Взорвать Манхэттен
Шрифт:
Марк с грустью подумал о своей неприкаянности. Кто он в этой неведомой чужедали? Тень, призрак. И кому нужен? Разве тем, кто желает его уничтожить. Прошла жизнь! За остатки ее он сейчас бьется, намереваясь загубить жизнь чужую, куда более благополучную и значимую, ну, а что дальше? Продолжать прежнее существование во имя и на благо стареющего тела? Нет, урезонил он себя. Собирание благ для тела – главное условие игры под названием жизнь. Тело – дом, где живет душа. И всяк разумный старается его обустроить. А предаваться рефлексиям – занятие пустое. Он еще силен, здоров, и полон энергии. А значит, все впереди. Любимая
Он набрал номер телефона Виктора.
– У него тут одна за другой встречи, - сказал тот. – Но дело движется к финалу, подали десерт.
– После съезда с холма, - поведал напарнику Марк, - он так или иначе двинется по главной дороге. На втором светофоре, если поедет в отель, повернет направо, там узкая улица и вообще никого. Частные дома и заборы. Жду его на втором перекрестке. Когда все кончится, подъезжай, не мешкая. Волыну держи на взводе, придется, видимо, ставить окончательные акценты… Номера задрапируй липой.
– Я все понял, - донеслось отрывисто. – Ты пристегнись потуже…
– Само собой. Виси у них на хвосте, телефон не отключай.
Очередной звонок прозвучал лишь через час.
– Иду в кильватере за их шаландой, - напряженным голосом доложил Виктор. – Холм позади, пошла главная дорога…
Марк натянул перчатки. Протерев ручки и руль, завел двигатель. Грузовик стоял на пригорке, дорога, ведущая с холма, различалась отчетливо, дистанции для разгона хватало. Перекресток перед ним был пуст. В свете фонарей асфальт сиял мириадами стеклянных вкраплений, словно усыпанный бриллиантами.
Он нащупал втиснутый в карман куртки пистолет. Затем, включив передачу, подгазовал, в который раз проверяя тяжелую машину на резкий рывок.
– Свернули в твою сторону, - продолжил Виктор.
– Моргни дальним светом… Все, вижу!
– Так, проехали первый перекресток… Жми!
Стеклянные созвездия на полотне дороге вспыхнули еще ярче под светом приближающихся фар, и Марк, подобравшись, вдавил педаль газа в пол, рванув к цели.
Сознание возмущенно противилось будущему столкновению, немела нога на педали, торопливым насекомым прополз по спине внезапный озноб, однако с упрямой отрешенностью самоубийцы Марк мчался вперед, нутром ощущая тающую между машинами дистанцию и выдерживая необходимую скорость.
Черный силуэт выскочившего перед глазами «линкольна», показавшийся размытым, плоским, будто картонным, заполнил собою все пространство, в следующий миг словно свернувшееся в ослепленное тугое безмолвие, а затем, с толчками испуганно встрепенувшегося сердца, возвратилось невольно утраченное сознание, рваными фрагментами уясняя действительность: вставший горбом капот грузовика, свист пара из впрессованного в движок радиатора, и – медленно вращающееся в темноте колесо перевернутого на бок лимузина.
Как в зыбком сне увиделось лицо Виктора: белое, перекошенное; заботливая сила повлекла его из кабины грузовика, в которую он цепко и намертво врос; вспомнив о пистолете, полез в карман, однако непослушная рука безвольно упала вдоль туловища; после взвыли неясные протяжные гудки, он снова провалился в небытие, и медленно, кусочками складывающаяся реальность окончательно восстановилась много позже, в автомобиле, мчавшемся по ночной трассе. Он диковато оглянулся на сидевшего
за рулем Виктора.– Включился? – неприязненно спросил тот.
– Я не понял… - хрипло начал Марк.
– Ты себя едва не угробил, - угрюмо откликнулся товарищ. – Я думал – все, готов.
– Это нокаут, - согласился Марк, потерянно ощупывая грудь и осторожно приподнимая колени. – Ребра болят…
– От ремня, - сказал Виктор. – Серьезно ты их уделал…
– Ребра?
– И ребра, наверное.
– Что было-то, что?!
– Навернул ты им в самую середину, - ответил морпех, затравленно усмехаясь. – «Линкольн» - как подкова… Ну, я особенно не вникал, сразу к тебе, дверь ты правильно не закрыл, замки бы точно заклинило… Ну, вроде, в сознании, но глаза пустые… Отстегнул тебя, на плечо, и – в салон.
– А они-то как?
– Да хрен знает, - отмахнулся морпех. – Тут, как на зло, сразу три тачки принесло со всех сторон, я и газанул…
– А пистолет?.. – Марк судорожно рылся в карманах. Затем, уяснив, что до сих пор одет в перчатки, остервенело содрал их. – Где пистолет?!.
– Чего ты орешь?! – рявкнул Виктор. – При таком ударе он и в открытый космос мог улететь! Или мне за ним следить в обязанности вменялось?
– Ну ладно… - примирительно промямлил Марк. – Ствол «левый», моих отпечатков на нем нет… Ты с номеров драпировку снял?
– Пока нет…
– Все, тормози, поехали обратно.
– В смысле? – удивился Виктор.
– Надо посмотреть, чем закончилось дело.
– Бери такси, езжай и смотри. С меня хватит.
– Витя, ты думаешь, меня гложет любопытство? Или мне больше нечем заняться?
– А чем тебе еще заниматься? – угрюмо спросил Виктор.
– Например, уложить в постель ослабший от потрясения организм, - сказал Марк. – Разворачивайся, несчастный трус!
Когда Марк, изнывая от боли в груди, доковылял до перекрестка, то застал там автопогрузчик с перекореженным «Линкольном» на платформе, стайку зевак и полицейских, изучающих разбитый почтовый грузовичок, уткнувшийся расплющенным носом в асфальт, и словно прикрывающийся в испуге вывернутыми наружу из арок передними колесами.
– Трупы есть? – деловито спросил Марк одного из зевак. Задавать вопросы полиции он не рискнул.
– В «Линкольне» - все, как один, - прозвучал категорический ответ.
– А в грузовике?
– Разве не видишь? Колеса впереди машины. Там вообще ужас…
Получив столь недостоверные сведения, Марк крайне разочаровался, но, поймав на себе изучающий взор одного из полицейских, поспешил ретироваться прочь.
– Дело, вроде, сделано, - резюмировал он, усаживаясь в машину.
– И куда теперь? – хмуро спросил Виктор.
– В Вашингтон, конечно. Послушаем, что творится в доме покойного, возложим цветы на могилу… А потом – к Лиле.
– Это правильно, - сказал Виктор. – Количество сперматозоидов накапливается, надо решать вопрос.
МАКСИМ ТРОФИМОВ
Меня быстренько и небрежно обыскали. Изучили мой паспорт.
– По-русски говорим?
– Немного, - сказал я, привнося в интонацию необходимый акцент.
– Было бы с кем.
– Уголовный розыск, капитан Ивченко, - представился мне один из вооруженных парней. – Каким образом вы здесь очутились?