Взятка
Шрифт:
Ей не потребовалось много времени, чтобы подойти. Она точно знала, как звучит мой голос, когда я горячусь, а в тот момент я был просто все себя от злости.
— Что? — Она переводила взгляд с меня на Трэвиса.
— Ты знала, что он вейпит? — Я поднял вейп.
— Трэвис. — Мелани покачала головой. — Серьезно? А как же бейсбол? Тебя выгонят из команды.
— Какая разница? — Он закатил глаза. — Не то чтобы я стал профессионалом или что-то в этом роде.
— Ты наказан. — Она уперла руки в бока. — Снова.
— Этого недостаточно. — Трэвис уже
Его лицо побледнело.
— Ты меня арестовываешь?
— Что? — Мелани ахнула в тот же момент, когда я сказал:
— Да.
— Но…
— Трэвис Рид, вы арестованы за хранение контрабанды будучи несовершеннолетним.
Хранение вейпа было противозаконным. Детям младше двадцати одного года в Монтане не разрешалось покупать табачные изделия или электронные сигареты, но я сомневался, что он знал о технических тонкостях. И это было больше для того, чтобы доказать свою точку зрения.
Я зачитал ему его права, когда взял его за локоть и повел вниз по лестнице.
— Дюк, пожалуйста. — Мелани бросилась за нами. — Не надо. Его исключат из бейсбольной команды.
— Думаю, ему следовало подумать об этом раньше.
— Дюк, — взмолился Трэвис, глядя на меня своими большими темными глазами, в которые я влюбился, когда он был моложе.
Черт возьми, его было трудно наказывать. Но я заставлял себя переставлять ноги, не останавливаясь, пока мы не оказались у моего грузовика. Я открыл заднюю дверь и указал ему, чтобы он садился, так что он оказался за ширмой, а затем захлопнул его внутри.
— Что ты делаешь? — прошипела Мелани, оттаскивая меня за руку от окна Трэвиса.
— Пытаюсь достучаться до него. Когда ты в последний раз заходила в его комнату? Когда ты в последний раз спрашивала его, как у него дела?
— Не делай это моей виной. Я люблю своего сына.
— Я тоже. — Я провел рукой по волосам. — Я делаю это, потому что тоже люблю его. Он становится все более жестоким, Мел.
Трэвис, которого я знал, был не из тех, кто курил или выпивал. Он был не из тех, кто заваливает урок и вынужден пересдавать его в летней школе.
— Знаю. — Мелани закрыла глаза, гнев в нас обеих угас. — Я пытаюсь. Я не знаю, что делать, чтобы достучаться до него
— Я тоже не знаю.
Черт, я только что запихнул в кузов своего грузовика самое близкое к ребенку, что у меня было. Я зачитал ему его права. Если это не напугает его, то я уже не знаю, что делать, потому что это чертовски напугало меня.
— Я никогда не поставлю под угрозу его будущее. Но он должен понять, что это, — я поднял вейп, — убегать тайком и заниматься всякой ерундой — не выход.
— Мне нужно позвонить адвокату?
— Нет. Я собираюсь взять его с собой покататься. Когда я привезу его обратно, сядь и поговори с ним.
Она кивнула, и я ушел, забравшись в грузовик и хлопнув дверью с такой силой, что вся машина закачалась.
Мои руки вцепились в руль, когда я говорил, смотря в зеркало
заднего вида.— Клянусь Богом, если бы ты был моим сыном…
— Но я не твой сын.
— Да, я не твой отец. Но это не значит, что мне все равно.
— Неважно, — пробормотал он.
Трэвис не знал своего отца.
Мелани забеременела после секса на одну ночь в колледже. На первом курсе она слишком много гуляла, и после того, как рассказала об этом парню, он посоветовал ей прервать беременность. Вместо этого она просто вернулась домой в Каламити, чтобы жить со своими родителями и растить Трэвиса, а затем получила степень онлайн. Она работала кредитным инспектором в одном из городских банков.
Я завел двигатель и отъехал от обочины. Все, что я мог сделать, это попытаться научить его. А он должен был научиться.
Трэвис сидел на заднем сиденье совершенно неподвижно и молча, не отрывая взгляда от своих коленей.
Я проехал через весь город к участку, не проронив ни слова, и тишина была мучительной для нас обоих. Когда я заехал на стоянку и припарковался на своем обычном месте, я повернулся, чтобы заговорить через стальную решетку в прозрачной перегородке между задним и передним сиденьями.
— Трэвис.
Его плечи были опущены, и он не смотрел на меня.
— Эй, — мягко сказал я. — Посмотри на меня.
Он поднял взгляд, и в его глазах, остекленевших от непролитых слез, было столько раскаяния, что это сломило меня.
— Что с тобой происходит, малыш?
— Я не знаю.
— Как давно ты куришь вейп?
— Пару месяцев. — Он пожал плечами. — Все курят обычные сигареты. Я же не курю их.
— Это все равно разрушает твои легкие.
— Ты меня арестовываешь? — Его взгляд метался между мной и участком.
Я отсчитал шесть ударов сердца, заставляя его долго переживать, затем развернул грузовик и отвез нас в пиццерию. Припарковавшись, я отправил Люси сообщение.
Возникли некоторые проблемы с Трэвисом. Опоздаю.
Ее ответ пришел, когда я открывал заднюю дверь, чтобы Трэвис мог выйти.
Не торопись. Я буду здесь. Дверь заперта.
Боже, она была невероятна. Шериф, работавший до меня, мой предшественник, как-то посоветовал мне найти женщину, которая будет понимать, что такое долгие дни и сумасшедшие ситуации. Женщину, которая будет выдерживать удары и будет достаточно сильной, чтобы выдержать те, которые не будут отскакивать.
Люси была сильнее любого человека, которого я встречал в своей жизни.
— Я обещал Л… — черт возьми — Джейд пиццу, — сказал я Трэвису, когда мы стояли в очереди, чтобы сделать заказ. Это был первый раз, когда я с трудом выговорил ее имя.
Он сжал челюсти.
— Хорошо.
— Я спросил ее, что она хочет, и она сказала, что мясное ассорти. — Трэвис тоже любил такую. — Потом я сказал ей, что собираюсь пригласить тебя на ферму. Посмотреть, не захочешь ли ты поужинать с нами. Поболтать немного.