Walk the Shadows

Уизли сел.

Грейнджер продолжала смотреть на Северуса так, словно у него выросли крылья. Или рога.

— Гарри был похищен?

Северус кивнул, а затем, заказав чай и кексы, сел и вздохнул.

— Да, он был похищен. По моим подсчетам, где-то на второй неделе июля его тетя и дядя уехали, бросив его одного, и защитные щиты, основанные на крови и окружавшие дом, пали. Темный Лорд воспользовался ситуацией и отправил несколько верных слуг, чтобы забрать Мистера Поттера.

— Вы назвали его Гарри… до этого, — тихо сказала Мисс Грейнджер, взяв чайник, чтобы налить себе чай.

— Да, — вздохнул Северус. Они отклонились от темы, и ему надо было взять ситуацию под контроль. — Позвольте мне продолжить.

— Конечно, профессор, — в ее голосе даже не было сарказма, и Северус поднял бровь. Хотя сердитые взгляды Уизли компенсировали ее спокойствие с лихвой. И он не взял свой чай.

— Как я уже сказал, Гарри был похищен. И его заключение было… ужасным, — это должно было покрыть большую часть вопросов, подумал Северус. Однако Грейнджер все равно намерилась что-то спросить, и он добавил: — Позвольте заверить вас, его жестоко пытали, и он был на грани смерти. Но, думаю, ему не хочется, чтобы я описывал вам все в деталях. Достаточно лишь сказать, что он провел несколько недель в заточении у Темного Лорда и большую часть остатка лета восстанавливался от всего произошедшего там.

— Почему он сам не мог нам рассказать об этом? — вмешался Уизли, явно стараясь все усложнить.

— Он достаточно настрадался! — прорычал Северус, но затем понизил голос почти что до шепота — к счастью, он наложил заглушающие чары на дверь Гарри — и продолжил: — И я не позволю вамсвоими проклятыми вопросами заставлять его вспоминать эти ужасные события.

Глаза Грейнджер расширились, но она продолжала пить свой чай без каких-либо возражений. А вот Уизли…

— А почему вас это волнует? — огрызнулся рыжеволосый. — Вы ненавидите его. Раньше вас никогда не заботили его страдания.

О, да. В этом то и была проблема. Все эти годы его намеренного пренебрежения фактами в угоду собственному, заранее составленному представлению, годы бессердечного обращения со студентом без какого-либо реального на то повода — ничего, кроме его собственного гнева и нежелания простить Джеймса Поттера и его пособников — и его абсолютной антипатии к мальчику, которая росла в нем на протяжении последних пяти лет.

И вот результат.

Он потер переносицу и ненадолго прикрыл глаза.

— Я осведомлен об этом, Мистер Уизли. И я… сожалею о том, как раньше обращался с Мистером Поттером.

— Вы сожалеете об этом. Вы. Сожалеете. Об этом. Какая радость. Полагаю, теперь все просто чудесненько?

— Нет, Мистер Уизли, все не так чудесненько, как вы думаете. Гарри и я много разговаривали…

— И с чего вы вообще называете его Гарри? Вы пять лет вели себя с ним как законченный мерзавец, а теперь думаете, что вы приятели? Вы не можете просто так начать называть его по имени после какой-то парочки разговоров, или решать, когда он может поговорить со своими друзьями, или….

Северус вскочил на ноги, прервав мальчишку. Если бы он не был занят пытками усмирить свой гнев и желание проклясть мальчишку, то он мог бы восхититься тем, как Уизли вступился за Гарри перед лицом ненавистного профессора. Но в тот момент Северус был слишком раздражен, и поэтому, дабы пресечь дальнейшие разногласия в корне, он навис над мальчишкой и процедил сквозь зубы:

— Я оформил опеку над Гарри. Теперь я его опекун и буду обращаться с ним так, как сочту это подходящим в моем доме!

Это заткнуло Уизли.

Однако молчание было прервано упавшей на пол чашкой Мисс Грейнджер.

TBC . . . .

Глава 42

Суббота, 31 августа, утро

Не могу сказать, что происходит там, снаружи. Я точно уверен, что Рон и Миона добрались сюда нормально, потому что почувствовал, как сработала каминная сеть… Не спрашивайте меня как (будто глупый дневник может это сделать), но я почувствовал… эту магию, словно во мне что-то всколыхнулось. Все было так же, как и тогда… когда я был слеп. Думаю, я действительно чувствую магию. Как и тогда, когда ощущал чужие магические подписи и даже отличал их друг от друга. Теперь же я могу определить, когда кто-то поблизости пользуется магией, а иногда даже знаю, какой именно. Это странно.

Так или иначе, я почувствовал, как около двадцати мнут назад дважды сработала каминная сеть. Но с тех пор было так тихо, что у меня такое ощущение, словно снаружи никого нет.

Очень надеюсь, что Снейп их там не убил.

Ранее:

— Я оформил опеку над Гарри. Теперь я его опекун и буду обращаться с ним так, как сочту это подходящим в моем доме!

Это заткнуло Уизли.

Однако молчание было прервано упавшей на пол чашкой Мисс Грейнджер.

Гермиона уставилась на профессора и довольно долго не сводила с него взгляд, прежде чем наклониться и начать собирать осколки чашки с пола. Она оглянулась вокруг в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы вытереть пол. Но затем бросила эту затею, достала палочку и заклинанием убрала лужицу пролитого чая. Формально летние каникулы еще не закончились, и ей все еще не следовало пользоваться магией, но Гермиона знала, что Министерство практически никак не могло отследить использование магии несовершеннолетними в Хогвартсе.

Покончив с уборкой, Гермиона, чтобы отвлечь профессора, испепеляющего взглядом бедного Рона, который по-прежнему напоминал рыбу, кашлянула. А затем самым уважительным тоном, на который только была способна, сказала:

— Профессор, сказав, что вы опекун Гарри, вы имели в виду…

Профессор Снейп перебил ее:

— Я имел в виду, что я подал прошение о передаче мне опеки над Гарри и Министерство по делам несовершеннолетних его одобрило. Теперь он будет жить со мной до своего совершеннолетия, исключая время его нахождения в школе… Да, — он снова потер переносицу, очевидно пребывая в расстроенных чувствах, и ненадолго прикрыл глаза.

Рон тем временем весь аж позеленел и уставился на свои ботинки. Нет, ну честное слово. Как обычно его взрывной характер едва ли помогал докопаться до сути дела.

— И Гарри согласился на это, профессор? — все тем же вежливым тоном спросила она, стараясь не давить на Снейпа. Она знала, что это был один из лучших способов вытянуть информацию у человека, не слишком жаждущего ее делиться.

Профессор сжал челюсть, но, по крайней мере, сел обратно и посмотрел на нее. В его глазах Гермиона не увидела ни намека на обман.