Вызвать дьявола

–Несбыточные мечты,– криво усмехнулся сержант. – О, хорошо! Увидим.

Его лицо вновь стало равнодушным и спокойным. И все-таки глаза блестели от удовольствия.

Глаза Одри Крэйг устали от слишком большого количества пролитых слез. Она невыразительно произнесла:

– Мне нечего сказать вам, инспектор. Вообще нечего.

Хэзлитт с трудом подавил раздражение:

– Ну-ну, мисс Крэйг. Вы же хотите помочь нам?– Он просмотрел заметки, которые сделал. – Вы поднялись в свою комнату в половине одиннадцатого?

– Да. Я хотела остаться, но Роджер и... и другие сказали, чтобы я не мешалась...

– Да, да. Вы больше не покидали свою комнату?

– Нет. Я легла и попыталась заснуть. – Ее рот дрожал. – Наверное, я немного задремала.

– А затем?

– Я услышала звуки... как выстрелы.

–Мой пистолет, конечно,– сказал Олджи с другого конца комнаты.

– Мистер Лоуренс!– вспылил инспектор. – Пожалуйста, не перебивайте... Итак, мисс Крэйг.

Голос Одри перешел на шепот:

– В течение минуты или около того я просто боялась пошевелиться. Затем встала и надела халат. – Она задрожала, но не только от холода. – Моя спальня – самая дальняя от лестницы. К тому времени, когда я достигла зала, Питер вызывал врача, а сержант вошел из сада. Тогда...

Хэзлитт не был совершенно бесчувственным. Он ласково сказал:

– Остальное мы знаем. – Он вздохнул. – Хорошо. Это все, что вы можете мне сказать?

Она молча кивнула.

– Не очень-то много,– посетовал Хэзлитт.

– Мне жаль.

Инспектор уронил карандаш. Тот ударился об освещенную солнцем столешницу с небольшим, но раздражающим звуком. Они сидели в библиотеке. Хэзлитт и его сотрудники, закончив осмотр комнаты и ближайшей территории, приступили к утомительной рутине допросов всех в доме. До сих пор их вопросы только углубляли тайну.

– Хорошо,– повторил инспектор. – Сержант, проводите мисс Крэйг в гостиную. – Он посмотрел на девушку. – Или вы предпочли бы вернуться к себе в комнату?

– Да, пожалуйста.

Олджи, который прислонился к книжным полкам, выпрямился и подошел к ней.

– С вами все хорошо?– тихо спросил он.

Краткая улыбка промелькнула в ее глазах:

–Да.

Он ободряюще сжал ее руку.

Она вновь улыбнулась, и он выпустил ее пальцы.

Дверь позади нее закрылась.

Хэзлитт откинулся в кресле с угрюмым видом.

– Вообще никакой помощи,– пробормотал он. Затем перебрал бумаги на столе перед собой и уставился на заметки по поводу показаний Питера Кверрина.

– Вот молодой Кверрин,– сказал он с раздражением. – Он говорил только о сильных неопределенных подозрениях... хотя,– признал он,– некоторые из них оправдались. Тем более жаль. Гммм... А вот та часть о Саймоне Тернере. – Он повернул голову. – Хардиндж, вы, уверен, знаете этого человека. Думаете, здесь что-то есть?

– Откровенно говоря, сэр,– ответил сержант,– нет. И сомневаюсь, верит ли в это сам мистер Питер.

– Согласен,– сказал Лоуренс. – Он просто хватается за соломинку. Старается помочь нам... но слишком старается.

– Сохрани меня Господь,– сказал Хэзлитт,– от сверхактивных свидетелей. – Его взгляд упал на равнодушное лицо Олджи, и инспектор добавил: – и от путающихся под ногами любителей.

Лоуренс усмехнулся. Он вернулся к полкам и провел рукой по корешкам плотно стоящих томов.

Инспектор посмотрел на Садлоу, который стенографировал допросы:

– Мне нужны расшифровки ваших стенограмм как можно скорее. Я хочу изучить их.

– Да, инспектор. – Садлоу понял, что предстоит бессонная ночь.

Хэзлитт вновь нахмурился, глядя на заметки. Возможно его раздражало, что история Кверрина настолько полно подтвердила показания Лоуренса.

Инспектор сказал:

–Это – фантастическое преступление. Такого... такого просто не могло произойти.

Лоуренс взял с полки книгу и с улыбкой посмотрел на нее.

– Полегче,– предостерег он. – Вы играете в игру, задуманную убийцей. Это убийство было запланировано умным человеком. Он завел нас в тупик, как и намеревался. Теперь мы сталкиваемся с глухими стенами невозможности... Но все равно где-нибудь имеется ответ. И я собираюсь найти его.

Инспектору потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что последнее замечание означает вызов. Он покраснел и заявил:

– Вы не думаете, что я позволю вам вмешиваться и... и вновь играть в детектива, не так ли?

– Напротив,– тихо возразил Олджи,– не вижу, как вы собираетесь остановить меня.

На лице сержанта мелькнуло подобие улыбки. Возможно, инспектор увидел ее, поскольку тут же отослал подчиненного в гостиную, чтобы привести для допроса Рассела Крэйга.

Лоуренс перевернул страницы книги в руке, скрывая усмешку. Ему показалось, что Хэзлитт выдал, что знает репутацию молодого человека.

Инспектор с трудом произнес:

– Нам нет причин ссориться. Возможно, вы сможете помочь мне.

Лоуренс никогда не отказывался от попыток подружиться. Он сказал:

–У меня есть большой багаж знаний о теории запертых комнат. Хотя, откровенно говоря, не понимаю, как это поможет в настоящий момент.

–Убийство в запертой комнате!– с отвращением повторил инспектор. В его устах эти слова походили на непристойность.

– Говорите, что хотите,– пробормотал Олджи,– но эти преступления – захватывающие загадки. – Он повернул корешок тома в сторону инспектора. – А это – книга, с которой все началось.

– Что?!

Это было скорее восклицание, чем вопрос.

Лоуренс улыбнулся:

– Вы не можете арестовать автора. Он умер в 1926 году. – В голосе проскользнуло восхищение. «Тайна Биг Боу». Написанная Израэлем Зангвиллом. Издана,– добавил он,– в Лондоне, Генри в 1892 году.

– О,– презрительно сказал Хэзлитт. – Детективный роман.

– Не смейтесь,– серьезно сказал Олджи. – Принцип – это принцип, хоть в беллетристике хоть в жизни. Запертая комната может быть фантастической, но тут все строго. Вы не можете послать убийцу в суд, не объяснив, как он вышел.

– Хорошо,– упрямо сказал инспектор. – Эта книга поможет нам?

– Нет,– сказал Лоуренс. (Нет, повторил он себе, если только не предположить, что убийца – это я. Но он мудро оставил эти мысли при себе.) – Это – очень редкое издание, 1895 год. Должно быть специальное Введение... Да, оно здесь.

Он начал читать:

Задолго до того, как книга была написана, я как-то ночью сказал себе, что никакой автор детективов никогда не убивал человека в комнате, в которую не было никакого доступа. Едва загадка была сформулирована, как тут же пришло решение, и эта идея оставалась у меня в голове, пока, несколько лет спустя – мм, ага, гм... – редактор одной популярной лондонской вечерней газеты,– снова забормотал Лоуренс,– попросил, чтобы я принес ему что-то пооригинальнее...