WOAS. Этот безумный мир

«Нам нужно поговорить, давай встретимся, » — пишет она сообщение Стайлзу.

«Мы уже давно поговорили обо всем, что было важно, » — отвечает Стилински, и Елена точно знает, что в тот момент, когда он пишет ей ответ, в экран телефона через его плечо смотрит Лидия, а сам Стайлз досадливо морщится.

«Пожалуйста, » — простое слово, еще одно унижение в бесконечной череде тех, которые она переживает ежедневно, оказавшись в роли бывшей девушки, все еще надеющейся на то, что прошлое возможно вернуть.

«Я все еще бегаю по утрам, » — пишет Стайлз в ответ, и это с натяжкой можно расценивать как приглашение к живому диалогу.

Елене это подходит — по большому счету, у нее нет выбора.

Впрочем, шансов у нее тоже нет, но она не может не попробовать.

— Господи, да что с тобой?!. — восклицает Стайлз со смесью вполне понятного отвращения и страха, когда ее рвет кровью вперемешку с цветами прямо у него на глазах.

Они в перелеске рядом со сгоревшим домом Хэйлов, и Елена с беспомощным стоном приваливается спиной к стволу первого попавшегося дерева и сползает на землю.

— Я умираю, — шепчет она, стирая с губ кровь, но из ее рта через мгновение низвергается новая порция кровавых цветов.

— А я-то что могу с этим поделать? — только и спрашивает Стайлз, пораженный происходящим.

— Можешь полюбить меня снова, — слабо улыбается Елена, прекрасно понимая, как жалко это звучит.

Стилински ничего не отвечает — он просто уходит, ему нечего сказать и что делать с этим он тоже понятия не имеет.

Когда Кира и Эллисон объяснят ему, в чем дело, будет слишком поздно: все, что останется от Елены, это море кровавых цветов.

Впрочем, он все равно не смог бы помочь — увы, осознание этого не отменяет чувства вины.

========== Тристан Де Мартель/Елена Гилберт. TO/TVD. ==========

[AU, в котором Елена живет в Новом Орлеане. После того, как она стала вампиром, Гилберт осознала, что не любит ни одного из братьев Сальваторе и желает отныне идти собственным путем. Элайджа Майклсон предлагает ей свое покровительство (сениментальный и благородный, он делает это в память о любви к Катерине и из искренней симпатии к Гилберт), и Елена принимает его. Она вхожа в дом Майклсонов, близка с Хейли Маршалл и Элайджа медленно, но верно дает ей понять, что заинтересован в ней. События развиваются в момент, когда в город прибывают Люсьен Касл и Тристан Де Мартель, которые нависают угрозой над Майклсонами]

— Люсьен всего лишь жалкий клоун, — презрительно процедил Никлаус.

Вся семья собралась сегодня за обедом, и трапеза напоминала скорее военный совет, чем что-то иное.

— Значит, его нам опасаться не стоит? — с сомнением уточнила Фрея, которая предпочитала быть осторожной в любой ситуации и просчитывать каждый свой шаг.

— Я солидарен с Никлаусом, — проговорил Элайджа, который не так часто поддерживал брата в его суждениях. — Люсьен Касл — трус, а вот кого нам действительно стоит опасаться, так это Тристана Де Мартеля.

— И Стрикс, — услужливо подсказала Ребекка.

— Суть одно и то же, — не стал спорить с ней Элайджа. — Этот человек могущественен и беспощаден, и у него старые счеты с нашей семьей.

— Вот только не нужно этих укоризненных взглядов! — раздраженно взвился Клаус в то же мгновение. — Кто из нас в свое время не совершал ошибок?

— Из всех присутствующих здесь? — усмехнулась доселе молчавшая Хейли. — Кажется, одна лишь святая Елена.

— Боюсь, я так же не могу похвастать безгрешностью, — отозвалась сидящая рядом с Элайджей Елена Гилберт. — Можно мне еще вина?..

— Читаешь мои мысли! — подхватила Ребекка последнюю фразу. — Кажется, только галлоны алкоголя способны унять мою нервозность в это проклятое время!

— Но напиваться не выход, — чопорно возразила Хейли, пряча усмешку: на самом деле, она просто поддразнивала и Елену, и Бекку, стремясь хоть немного разрядить напряженную атмосферу.

— В данный момент ничего другого нам не остается, — потянувшись к бутылке, подвела итоги Фрея.

Никлаус успел перехватить бутылку до того, как пальцы сестры ее бы коснулись:

— Позволь мне, сестра. Я поухаживаю за дамами.

— Что так нетипично для тебя, — не удержалась от шпильки Хейли.

— О, да, мне всегда казалось, что запугивания и пытки тебе больше по душе, — поддержала ее Елена.

— Все эти эмансипированные женщины с правом голоса начинают меня утомлять, — рассмеялся Клаус, обращаясь к Элайдже. — Нам стоит найти для них более полезное занятие, чем насмешки надо мной.

— Я уже позаботился об этом, — заверил брата Элайджа. — Наши прелестные дамы займутся изящным шпионажем. Тристан Де Мартель пригласил меня и девушек на сегодняшний праздник.

— Я о чем-то не знаю? — сощурился Клаус подозрительно.

— Марсель Жерар официально вступает в ряды Стрикс этим вечером, — любезно подсказала Ребекка, но по ее напряженному взгляду было ясно, как ее беспокоит этот факт.

Что ж, это был удар ниже пояса.

— Этот предатель спятил окончательно! — мгновенно взбесился гибрид. — Может, и мне стоит заглянуть на этот праздник, чтобы вырвать из его груди его гнилое сердце?

— Ты обещал мне, что не убьешь его, — напомнила Ребекка, так же вспыхивая.

— О, нам наверное стоит пойти и заняться выбором нарядов на вечер, чем слушать все это, — обратилась к Елене Хейли. — Все эти сугубо семейные разборки вызывают у меня изжогу.

— Увидимся вечером, — шепнула Элайдже Елена, и вместе с Хейли они выскользнули из-за стола, где разгорался нешуточный скандал.

— Они могут упрекать друг друга вечно, но я и так наслушалась уже на пару жизней вперед, — рассмеялась Хейли, когда они с Гилберт вышли из дома и направились на противоположную сторону улицы, где волчица теперь обитала со своим мужем Джексоном и малышкой Хоуп. — Как же здорово жить отдельно от этих безумцев!

— Не могу не согласиться, — улыбнулась в ответ Елена. — Хотя в моменты, когда они едины, я им чертовски завидую.

— Элайджа отдаст за тебя жизнь, — серьезно проговорила Хейли. — А значит, и все они тоже. Ты стала частью этой семьи, хочешь ты этого или нет.

— Иногда меня это пугает, — призналась Елена, отводя взгляд. — Это накладывает слишком большую ответственность, а мои плечи не так широки. Что, если я подведу их?..

— Ты? Святая Елена? — фыркнула Хейли недоверчиво. — Не смеши меня, если и существует в этом мире кто-то, кто не способен на предательство, так это ты!