Взгляд на миллион
Шрифт:
– Добрый день! – проговорил молодой человек, с интересом разглядывая прелестную незнакомку.
…Удивительный, изумрудно-серебристый и одновременно манящий и чарующий оттенок её волшебных глаз сводил с ума и завораживал, словно ты вдруг очутился в наполненной невероятным светом и теплом лесной чаще, выбраться из которой нет уже ни сил, ни желания…Длинные, густые ресницы создавали иллюзию испуганно вспорхнувших райских птиц, и, казалось, не было большего счастья, чем просто наслаждаться возможностью видеть это…
– Здравствуйте! – ответила Сьюзен.
Вода прозрачными ручейками стекала по её сверкающей на солнце
– Я напугал вас?
– Да, немного. Кто вы? А я, кажется, догадалась, вы – бывший владелец виноградника, Мартин?
– Да, всё верно, но виноградником владел не я, а мой отец. Ну а вы?
– Меня зовут Сьюзен. Я приехала к родителям на несколько дней. – И девушка взглядом указала на невысокий двухэтажный дом у дороги.
– Значит, наш виноградник теперь в надёжных руках, – сказал Мартин и, прищурившись от солнца и удовольствия видеть очень привлекательную девушку совсем рядом, слегка наклонил голову набок.
– Это было желание отца – приобрести виноградник. Для нас с мамой всё происходящее стало полной неожиданностью, и я даже не знаю, как они со всем этим справятся. Но мне здесь нравится. У вас тут очень красиво. – И она, набросив полотенце и изящным жестом поправив влажную чёлку, уже хотела попрощаться…
– Виноград – это то, из чего делают вино… – сказал Мартин, желая продолжить беседу, но, встретившись взглядом со Сьюзен, забыл, что хотел сказать. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Он дотронулся до виноградной лозы, медленно отвёл её от лица девушки и продолжил: – Вино бывает разным: терпким, сладким, возбуждающим, расслабляющим. Какое вино вы предпочитаете? У моего отца есть уникальные экземпляры разных лет.
– Даже не знаю. Простите, мне нужно идти. Было очень приятно познакомиться, – сказала Сьюзен.
– Спасибо. И мне, – ответил Мартин.
Сьюзен стала медленно удаляться по залитой солнцем аллее виноградника. Мартин, не отрываясь, следил за каждым её движением, снова и снова воссоздавая чудесный образ вблизи. Она была безупречна: фигура, походка, взгляд. Ему на мгновение показалось, что Сьюзен всё ещё рядом с ним, и он продолжает слышать её нежный голос и чувствовать её тепло.
От порыва ветра виноградная лоза слегка коснулась его руки. Мартин сорвал созревающую некрупную гроздь и от досады за свою неловкость медленно сжал её в кулаке. Виноград превращался в бесформенную кашицу, сок струился тонкими паутинками по руке, создавая впечатление глубокой, кровоточащей раны. Мартин включил душ и смыл остатки раздавленных ягод. Уже поднявшись на веранду, он ещё раз взглянул в сторону дома Сьюзен.
В лучах солнца окна и сам дом были похожи на яркий прожектор или маяк, который указывал странствующим путникам или кораблям дорогу к дому…
«Какой взгляд! – думал Мартин. – Её глаза излучают необъяснимый солнечный свет, который идёт изнутри и, встречаясь с сиянием тёплого летнего дня, отражает всё вокруг, и от этого взгляд становится ещё выразительнее и ярче!»
Возвращаясь домой, Сьюзен чувствовала, что Мартин всё ещё смотрит на неё.
«Странный», – подумала она. И вдруг почему-то произнесла вслух, как будто хотела услышать, как это звучит со стороны:
– Странный.
Сьюзен зашла в дом, взяла первую попавшуюся книгу и широко раскрыла окна.
Свежий воздух, напоённый сладковатыми ароматами полевых цветов и терпкими нотками набирающей силу виноградной долины, в считанные секунды
заполнил комнату. Она вспоминала всех своих близких и друзей, пытаясь найти сходство с новым знакомым…«Мартин по-мужски красив и притягателен, словно рождён в аристократической семье и самое главное его предназначение – это позирование для фамильных портретов, при этом в нём нет самолюбования и он не пытается казаться лучше, чем есть на самом деле. Видимо, жизнь на винограднике помогла ему сохранить чистоту души, скромность и какую-то одухотворённость, чего напрочь лишены современные молодые люди. Непослушная чёлка, густые чёрные волосы, высокий лоб и очень трогательный взгляд.
Взгляд человека, который чувствует и воспринимает всё происходящее в какой-то своей, присущей только ему, манере. Как будто он не смотрит на тебя, а изучает изнутри; словно проникая в душу и сердце, видит в тебе нечто особенное, чего ты сам никогда не знал о самом себе. И в эту минуту действительно хочется стать тем самым особенным и не похожим ни на кого человеком… И всё же он очень странный, этот голубоглазый пилигрим. Не понимаю, почему мне хочется называть его именно так? – спрашивала сама себя Сьюзен. – И он с таким откровенным восхищением и трепетом смотрел на меня на винограднике…»
Она открыла книгу на случайной странице. В глаза бросилась фраза: «Не знаю, сколько ещё понадобится времени, чтобы снова обрести себя. Некоторые люди, годами бегая по кругу, протаптывают для себя глубокие ямы, а остаток жизни пытаются выбраться из них».
Сьюзен на мгновение почувствовала себя именно таким человеком, несмотря на то, что в свои двадцать лет она знала три языка, училась в университете, числилась лучшей на курсе и, по мнению многих, была просто непревзойдённой красавицей. До конца дня она старалась не думать о встрече с сыном бывшего владельца виноградника, пытаясь занять себя разными важными делами. Но, чем сильнее она стремилась отодвинуть от себя придуманный ею же самой образ «странного незнакомца», тем глубже он проникал в её сознание.
Мартин вошёл в свою комнату с твёрдым намерением уехать сегодня же. Но отсутствие решимости попросить у Софи денег на поездку в Лондон останавливало его. До конца дня он помогал матери на винограднике и уже больше не виделся со Сьюзен и Жаком. Случайная встреча с милой, очаровательной соседкой не выходила у него из головы. Мартин вдруг подумал о том, что не может так просто взять и уехать. Словно всё вокруг говорило ему, что они обязательно должны встретиться ещё раз.
Вечерний закат совсем по-иному окрасил тихие, уплывающие куда-то вдаль, уносящие от всего мирского и говорящие на каком-то «своём» языке, узкие извивающиеся дорожки и густые, «поющие» в унисон с дерзким, прохладным ветром, виноградные аллеи. Казалось, жизнь ненадолго прощалась с этим благословенным местом, чтобы, вернувшись утром, вновь щедро наполнить сердца и души теплом и сладостным трепетом предвкушения будущего богатого урожая…
Глава 8
Проснувшись на следующий день от похожего на протяжный собачий вой звука покачивающейся за окном деревянной изгороди, Мартин долго лежал в постели, размышляя, что ему делать дальше. Он думал о том, как накануне утешал мать, сидя с ней в его комнате, что до приезда Роджера надо успеть вернуть машину Марго, и с каким-то абсолютно искренним благоговением вспоминал о прекрасной незнакомке, которую встретил вчера на винограднике… В следующую секунду мысли его сошлись на главном: нужно было решиться уговорить мать помочь ему с поездкой в Лондон. Мартин быстро оделся и подошёл к Софи.