Взмах веера
Шрифт:
Упоминая об этом, Вира немного похихикала и добавила, что данная особенность связывала ее только с Рэндаллом и только временно. Будто еще не родившийся Тирой сам узнал, кто его отец, и усилил способности матери, чтобы повысить собственную безопасность.
Теперь только от меня зависело, как долго Клант будет находиться в неведенье.
Тяжело вздохнув, я на секунду задержала дыхание и затем осторожно попросила:
— Поставь меня, пожалуйста.
Киашьяр проигнорировал мои слова и уселся на край кровати, продолжая держать меня на руках. Ситуация осложнялась еще такой нелепой деталью, как
— Эмма, — привлек мое внимание Клант, пытаясь заглянуть мне в глаза, — о чем ты думаешь.
Я прикусила губу, удерживая внутри как слова, так и мысли.
— Раньше мне казалось, что я знаю эту девочку. — Он легонько постучал костяшкой по моему виску. — А теперь ты стала такая…
— Какая? — мгновенно раздражаясь, спросила я.
— Ты закрытая книга для меня, — с сожалением вымолвил он и горько усмехнулся, потянулся, касаясь моих волос над ухом губами.
Я отпрянула и попыталась высвободиться. Легард стиснул зубы, так что четче проступили жилы на висках, и отпустил меня. Я вскочила и отпрянула на шаг, подбирая с пола ботинки.
— Мне пора, — нервно заявила я, осматриваясь в поисках носков.
— Мы так и не договорили… — напомнил Клант.
— А нам не о чем разговаривать! — резко бросила я.
«Разве? — Он удивленно вздернул бровь. — Ты сама хотела… И не возражала».
— Минутная слабость, — оборвала я его мысли, перетекшие в красочные картинки, но щеки все равно залил предательский румянец.
«Мне показалось, тебе понравилось…» — без улыбки сообщил киашьяр.
Будь у меня в этот момент больше сил, и так истощенных за последние несколько часов, я обязательно ответила бы легарду какой-нибудь колкостью, но голова раскалывалась от необходимости все контролировать.
— Да, и что? — резко ощетинилась я. — Думаю, это ожидаемый результат! Ты же у нас опытный мальчик.
Клант прищурился и удивленно спросил:
— Почему ты злишься?
— Тебя не спросила, что мне делать! — вспыхнула я.
— На каком ты месяце, Эмма? — удивился он. — Обычно так себя ведут на четвертом — пятом.
Мне хотелось рассмеяться и горкнуть ему в лицо, что он не хуже меня должен знать срок, но я промолчала, не давая Кланту в руки точку влияния.
— Так что?
— Послушай… — Начала я, но оборвала себя и глубоко вздохнула, постаравшись выкинуть из головы все лишние эмоции. — То, что произошло… Это лишь минутное помешательство. Это ничего не значит. Это ни к чему не обязывает ни тебя, ни меня. Может мне просто это было необходимо. Ну, как что-то вкусное. Не более того.
— Ну да, — он криво усмехнулся.
— Но уже все прошло. И ни ты, ни я не в одной лодке и не зависим друг от друга, — продолжила я. — Просто позволь мне самой решать, что делать дальше. Хорошо?
— А если я не соглашусь с этим? — нахмурился Клант.
— Ты меня все равно не заставишь, — вздрогнула я, погружая ноги в ботинки.
— Мне не нужно заставлять… — покачал легард головой. — Я…
Я отмахнулась:
— Этот разговор становиться бесконечным. Я сказала тебе все, что собиралась.
— Но
почему? Что тебе мешает? — нахмурился Клант.— Мне? — фыркнула я.
«Это тебе мешает! Например, мысли о малышке Марте».
— При чем здесь Марта? — зло бросил он. — При чем здесь эта девчонка? Она мне никто.
«Еще лучше!» — обиделась я за свою ипостась, а вслух горько вымолвила:
— В этом все дело, Клант. Как скоро я перестану быть для тебя кем-то? Ты сам не знаешь, зачем тебе я. А я не хочу вязаться в хвосте перечня твоих пассий.
— Эмма, ты… — начал Клант, его ноздри раздулись. Он хотел что-то сказать, но я так и не дождалась. Его злость наполняла комнату удушливым напряжением. — Не глупи. Все не так!
— А как? — требовательно спросила я. — Ты можешь ответить мне, зачем предлагаешь… даже ставишь меня перед фактом… брака! Зачем тебе это?
— Так будет лучше для тебя, — недовольно вымолвил он и больше ничего не добавил.
Горечь ядом разлилась по моим жилам, а в животе образовалась ноющая болевая точка.
Мне было мало этого «лучше». Мне было мало маленькой надежды на обретение счастья. Сердце требовало всего, а не только несуразного «лучше».
— Нет, Клант, нет, — непререкаемым тоном вымолвила я и очень спокойно покачала головой. — Я говорю тебе «нет».
Он сжал челюсти и хмыкнул, давая понять, что не очень верит моим словам.
— Спасибо за… приятно проведенное время, — язвительно бросила я, направляясь к двери.
— Всегда пожалуйста, — ответил киашьяр. — Обращайся!
— Не дождешься.
— Посмотрим, — многообещающе заметил Клант.
Я зарычала и рывком распахнула дверь, стремясь убраться из комнаты раньше, чем легард еще что-то скажет. Мне хотелось обернуться и увидеть выражение его лица, но я сдержалась.
Сердце подсказывало, что этот разговор так ничего не решил. Он даже не раскрыл мне истинных чувств Кланта, и это было особенно болезненно.
Уже шагая по коридору, я услышала, как что-то в комнате Кланта со звоном врезалось, вероятно, в стену. Что-то достаточно тяжелое и хрупкое.
— Что ж… — решила я. — По крайней мере, я не сделала большую глупость и не сказала ему, что люблю. Чувствовать себя слабой перед ним было бы хуже. Все остальное я смогу пережить.
Большие часы над камином прекрасно подошли, а стены не слишком противились обрушенной на них мощи. Клант ударил не в полсилы, как мог бы, а обрушил на покрытые лаком дубовые панели всю свою злость и раздражение. Завитушки и украшения с грохотом посыпались на пол, смешиваясь с мелкими сколками керамики.
— Р — р-р!
Легард хотел разбить еще что-нибудь, но за последние месяцы в его комнате появилось очень мало новых предметов, а в прошлый раз он разбил и сломал почти все, что попалось под руку. Ярость наполняла кровь, хотелось догнать Эмму и потребовать от девушки четких ответов. Весь их разговор не имел никакого смысла. Киашьяр не узнал ничего нового, лишь убедился, что от Эммы стоит держаться подальше, если хотелся трезвости мысли.
Вздохнув и потерев лицо, он быстро оделся и вышел в коридор, слабо представляя, что будет делать дальше. Пока ничего не имело смысла, а мысли легарда занимали вопросы.