Взгляд на миллион

Они прошли в его комнату, которая когда-то напоминала Мартину клетку для птиц. За окном, как и прежде, виднелись широкие аллеи виноградной долины. Покосившаяся, высокая изгородь вблизи дома из-за постоянного солнца бросала тень на окна, благодаря чему всё, что находилось в этой комнате, приобретало некий полосатый рисунок. Вот и сейчас Мартину показалось, что снова две певчие птички по неосторожности залетели в чью-то умело поставленную клетку-ловушку и рискуют остаться в ней навсегда. Он усадил мать и, держа её руки в своих, сел напротив.

– Мама, я приехал совсем ненадолго, – начал Мартин. – Ты знаешь, я сейчас рисую для художественной галереи, и мне посчастливилось познакомиться с прекрасным художником из Англии. Его зовут Генри Говард. Вчера на аукционе он представил бесподобный женский портрет, и я очень хочу научиться рисовать так же. Генри приглашает меня в Лондон на обучение. Это мой шанс, и я не могу его упустить. Отец мечтал передать мне своё дело и все заботы о винограднике, но ведь ты помнишь, мы много раз говорили с тобой о том, что в конце концов наступит такое время, когда придётся смириться с моим выбором. Ты всегда любила и понимала меня. Поверь, я бы никогда не посмел идти против воли отца, если бы не чувствовал, что именно это – моя судьба. Ведь ты не думаешь, что я виноват в его смерти?

Несмотря на то, что Мартин сказал последнюю фразу очень уверенно, его внутренний голос внушал ему обратное. Софи подняла на Мартина заплаканные глаза и обняла его.

– Нет, конечно же, я так не думаю. Не вини себя. Грегор всегда считал, что лучше всех знает, как правильно ухаживать за виноградником. В последнее время он много болел и совсем не спал, и, даже если бы ты был здесь, он всё равно ложился бы в два часа ночи, а вставал в пять утра. Виноградник был смыслом всей его жизни. Грегор не позволял себе даже думать о продаже этих угодий, не говоря уже о нашем переезде в Париж. Конечно, после его смерти было очень тяжело, но ведь ты и сам знаешь. Местные виноделы не захотели покупать виноградник. Они сказали, что всё слишком запущено и у них нет столько времени и средств, чтобы поднимать его заново. Поэтому виноградник пришлось продать за бесценок, но я и этому рада. Работать так, как раньше, я уже не могу, а видеть, как погибают эти некогда благоухающие аллеи, ради которых жил и дышал Грегор, выше моих сил.

– Жаль, что здесь нет телефона, у меня была бы возможность позвонить и узнать, как у тебя дела, чтобы помочь с продажей виноградника. А я оставил тебя одну, бросил на произвол судьбы. Прости меня, мама. Конечно, нужно было приехать раньше, – после этих слов Мартин наклонился и поцеловал руки матери.

– Я верю, что Господь всё видит и сам всё управит, – сказала Софи и с любовью и нежностью посмотрела на сына.

– Честно говоря, я надеялся, что виноградник купит ктонибудь из компаньонов отца. Мне казалось, что это обязательно будет Сэм! Надо было позвонить ему, встретиться и поговорить. Он всегда так помогал нам и чаще остальных приезжал к отцу и привозил готовое вино на пробу. Кому же ты тогда продала виноградник? – недоумевал Мартин.

– Вот как раз у этого самого Сэма на ферме гостил его старый друг. Потом Сэм привёз его сюда. Они жили у меня два дня и с утра до вечера пропадали на винограднике. А на третий день уехали и вернулись вечером с деньгами. Видишь дом на противоположной стороне, что стоит у самого края дороги? Он пустовал какое-то время, а теперь там живёт друг Сэма, Жак Эмилейн со своей семьёй, он и стал новым хозяином нашего виноградника. А телефон у Сэма не работает уже давно, поэтому он через день ездит в Париж, чтобы обсудить дела со своими партнёрами, а по пути и по старой памяти заезжает и к нам.

«Какая красивая фамилия у наших новых соседей, – подумал Мартин. – Есть в ней что-то милое и необычное, напоминающее редкий цветок или трогательную, нежную мелодию».

В этот момент на веранде послышались шаги и в дверь постучали.

– Софи, вы дома? – На пороге стоял высокий, широкоплечий, чем-то напоминающий моряка дальнего плавания, мужчина лет шестидесяти. – Вы меня простите, я только хотел спросить…

Увидев Мартина, незнакомец прервал свою речь и протянул ему руку.

– Жак, – представился он. – Я ваш сосед. А вы, наверное, Мартин? Софи говорила мне о вас.

– Да. Приятно познакомиться! – сказал Мартин, отвечая на рукопожатие, и тут же спросил: – Значит, вы и есть новый хозяин виноградника?

– Можно сказать и так. Хотя слова «хозяин» или «владелец» я не люблю. Мне в этом деле без помощи Софи и Сэма никак не обойтись. И, может быть, в скором времени моя супруга Колетт снова сможет мной гордиться, – улыбнувшись, ответил Жак. – Софи, вы поможете мне?

– Да, конечно. – Мать вместе с Жаком вышли из дома и направились в аллеи виноградника. Было видно, что их уже объединяет общее дело. Всего два года назад Мартин уехал в Париж, мечтая посвятить себя живописи и желая научиться зарабатывать. Как же всё изменилось! Через десять месяцев после его отъезда не стало отца, ещё год спустя мать продала виноградник, и сейчас здесь живут другие люди и появляются новые отношения.

Жак совсем не был похож на отца Мартина. С первой секунды было понятно, что это человек из города, для которого виноградник и всё, что с ним связано, – новое, незнакомое, но интересное дело.

Несмотря на то, что, как выразилась Софи, она продала виноградник «за бесценок», у Мартина всё же появилась слабая надежда, что его жизнь действительно изменится… Оставалось только уговорить мать помочь ему оплатить поездку и обучение в Лондоне.

Мартин вышел из дома и присел на ступеньках веранды. Приятное летнее тепло расслабляло, в воздухе разливался аромат зреющего винограда. Он закрыл глаза, поднял голову и представил себя на вершине холма на рассвете рисующим словно проснувшуюся от яркого, разноцветного дождя, наполняющуюся красками и пьянящим ощущением невероятной свободы виноградную долину. Громкие звуки из дома напротив вернули Мартина в реальную жизнь. Женский приятный голос звал по имени не то «Сьюзен», не то «Сюзанну».

Пройдя всего несколько шагов вглубь знакомой аллеи, Мартин вполне отчётливо различил изящный силуэт молодой, очень грациозной девушки. Она принимала летний душ, который был построен прямо на винограднике и издали походил на сверкающий на солнце водопад.

Вода, солнце и белоснежный купальник делали стройную незнакомку почти прозрачной. Свисающая и извивающаяся виноградная лоза словно тянулась к ней и мягко касалась её волос. Это было завораживающее зрелище. Мартин пошёл навстречу, зная, что это наверняка напугает девушку, но остановиться он уже не мог.

Глава 7

Сьюзен заметила молодого человека издалека, и в первую минуту ей показалось, что это идёт отец, чтобы позвать домой или пригласить прогуляться по аллеям виноградника. У него был спокойный, уверенный, неторопливый шаг – походка человека, которого вы давно и хорошо знаете. Солнце слепило её, и она не могла разглядеть фигуру как следует.

Девушка почувствовала странное волнение и поспешила выйти из душа. Солнце отступило от дорожки аллеи, и она смогла разглядеть приближающегося к ней человека. Симпатичный юноша смотрел прямо на неё не моргая и не отводя глаз, словно вдруг неожиданно увидел какое-то чудо… Солнце снова ослепило её, он подошёл совсем близко и протянул полотенце, которое висело рядом. Это заставило Сьюзен волноваться ещё сильнее, и она вздрогнула от испуга.