Взросление

Нелли Ивановна услышала это предложение и предостерегла мужа:

– У тебя, Саша, больное сердце, не забывай.

– Наоборот, коньяк в малых дозах полезен для сердца, – сказал Михаил Николаевич и, стоящий рядом официант, налил гостю в специальную, маленькую для коньяка, рюмочку коричневую жидкость из красивой бутылки.

– Предлагаю выпить за Костину жену! – поднял свою рюмку с коньяком хозяин и выпил. Отец тоже выпил и стал активно закусывать.

Находясь вчера в гостях у других родственников, Юля обратила внимание, что там тоже пили за Костину жену. Она не поняла, что за Костина жена и поинтересовалась у Кати. Та усмехнулась и объяснила:

– Это Конституция. Папины друзья и знакомые либералы придумали такой тост, чтобы не посвящённые в эту проблему люди не поняли. Они мечтают о создании в России Конституции. Они говорят, что Россия «беременна демократией».

Ужин был действительно праздничный. Кроме разных блюд, красиво уложенных на тарелки из тонкого фарфора, на столе Юля увидела большой сливочный торт с запахом ванилина. Сестра Катя заметила, как Юля смотрит на торт, и велела официанту положить ей на тарелку крупный кусок.

После праздничного ужина гостей повели в другой зал слушать концерт фортепьяно со струнным оркестром. Михаил Николаевич по воскресениям приглашал к себе музыкантов, он очень любил музыку, но сам не умел играть ни на каких инструментах. Он говорил, что не имел свободного времени, чтобы освоить какой-нибудь инструмент. Но дочери брали уроки музыки. Младшая дочь Матрёна хорошо играла на фортепьяно, старшая Катя немножко играла на гитаре.

Всего в этой купеческой семье было трое детей. Старший сын Владимир рано женился и жил отдельно в своём доме, имел небольшой магазин.

Концерт слушали больше часа. Потом Михаил пригласил Александра в другую комнату поиграть в шахматы, а Катя с Юлей сели в соседней комнате поговорить и просто пообщаться. Комнаты в особняке в основном были проходные, и двери между комнатами днём не закрывали. В каждой комнате, как в музее висели картины. Юля с прошлых посещений уже все картины видела.

– Расскажи, Юля, о своём знакомом парне, – попросила Катя, когда они сели в уединении на старинный диван.

– А что рассказывать? – ответила Юля. – Зовут его Иван. Он живёт в соседнем доме. Мы с ним немного поговорили, познакомились, вот и всё. Мне он не понравился.

– Завидую я тебе, – продолжала Катя, – ты красивая, можешь рыться в парнях, выбирать, а я не красивая. Придётся выходить замуж не по любви.

– Нет, Катя, ты красивая, – успокоила сестру Юля, – ты себя просто недооцениваешь.

В это время в соседней комнате отец играл в шахматы с Михаилом Николаевичем. Через открытые двери было слышно, как они между делом вели разговор.

– Значит, говоришь, Горохов опять повысил цену за квартиру? И сколько ты теперь должен платить? – спрашивал отца дядя Миша. Юле было хорошо слышно, как отец ответил:

– Три года назад я платил по тридцать рублей в месяц. Каждые полгода он цены повышает и теперь надо платить пятьдесят рублей в месяц.

Юля делала вид, что внимательно слушала Катю, а сама прислушивалась к беседе взрослых. Ей хотелось жить богато, как Катя и ждала, что дядя Миша подарит отцу крупную сумму денег. Но он сказал, что наведёт справки о домовладельце и через свои связи повлияет на него, чтобы цену за квартиру больше не повышал.

Когда на улице стало темнеть, Сутурины, распрощавшись с родственниками, отправились домой. В пути мать спросила у отца: «Ну как, денег не просил на этот раз?»

– Нет, конечно.

А Юля сообщила, что слышала, как отец жаловался на владельца их квартиры, что тот повышает плату за квартиру.

– Я ждала, что дядя Миша подарит нам крупную сумму денег. Но он оказался жмотом.

– Нехорошо подслушивать разговоры взрослых, – сделал замечание отец. – Коновалов не жмот, он хуже.

– Не надо так отзываться о родственниках, – предостерегла мать, – они нас вкусно накормили и, если нам станет трудно материально, то они нам помогут. Я не сомневаюсь.

Московская буржуазия на ипподроме. 1910 г.

Глава 3

В последующие дни обстановка в городе становилась напряжённой: на предприятиях рабочие начали забастовки. В домах отключили электричество, и приходилось жечь вечерами свечи. На центральных улицах Москвы появились конные патрули жандармов и казаков. Юля хотела с подругами сходить в театр, но родители её не отпустили. Её основной подругой являлась Глаша, с которой они вместе окончили семь классов женской гимназии, обеим было по семнадцать лет. Отец Глаши преподавал математику в той же гимназии, где они учились.

В начале октября Юля встретилась с ней во дворе и та предложила сходить с ней в училище Ивана Фидлера, которое находилось неподалёку, через четыре здания от их дома. Это была частная школа, где учились за оплату восемь лет. После окончания таких училищ, выпускники могли поступать в университет.

– Я познакомилась с парнем из этого училища, – говорила Глаша, – и он приглашал меня на тайное собрание, где ученики старших классов будут обсуждать революционные мероприятия. Одной идти туда мне неповадно. Пойдём вдвоём?

Юля стала отказываться, ведь училище было мужское, да и родители не разрешат туда идти.

– А ты не говори родителям, собрание будет не более часа, – объяснила Глаша. – Ты может, тоже познакомишься с парнем. Там они из зажиточных семей. Бедняки там не учатся. За учёбу надо платить по двадцать рублей в месяц.

Юля колебалась, но всё же решилась пойти. Её возраст семнадцать лет подсказывал, что пора влюбиться.

Во второй половине дня, когда занятия в училище закончились, девушки пришли к зданию училища, где возле чёрного входа со двора, их поджидал молодой человек в форме гимназиста. Увидев Юлю, он не удивился и повёл девушек внутрь училища в один из классов. Там уже собрались несколько молодых парней, и за учительским столом сидел преподаватель пожилого возраста. Вскоре пришли ещё несколько человек. Кроме гимназистов пришли парни и девушки с улицы.

Преподаватель встал с места, прошёлся до дверей и плотно их закрыл.

– И так, товарищи, мы собрались, чтобы поговорить о жизни, как жить дальше. Проблем у всех накопилось много, и все мы находимся в тупике. Поднимите руки, у кого из вас есть денежные и материальные проблемы?

Почти все присутствующие подняли руки. Юля и Глаша скромно воздержались.

– А у вас, девушки, разве нет проблем? Ваши родители миллионеры? – указал он на подруг.

Они обе смущённо покраснели. Преподаватель подошёл к ним и сказал.