Вжиться и выжить

– Но даже если вы найдете, что у вас намного больше духовной энергии, чем телесной, я рекомендую вам хотя бы доходить этот курс.
– При этом Кито выразительно посмотрел на меня.
– Первая помощь жизненно важна, так как зачастую определяет, будет ли жить ваш товарищ или же станет калекой.

Мне стала понятна подоплека того сожаления, с которым Кито на меня смотрел. Ведь предыдущее занятие практически было построено на диалоге. Я дотошно расспрашивал ирьенина, а все остальные плевали в потолок и лениво черкали в тетрадях.

Сенсей всерьез опасался, что узнав о таком перекосе, я радостными криками побегу на курсы гендзютсу? Ну это он зря. Я, наоборот, буду стараться, всеми правдами и неправдами успеть освоить курс, а заодно технику передачи чакры... О чем его и попрошу после лекции.

В ходе занятия мы получили упражнение на контроль ян чакры, необходимое для работы "мистической руки".

А еще нам, разумеется, стали давать основы медицины и анатомии. Причем настолько основы, что у нас любой школьник знает, хотя... У них-то все обучение заканчивается в Академии шиноби, так что в этом есть смысл. Под конец занятий, Кито дал нам список рекомендуемой литературы и наконец отпустил.

Я дождался, когда все выйдут и подошел к преподавателю.

– Кито-сенсей. Я бы хотел узнать у вас подробнее о техниках передачи чакры.

Недоуменно смерив меня взглядом, медик осторожно сказал:

– У вас очень необычный вопрос. Могу я узнать, чем вызван такой странный интерес?

– Конечно, - как Наруто стеснительно улыбнулся ему, разве что затылок не почесывая, - Вы, наверное, не знаете, но я приписан к седьмой команде ассистентом. А джонин-сенсей у них Хатаке Какаши. И как я слышал, его шаринган потребляет огромное количество чакры, из-за чего он не может долго драться. А значит, он может однажды погибнуть из-за потери чакры. Ну и кроме того, пока я не восстановил свои навыки, полезнее будет отдать Хатаке свою чакру, чем сражаться самому.

– Хм...
– задумался Кито, - весьма странная и необычная идея, но дело ваше. Обычно никто этим не занимается. Так как люди, имеющие достаточно хороший контроль - как правило, сами шиноби не из последних... Да и еще знать это дзютсу надо, а значит, надо быть как минимум B-ранга ирьенином. Плюс еще неизбежные потери чакры для активации техники и передачи ее другому человеку... М-да, - смерил меня взглядом, - да и гордость многим мешает батарейкой работать...

Я скептично взглянул на медика.

– Простите, - тут же замахал Кито руками виновато улыбаясь, - Это не мое дело. Если вы хотите, почему нет. Правда, это B-ранг, - видя, что я внимательно слушаю он пояснил, - техника называется "Простая техника передачи чакры", но с ней вы, по идее, сможете работать только после окончания курса...

– Ясно, - убрал блокнот, - Я могу получить эту технику в библиотеке?

– Нет, не сможете, - покачал головой ирьенин.
– Вы чуунин, но у вас пока нет лицензии ирьенина B-категории.

– Жаль, - искренне расстроился я.
– Спасибо, Кито-сенсей, что ...

– Подождите!
– пожевал медик губу и жестом подозвал поближе, - Я могу получить эту технику для вас, если буду уверен, что вы закончите этот курс. И будете соответствовать этой технике. Я понимаю, что у вас много инь-чакры, - с какой-то детской обидой в глазах сказал Кито, - и что вам будет рад любой мастер гендзютсу, но нам, в самом деле, очень нужны шиноби, умеющие лечить. Вы же помните, из-за чего было перенесено занятие с субботы? Меня сняли с лекций просто потому, что не хватало грамотных ирьенинов! А вы представьте себе, что будет в случае войны или атаки на Коноху?

Я содрогнулся, вспомнив про Орочимару и его звуковиках с песчаниками.

– Раненые будут умирать просто потому, что некому будет оказать им помощь, - грустно вздохнул.

– Я закончу этот курс, Кито-сенсей. Многое из того, что вы сегодня рассказывали, я уже знал, видимо, читал где-то, только поэтому мне сегодняшняя лекция показалась скучноватой. Но от техники передачи чакры, возможно, будет зависеть моя жизнь. Поэтому она нужна мне как можно скорее.

– Хорошо, - улыбнулся медик, - я принесу вам ее завтра, на следующее занятие.

В коридоре больницы, когда шел за Наруто, я столкнулся с медсестрой. Той самой, что была в тот памятный день, когда я стал Ирукой. Я помог девушке подняться, но сделал вид, что не знаю ее.

– Вы не ушиблись?
– помог подобрать разлетевшиеся папки.

Она зарделась и опустив взгляд кивнула.

– Спасибо, Ирука-сан.

– Мы знакомы?
– протянул ей несколько выпавших листов.
– Простите, но у меня с недавних пор ужасная память.

– Акисато Миюри. Я была вашей сиделкой, до того, как с вами случилось это несчастье.

– Акисато-сан...

– Зовите меня Миюри.
– Она застенчиво отвела глаза в сторону и вниз.

Тихо фыркнул и повторил, как попросили:

– Миюри-сан, что конкретно вы подразумевали под "несчастьем"?

Она деланно вздохнула и рассказала про клиническую смерть.

– Я так за вас боялась.
– Придвинулась ближе, прижимая папки к груди.
– Это было так ужасно.
– Покачала головой.

– Хм, ясно, Миюри-сан. А...

– ИРУКА!
– Завопил Узумаки с другого конца коридора, - Каруйи-сенсей, меня похвалил!
– Лихо притормозил у моих ног и сиганул на шею.

– О, простите, - провернувшись к девушке, виновато улыбнулся, - мне пора.
– И уже Наруто.
– Мы в больнице, веди себя тише.

– Хай!

Раздражение, разочарование, решимость.

Наруто тем временем залез ко мне на плечо. Потолки в больнице были довольно высокими, так что мальчик едва доставал рукой до потолка. И сейчас он заметил паука и пытался его достать.

– Ирука-сан?

Дернул плечом.

– Свалишься сейчас. Оставь живность в покое.

– Не-а! Не свалюсь.
– Обхватил Наруто мою голову, когда начал сползать с плеча.

– Миюри-сан, вы что-то хотели сказать?

Она мило, но грустно улыбнулась и покачала головой:

– Нет, ничего.

Распрощавшись с медсестрой, мы вышли из больницы.

А дальше не было ничего особенного, только во вторник у госпиталя меня выловил "лучший друг". Маугли снова ненавязчиво решил узнать у меня о событиях последних дней. Наруто в этот раз я отсылать не стал. Так что он пристроился слева от меня и старательно слушал. Ничего криминального я все равно Морио рассказать не мог. Конечно "друг" был недоволен лишним ушам, но мастерски это скрывал. Если бы я не чувствовал его раздражение своим шестым чувством, то и не догадался бы.