With the sun
Шрифт:
– Не дуйся, - предложил Драко, опираясь на локти по обе стороны от плеч брюнета.
– А ты меня утешь, - озорно предложил Гарри.- Раз уж это именно ты оскорбил меня до глубины души своими словами о том, что я жуткий учитель…
– Ты не был жутким, ты нагонял страх, - возразил Драко, улыбаясь.
– Чувствуешь разницу?
Пока Гарри осмысливал упомянутую разницу, Драко нежно поцеловал центр его правой ладони. Искорки желания побежали по крови Гарри от места поцелуя, как пузырьки по бокалу с шампанским.
– Я вообще много чего чувствую, - заговорщическим тоном сообщил Гарри и
Блондин застонал и принялся деловито раздевать Гарри. Гриффиндорец лежал, закинув руки за голову, и позволял ему делать это.
– Похоже, сегодня ты намерен лежать и получать удовольствие, - горячее дыхание Драко внезапно обожгло ухо Гарри, и горячий язычок оставил влажный след на коже шеи. Брюнет выгнулся дугой, учащенно дыша.
– Ты… просто представить себе не можешь… как… утомляют непослушные дети… а-ах…
– Мне и не требуется, - шепнул Драко.
– Тебя я хочу утомить лично…
Слизеринец оторвался на минуту от последовательного расцеловывания каждого из бесчисленных переплетавшихся шрамов и, встав на колени, ловко стащил с себя брюки.
– Я не против… - зачарованно сказал Гарри, глядя на уже твёрдый член Драко.
– Я вижу, - оправдывая своё звание лучшего выпускника змеиного факультета, блондин ужом скользнул вниз, щекоча мягкими платиновыми прядями кожу Гарри - как ни странно, на месте шрамов кожа не утеряла чувствительности, словно они были нарисованными. Впрочем, они и не были обычными шрамами.
Ласковые губы обняли член самого Гарри, тоже уже вполне готового к продолжению. Горячо, влажно, тесно… гриффиндорец зарыл пальцы в шёлковые на ощупь тёплые волосы Драко.
– А-ах!.. а-аа… Дра-ко… о-о…
Слизеринец медленно посасывал, словно издеваясь над извивающимся Гарри, готовым убить Вольдеморта ещё десять раз подряд - лишь бы ему дали поскорее кончить. Гибкий язык плотно прижался к большой вене и подвигался вверх-вниз - на миллиметр, не больше, но распалённому Гарри было более чем достаточно.
– Дра-ако-о-о-!!..
– Я так скучал по тебе весь день, - хрипло признался слизеринец, вновь оказавшись у лица Гарри.
Вместо какого-то ответа Гарри молча притянул его к себе и поцеловал. Собственный солоноватый горький вкус смешан со сладостью Драко… Потрескивание огня в камине, запах сгорающих капелек смолы и травяного шампуня Драко, ровное тепло пламени, обжигающий жар там, где тело касается тела, холодок предвкушения под ложечкой… Что-то нереальное было во всём этом, что-то сюрреалистичное и пронзительное, будто всё было неправдой, сном. В самом деле, может ли человеку в этой жизни быть настолько хорошо?..
– Я люблю тебя, я так тебя люблю… - шептал Гарри, не заботясь о том, слушают ли его.
– Я жить без тебя не могу, я весь день думал о тебе, Драко, я так тебя люблю…
Блондин почему-то плакал, и Гарри прилежно сцеловывал эти слёзы с бархатистых щёк; почему-то они были почти как вода, словно всю горечь Драко уже успел где-то выплакать сегодня.
От лица Гарри перешёл к шее - он так любил ставить свои метки на этой белоснежной коже. Слизеринец запрокидывал голову, предоставляя себя в полное распоряжение
Гарри - пожалуй, он не возражал бы, перережь ему Поттер горло.Гарри покружил языком во впадинке пупка и принялся ласкать руками спину и ягодицы Драко. Их напряжённые члены соприкасались.
– Я хочу тебя, Драко, - шепнул Гарри, целуя слизеринца за ухом.
– Хочу тебя внутри меня.
Слизеринец гортанно простонал что-то и одним рывком уложил Гарри на спину.
– Accio смазка!
Сразу два пальца, скользких от смазки, проникли в Гарри, и гриффиндорец вскрикнул от неожиданности. Прохлада рук Драко и смазки и внутренний жар его тела…
– Тебе больно?
– Драко медленно продвигал пальцы, нежно массируя канал Гарри, и тревожно вглядывался в лицо брюнета. «Смешной… он каждый раз так заботится, словно это у нас впервые».
– Всё хорошо, продолжай, - Гарри приподнялся на локтях.
Драко добавил ещё один палец. Гарри, не выдержав, подался вперёд, насаживаясь на эти тонкие осторожные пальцы, требуя большего.
– Драко… ну давай же. Я готов, - просил Гарри; глаза у него закатывались от невыносимого желания.
Но Драко добавил и четвёртый палец, чтобы быть уверенным в том, что не причинит Гарри боли. И только тогда, убрав руку - Гарри издал разочарованный вздох - вошёл в гриффиндорца. Так аккуратно и медленно, как никогда до этого.
Блондин обнял Гарри, прижимая к себе, и поцеловал.
– Ты… нормально?
– Я прекрасно, - уверил его Гарри, вцепляясь в плечи Драко - наверняка утром на аристократично-бледной коже обнаружатся синяки.
– Двигайся, Драко, ради Мерлина!..
Слова перешли в низкий стон - Драко начал двигаться, при каждом толчке задевая простату. Гарри стонал, тонул в блаженстве, туманившем голову, и мог только сжимать пальцы сильнее и подаваться бёдрами навстречу Драко, принимая его в себя до основания. Почувствовав одновременно с глухим вскриком «Гарри!», как блондин изливается внутри него, гриффиндорец кончил, забрызгав всё вокруг.
– Драко-о-о… Драко, Драко, Драко… - твердил он, как заведённый, прижимаясь к блондину. Слизеринец молча гладил его по голове.
Гарри затих и виновато погладил плечи Драко.
– У тебя будут завтра синяки.
– Ерунда, - откликнулся тот.
– Мне не больно.
Гарри захихикал, утыкаясь лицом в грудь Драко.
– Ну да, тебе было немного не до того, чтобы возмущаться по поводу синяков.
– «Немного не до того» - очень верно сказано!
– слизеринец поцеловал кончик носа брюнета.
– Кстати, если серьёзно, как твой первый преподавательский день в качестве самого себя?
– Ужасно, - честно сказал Гарри.
– Они все пялятся - кто как на икону, кто как на бронированного таракана… ну, последнее в основном к слизеринцам относится. И спрашивают. Все четыре факультета уже в глубоком минусе из-за своего любопытства.
Драко рассмеялся и сразу же посерьёзнел.
– Ты сдерживаешься? Я помню, что было на Диагон-аллее… Хоть они все и надоедливые настырные малявки, интересующиеся не твоим предметом, а твоим любовником, но убивать их всё-таки не стоит… - не сдержавшись, блондин зевнул во весь рот, прикрыв лицо тонкой, почти что просвечивающей насквозь ладошкой.