боевые действия: сказались истории от торговца и Аврона.

— И где твой дом? — спросил я у паренька, а тот лишь сделал большие глаза и показал на обугленные бревна:

— Вот он, — пролепетал паренек.

— Аврон! — закричал кто-то из местных. — Ты вернулся! Почему без фургона? Нашел место новое?

— Что здесь случилось? — спросил он, соскользнув с тележки.

— Пожар. Сгорели твои переселенцы, Аврон. Плохое жилье ты им оставил! — и жители обступили паренька со всех сторон, внезапно превратившись из мирных в довольно злобную толпу.

— Тише-тише, — я тут же подскочил, пробив неплотное заграждение из тел и взобрался внутрь круга. — И чего это вы на него накинулись?

— Так в его доме люди сгорели! — воскликнула женщина с седыми волосами.

Волосы у нее были просто пепельные, хотя внешне она не выглядела старухой. Зато кричала на парня так зло, словно это он поджег дом.

— А пожар из-за чего начался? — к нам подошел еще и торговец. Несмотря на деловой вид он не оказал нужного влияния на толпу, и их взгляды снова вернулись ко мне.

— Ну и из-за чего? — я повторил его вопрос. Ответ прозвучал тут же:

— Да печь там неисправная была! — воскликнул пожилой мужчина.

— Нормальная там печь была! — его тут же оборвал другой житель.

По головам прошелся шепоток, который пока что не перерос в громкие крики и споры, но я ощущал, что ситуация к этому близка. Еще я не знал, как в маленьких деревнях решаются подобные спорные моменты, но тот факт, что история очень некрасиво обернулась обвинениями в адрес Аврона, говорил против нас.

Местные явно его недолюбливали, а теперь еще и эта история дополняла его образ местного злодея.

— Так, — я продолжил пытаться разрешить все мирно, — и сколько там погибло?

— Трое! Забрал у людей лошадь еще вдобавок! И сгубил всех. Ничего хорошего от тебя нет! — местный с отвисшими черными усами потрясал громадным кулаком почти у самого носа Аврона.

Торговца уже оттеснили прочь, но он и не горел желанием разобраться в ситуации и помочь нам. Он вернулся обратно к своей тележке и присел на колесо, наблюдая за происходящим издалека.

Вокруг нас с Авроном стояло человек семь или восемь. Для толпы не очень много, но все же достаточно, чтобы при желании нам накостылять. Я попытался уладить дело миром.

— Так печка была исправной или нет?

— ДА! — заорала одна половина местных.

— НЕТ! — одновременно с ними проорала вторая половина.

— А если мы уйдем прочь, они подерутся? — шепнул я Аврону, но шутка не задалась, а люди начали спорить прямо перед нашими носами:

— Ты сам-то давно туда заходил?

— С месяц! И все нормально было! Ни единой трещинки в кладке!

— А я — позавчера была!

— Может, ты и подожгла? Ты их не очень-то любила.

Толпа и правда стала отступать от нас, собираться в кучку отдельно — на нас уже никто не обращал внимания.

— Послушай, а это нормально? — уточнил я у своего нового друга, только что спасенного из лап разъяренной толпы.

— То, что так решаются вопросы? — спросил он, вздохнув. — Так себе история. Как они раньше друг друга не переубивали.

Толпа продолжала бесноваться. Ну, как сказать, толпа — целых восемь жителей деревни.

— Значит, неделю назад вас было двенадцать… — проговорил я себе под нос. — А у вас тут нет судьи? Полиции? Еще кого-нибудь?

— Полиции? Кто это такие?

— Э-э-э, — протянул я, пытаясь придумать объяснение слову, которое только что всплыло у меня в памяти. — Хрен их знает.

— Ну, ты мастак слова придумывать, но только это нам не поможет.

— Есть предложение?

— Разнимать не будем, — ответил Аврон, наблюдая вместе со мной, как кучка разделилась на две: по пять и три. В пятерке была женщина и старик. В другой группе было меньше людей, но зато они были крепче на вид. Предстояло увлекательное зрелище. — Вот так и в прошлые разы все делилось.