Взмах веера
Шрифт:
Я запаковала в сумку лишь самые необходимые вещи, предпочтя одежде так много лекарств и трав, сколько смогла уместить. Там, куда я собиралась, могло пригодиться все, что угодно.
Собираясь к вольным, я не обещала Рэнду ничего, но знала, что сделаю все возможное и даже не возможное. Легард хотел, чтобы я узнала о происходящем на севере, но вряд ли он представлял, как много препятствий стоит между мной и теми сведеньями, которые необходимо добыть.
Я вздохнула и оперлась о стену тяжело дыша.
Мне было, что терять. И я не собиралась рисковать больше,
— Я буду рисковать лишь в одном случае, — произнесла неожиданно для себя, — если опасность для кого-то будет больше, чем для меня.
На самом деле что-то подобное содержалось в клятве магов, кодексе академии. Одно единственное, что навсегда определяло судьбу мага.
Клятву приносили в день поступления, скрепляя ее особой магической печатью. Никто за пределами сообщества не должен был знать о ней. И я никому не рассказывала. Даже сестре, даже отцу, даже Кланту.
Простенькое заклинание, формула из трех символов… Каждый из нас в тот день создал ее сам, все смогли. Несколько соединенных между собой колец и хрупкий многослойный зигзаг слов… Я была рада дать клятву верности, потому что она не противоречила моему пониманию мира. Она сочеталась с ним, как сплетенные пальцы влюбленных. Все было правильно.
Дословно клятву повторять не хотелось, но я помнила то обещание, что лежало в ее сердцевине. Именно клятва подвигла меня искать изгнанных, чуть было не навредивших сестре. Не из-за мести на самом деле. Месть — лишь средство. Если месть даст мне возможность защитить кого-то, тем более дорогого мне человека, я смело пойду на это. Даже буду искать встречи с врагом.
В детстве это казалось немного игрой, но не теперь. Взрослея, понимаешь куда больше, чем кажется на первый взгляд. Взрослея, осознаешь, что можешь потерять.
Сейчас я рисковала. Не так многим, но рисковала. Собой. Ребенком. Но опасность не казалась чрезмерной — Рэндалл оказался прав. Он точно знал, что я пойду на это.
Чтобы защитить сестру, племянника. Всех любимых мне людей и легардов. Кланта… Чтобы ничто не могло навредить им.
Вздохнув, я запихнула в сумку еще пару баночек, а потом уставилась на кольцо. Малахит приветливо сверкнул, будто знал все секреты.
На мгновение мне захотелось его снять, оставить здесь, чтобы хоть на время остаться один на один с собой, но потом я беззвучно обругала себя за слабоволие.
Нельзя! Нельзя быть такой слабой. Нельзя позволять слабому сердцу руководить рассудком. Нельзя. Иначе я могу сделать много того, за что себя не прощу.
Да, я не знаю, что теперь будет со мной и Клантом. Я не знаю, как теперь мы будем смотреть в глаза друг другу, что скажем при первой встрече, что сделаем.
Я потрогала кольцо и вздохнула вновь.
«Клант», — зов получился тихий, но отчетливый. Я знала, что он меня слышит. Сейчас, подкрепленная не только магией кольца, но и магией ребенка, моя уверенность была крепка настолько, что я чувствовала киашьяра почти физически. Даже могла ощутить то, где в эту секунду находился он сам…
Я не стала звать вновь, лишь ждала, ощущая
его гнев. Его сердце билось резко, сотрясая грудную клетку тяжелыми ударами.Напрягая слух, я даже уловила, как легард ожесточенно расхаживает взад — вперед.
«Да», — в конце концов он сдался и позволил мне услышать это короткое слово, вряд ли понимая, как много для меня это значит.
«Я хотела поговорить с тобой».
«Сейчас? тебе было мало наших разговоров? Мы расстались меньше двух часов назад!»
«Да, мне нужно поговорить и рассказать тебе кое-что, — собравшись с силами, подумала я. — Кое-что важное. Потом я не смогу».
«Говори. — В его мысленном голосе было столько горечи, что захотелось расплакаться, забыть обо всем и броситься в портал, чтобы оказаться рядом с Клантом, но я сдержалась. — Говори, что тебе еще нужно от меня. Ты не слушаешь меня, не хочешь… Говори».
«Я сейчас хожу по делам, — начала я. — Рэнд знает. Он сам попросил меня об этом».
«Подожди! Куда?» — тревога в его голосе разбила злость и от нее не осталось и следа.
«Не так важно».
«Обычно таким тоном сообщают что-то плохое, — неприятно проскрежетал он. — Куда ты собралась?»
«Мне нужно кое-что выяснить, — спокойно ответила я, надеясь, что он не заметит мой страх. — Это не опасно».
Я не могла сказать, что иду к вольным, иначе бы пришлось все объяснять.
«Тогда зачем ты сейчас?..»
«Подожди, — я требовательно перебила и со вздохом начала, боясь, что голос задрожит: — Я хотела… Не обижайся, но я правда не могу принять то предложение, которое ты мне сделал. Мне приятно, но…»
«Эмма!»
«Нет, молчи! — мысленно вскрикнула я. — Не знаю, зачем ты это сделал, но я рада, что услышала от тебя нечто подобное. Это приятно, но не нужно».
Если ты меня не любишь.
«И я… мне понравилось с тобой, — я сама не ожидала, что затрону эту тему. — Это было лучше, чем я когда-либо могла себе представить».
«Эмма, тебе не кажется, что этого уже достаточно для ответа „да“ на мой вопрос? — сухо уточнил он. — Нам было хорошо. Мы знаем друг друга. Я дам тебе столько, сколько ты захочешь взять. Все, что захочешь. Все получится».
«Не обещай всего, — я покачала головой, смотря на кольцо. — Это не честно».
«Не честно то, что ты не даешь мне шанса тебе помочь, исправить все ошибки…»
«Не было никакой ошибки, — вздохнула я. — Все было сделано осознанно. Я знала, что творю. И я не жалею ни о чем. И ничего не хочу исправлять!»
«Ты любишь того легарда?»
Я не ответила. Не знала, что должна сказать. Вместо этого я несколько раз глубоко вздохнула.
«Я хотела сказать тебе, чтобы ты там не думал обо мне и как бы не злился, ты все равно для меня очень важная часть моей жизни, но ты не можешь заставить что-то делать… Правильно это или нет. Ты мне друг, брат… учитель. И я тебя люблю. Очень сильно».
«Как брата?» — усмехнулся он.
«Нет, — честно ответила я и услышала его глухой вздох. — Не как брата. Но в данный момент это не имеет значения».