Warhammer 40000. Катарсис
Шрифт:
Руки занемели от усталости, ноги едва удерживали ее, но отчаянная битва медленно приносила плоды. Там где не успевал ее меч, успевал выстрел одной из сестер, там где не успевал выстрел, вступал в дело ее меч или псайкерские способности. Воскресшая вера в благодать Императора обрела материальную силу и казалось по чистой случайности удары вичеров смещались в сторону и не достигали цели. Случайности, ставшие закономерностью…
Под защитой Императора им удалось добраться до множества воронок от взрывов и естественных разломов в земле, держать оборону стало легче, но каждый понимал, что их время подходит к концу. Запасных батарей уже не осталось, а враги только прибывали…
– Ристелл, ты должна прорваться!
– Мы уйдем вместе!
Ристелл задыхалась от усталости и осознания того, что хочет невозможного. Неужели Император вновь проверяет ее верность? Он вновь предлагает ей невозможный выбор между долгом и преданностью своему отряду от которого осталось меньше четверти!
– Мы уйдем вместе, - Снова повторила канонисса уже едва слышно.
– Надо удержать этих тварей до прибытия десанта, они уже чувствуют что проиграли войну! Ристелл, ты должна бежать, ты должна возглавить атаку Ордена на Архонта.
Слова Арлин заставили Ристелл вздрогнуть и пропустить удар в плечо. Извернувшись, девушке удалось отсечь руку вичера и вторым взмахом отрубить его голову.
– Беги! – Выкрикнула Кариган и вскинула лазган, готовая прикрыть канониссу.
Так же поступили и остальные сестры.
– Это путь для одного…, гомункул оставил нам не много времени, мы намерены посвятить его Императору и твоему долгу перед ним.
Слезы застилали взгляд Ристелл, одна мысль о том, чтобы вновь оставить своих сестер повергала ее в отчаяние и такая пытка недоступна ни одному гомункулу темных эльдар.
– Я не могу, не могу, не могу! – Каждое слово она сопровождала ударом меча по мечу одного из вичеров, совершенно забыв о тактике боя, поддавшись злости и страху.
Ты должна, - Шепнул голос в ее сознании. Ей показалось, что он принадлежал Кхану, но в шуме боя она не могла быть уверена.
Девушка бросила взгляд на сестер, готовых отдать свои жизни. Она могла их понять. Она так же готова была умереть за них, но тогда ключ достанется вичеру и все их усилия потеряют смысл.
– Беги, - В один голос произнесли сестры и как будто ожидая этого момента, целый отряд вичеров прибывший с Агатаном скрыл их с глаз канониссы, словно их уже не было в живых, будто они были лишь десницей Императора явившейся на миг, чтобы спасти жизнь падшей канониссе.
Отчаянно зарычав, Ристелл пронзила ближайшего вичера насквозь и бросилась сквозь все новые ряды гладиаторов.
С каждым пролетающим над головой истребителем имперской гвардии, подсознание жестоко убеждало ее, что они могли спастись все, каждый звук болтерного огня говорил, что надо было только чуть-чуть подождать. Каждый взмах меча будил совесть, ведь она могла стоять рядом с ними, защищать их как они защищали ее, встретить смерть не безликой жертвой ксеносов, а сестрой битвы среди своих соратников…
Словно утешая ее, время от времени рядом мелькали разряды плазмы, признаки того, что ее сестры еще живы и все еще пытаются ее защитить от многочисленных врагов. Под их прикрытием Ристелл удалось преодолеть короткий спуск и снова подняться на небольшой холм, все это время ей приходилось уворачиваться от атак вичеров и некоторых из них отправлять к Слаанеш. Сестры были правы: прибытие космодесанта серьезно деморализовало гладиаторов и во многом именно этому обстоятельству Ристелл была обязана жизнью. Нет, вичеры не боялись гигантов Караула Смерти, но их появление обязывало армию Агатана сосредоточиться на более важных и опасных целях, нежели имперская гвардия и единственная беглая наложница. Конечно вождь гладиаторов позаботился о том, чтобы выделить для ее поисков небольшой отряд…
Впереди маячил участок чистой земли и возможный
выход из блокады. Где-то совсем не далеко она слышала стрельбу из болтеров и тяжелых стаберов, где-то совсем рядом имперская гвардия пошла в атаку на армию вичера, окружившую четырех сестер битвы. Космодесант не только сумел нанести серьезный урон темным, но и дал возможность перегруппироваться потрепанным отрядам катачанцев.Когда была возможность, Ристелл оглядывалась назад и замечала своих сестер, все еще пытавшихся удержать оборону у разлома. Всякий раз Ристелл пыталась убедить себя, что она успеет, но в очередной раз вернувшись взглядом к своему маршруту, который осталось преодолеть, она увидела кабалита вооруженного не изящным излучателем, или оружием ближнего боя, а каким-то немыслимым аналогом имперской мельты или гранатомета.
Он не смотрел на нее, не замечал в окружении своих соратников, да и не было толка от такого оружия при таком изобилии союзников вокруг цели и расстоянии на котором она оказалась. Он смотрел поверх головы Ристелл на небольшое возвышение…, где отчаянно отстреливались ее сестры…
– Нет!
Канонисса взрезала горло кабалита, вставшего у нее на пути и буквально руками вырвала гортань, она бросилась на выраставших перед ней воинов, словно одичавший зверь, с каждым вздохом осознавая обреченность своих надежд.
Она пробилась к стрелку и разрубила его мечом от плеча до паха, но в этот миг снаряд уже взлетел в рассветное небо и словно в загустевшем воздухе поплыл в сторону ее сестер.
Упав на колени Ристелл смотрела как невыносимо медленно словно в кошмарном сне распускается облако взрыва, укрывая собой тех, кому она обязана жизнью, тех, кто лишь на миг вернулся к ней, пожертвовав ради этого мига своими жизнями.
Меч выпал из ее руки и она даже не заметила как второй рукой все еще пытается задушить уже мертвого кабалита.
В ее затылок уперся излучатель, а в спину клинок подоспевших вичеров.
– Лучше бы тебе было не сдаваться живой, - Засмеялся кто-то за ее спиной
Так могла смеяться ее совесть. Она полностью разделяла мысль вичера…
Когда ее вели через строй гладиаторов к Агатану она воспринимала окружавшую реальность словно невзрачные стены давно мертвого замка. После пережитой пытки совести, она уже не испытывала страха перед вичером, все происходящее ее больше не могло удивить, она знала чего ждать и знала, что ничего страшнее собственного предательства ей больше не откроется. Она лишь поклялась себе, что найдет способ уничтожить ключ, если Агатан пожелает им завладеть. На этом ее служение закончится и она предстанет перед Императором и своими сестрами и потратит вечность своей души, чтобы вымолить у них прощение.
Эльдары спешили. Они толкали ее в спину совершенно не беспокоясь о том, что при таком темпе им скоро придется нести ее на руках.
Вокруг звучали оскорбления в ее адрес, многие из вичеров во время ее прорыва получили ранения, но в спешке она не успела отнять их жизни и теперь от жестокой расправы ее отделяло по-видимому только распоряжение Агатана доставить наложницу живой.
Ей было все равно… Она не раз видела как люди столкнувшись с бесконечным ужасом, с беспощадным горем впадали в ступор и не реагировали на окружающую действительность. По долгу службы ей приходилось допрашивать таких людей и очень редко удавалось вытянуть хотя бы слово из жертв Хаоса, беженцев потерявших семью, бывших рабов… Порой инквизиция обязывала применять угрозы, но только теперь Ристелл поняла как это бесполезно – взывать к разуму людей, потерявших со смертью близких самих себя. Ей было все равно, чем закончится ее история, порой финал настолько мрачен, что хочется просто отложить книгу и забыть о ней. Она хотела забыть о своей жизни… как тогда, на колонне… в сумраке варпа.