Wolf's mint

Девушка была подавлена. С самого начала все пошло наперекосяк. Одичалые не хотели ввязываться в чужую войну. Они совершенно справедливо говорили о том, что их и так мало осталось, а пойдя за вороном, может не остаться вовсе никого. Странно было признавать, но ей начал нравиться Тормунд, вступившийся за друга. Он знал своих соплеменников лучше кого бы то ни было, и пользовался этим, убеждая сражаться. Его слова еще долго преследовали девушку. Засыпая, она слышала твердый уверенный голос:

– Вороны убили его, когда он вступился за вольный народ. Единственный из южан. Он умер за нас. И если мы не готовы сделать для него то же самое – мы трусы. А раз так, то мы сгинем вполне заслуженно.

И пусть Тормунд готов был сгинуть, но она нет. Она хотела жить! Она всегда хотела просто жить. Тогда, когда ее унижали в Королевской Гавани, когда она скрылась оттуда, когда позволила Лорду Перстов руководить своей судьбой и когда лгала ради него, когда бежала от безумного бастарда. Санса всего лишь желала спокойной жизни для себя. А для того, чтобы иметь шанс на такую жизнь, ей нужно стать противоположностью союзников Сноу – одичалых. Они не такие хитрые, как южане. Когда они пообещали что-то сделать, то они делали. Леди Старк предстоял иной путь.

Спешиваясь, рыжеволосая стискивала зубы, вспоминая о визите в Дом Мормонтов. Меленькая Леди Медвежьего острова прикрывала свой страх и недетскую тоску за маской суровости. Резкая и неулыбчивая, она не хотела слушать ни бастарда, ни дочь Старка, являвшуюся теперь то ли Леди Болтон, то ли Леди Ланнистер. Она не желала тратить время на посетителей, и ей было явно наплевать на правила приличия.

Санса ненавидела девочку за то, что та заставила ее оправдываться, что она заставляла признавать то, что для выживания волчица готова была на многое. Вот только она всегда останется Старком.

В синих глазах дочери Короля Севера застыл лед, когда маленькая пигалица смела повысить голос на Джона. Воспитание прошло стороной мимо нее. Что ж, если ей выпадет шанс, Санса проучит дерзкую медведицу. Она заставит ее почувствовать, каково это – пытаться выжить любой ценой.

Как любой ребенок, Лианна купилась на сказку об оживших кошмарах. Сир Даавос впервые за долгое время оказался очень кстати со своими разговорами о Короле Ночи и войске Белых Ходоков. Если ему так нравилось нянчиться с детьми, нужно было становиться нянькой, а не советником.

У замка Гловеров Сансе впервые стало смешно от того, что все, к кому они обращались, считали эту войну чужой. Одичалые, Мормонт, Гловер, все остальные… Для них сражение с Болтонами было неважным. Но Старк понимала – это будет длиться только до тех пор, пока с них самих не спустят шкуру, используя острые ножи.

Ей надоело слушать этот дешевый фарс, равно как и участвовать в нем. Гордо приподняв подбородок, рыжеволосая напомнила о принесенной присяге и клятве, по которой Гловеры должны были прийти на помощь ее дому. Когда Лорд стремительно развернулся и приблизился к ней, волчица напряженно выпрямилась. Она ожидала удара. Вот только Робетт не был таким же монстром, как Рамси. Он, глядя в ее глаза, высказал все, что думает о клятве, превратившейся в прах после смерти его брата. Синеглазая глубоко внутри понимала мужчину, потерявшего часть семьи. Но, как дочь Короля Севера, не могла простить клятвопреступника.

Они потратили целый месяц на то, чтобы попытаться собрать армию, а в итоге имели без малого две с половиной тысячи людей против четырех тысяч Болтонского бастарда. Да и эти две с половиной так и норовили передраться между собой.

Спустя месяц Санса оставила попытки достучаться до разума брата. Она видела, какое влияние на него оказывает доверенный советник. Злясь, она сложила руки перед собой и потирала большим пальцем ладонь. Этот жест она подсознательно скопировала у Пересмешника, как скопировала и язвительный тон, с которым напомнила, кому был верен до этого сир Даавос.

Джон слишком торопился покинуть временный лагерь. Он слишком торопился начать битву, будто не желал понимать - численное превосходство почти в два раза решает все. Но Санса видела эту разницу. Она считала безумием решение выступить с теми, кто есть. В отчаянии Старк почти кричала о том, что этого мало, что им нужно больше людей.

А потом она заметила воронов Леди Мормонт в клетках. И тогда внутри нее что-то переменилось. Среди безнадежности, среди этого хаоса девушка вдруг увидела возможность, увидела Лестницу на пути к спасению. И ей оставалось только сделать шаг на первую ступень. Что ей было терять? Ни дома, ни семьи, ни чести… Скорее всего, Джон проиграет в этой битве. Но возвращаться в руки садиста она не намерена. Как не намерена и умирать.

Попросив у маленькой грубиянки ворона, Санса отправилась в свою палатку, где тут же села за стол и начала писать. Слова сами собой складывались в короткие фразы. В них не было ни заискивания, ни чрезмерной холодности. Говоря свое «да», она не была ни унижена, ни заносчива. Однако когда послание было готово, она все равно перечитала его.

«Вы обещали защитить меня. Сейчас у Вас есть шанс исполнить свое обещание. Сейчас, когда Рыцари Долины под вашим командованием. Скачите на север в Винтерфелл. Приведите нам свою подмогу, и я посмотрю, как Вас можно будет достойно наградить.

Санса Старк»

Смотря на то, как ворон улетает в небо с письмом, она хотела бы иметь другой шанс на спасение. Но у нее просто не было иного выбора. Сноу не оставил его ей. Так пусть теперь винит только самого себя.

А с рассветом Сансу ждал очередной спор с братом, не желающим брать ее на встречу с Рамси. Мило было с его стороны пытаться оградить ее от ублюдка, да только она не боялась больше глядеть в лицо своим страхам. Седлая коня, она небрежно кивнула в сторону Леди Мормонт.

– Десятилетнюю девочку ты не боишься брать на встречу с выродком, но полагаешь, будто я могу свалиться с седла от одного его вида?

Не дожидаясь возмущения медведицы или гневной попытки мужчины осадить ее, рыжеволосая поскакала к назначенному месту следом за знаменосцами.

Чуть позже, горделиво держась в седле, она готова была вынести все издевки Рамси. Он мог сколько угодно плеваться в их сторону ядом и грозить уничтожением, потому что Санса знала – назавтра он превратится в ничто. Она больше не дрожала при его виде и не желала, чтобы дрожал кто-то из их с братом людей. И чтобы этого не случилось, она спросила:

– Откуда мы знаем, что он у тебя?

Брошенная к копытам их коней голова Лохматика все объясняла. Если бы Рамси был умнее, он бы понял по взгляду, который она подняла от головы лютоволка, что некогда отданная ему девушка перестала быть жертвой и что ее больше не пугают подобные зрелища. Но он упивался своим превосходством, желая поставить свои условия.

Тогда Старк холодно перебила Болтона на полуслове:

– Завтра вы умрете, Лорд Болтон, – наслаждаясь его ошеломленным донельзя видом, она развернула коня.
– Приятных снов.