XX-XY

Половая культура, культура отношения между полами ни только стёрлась, а просто рухнула в роботизированную пропасть. Мужчинам, бриносы заменили в постели женщин, женщинам мужчин. Эпидемия бринос как чума асфальтным катком прокатилась по высокоразвитым, развитым и малоразвитым странам. Лишь недоразвитые остались в стороне, продолжая прибывать в своём каменном веке в сознании и пороховыми автоматами в руках.

Только эмансипированный победивший феминизм не учёл одного маленького нюанса. Ни только мужчины перестали интересовать женщин новой формации, но и сами они как особи противоположного пола стали нужными в принципе. Ни как матери будущих детей, ни как сексуальные партнёры. Они вообще перестали быть нужны как элементы мужского социума! И общество моментально расслоилось. Началась самая настоящая необъявленная война полов, которую женская половина проиграла в пух и прах.

В лабораториях и научно-исследовательских центрах работали мужчины. Производство машинного разума и заводы по изготовлению роботизированных комплексов тоже принадлежало сильной половине человечества. И самое главное, несмотря на всю показушную толерантность общества, власть оставалась в руках мужчин, и никто на истеричные вопли феминисток «отдайте», не спешил с ней расставаться.

Главное оружие феминизма – давление на общественное мнение и формирование его через средства массовой информации, перестало «стрелять». Они продолжали истерику, только СМИ эти были исключительно женские и мужской части общества абсолютно не касались. У мужчин были свои средства получения информации. Тогда феминистки стали устаивать массовые агрессивные шествия по городам и весям, но всё чего добились – это то, что мужчины просто исчезли из их жизни. Совсем.

Первыми, кстати, решение построить орбитальные станции и перебраться «подальше от баб проклятущих», приняли как раз российские мужчины, не прибитые западноевропейской толерантностью и оттого не пожелавшие более терпеть вопиющие выходки ни понять кого. Потом подсуетились американцы, европейцы, китайцы с южноамериканским союзом. Так получилось восемнадцать спутников разных по объёму и конфигурации связанных между собой в единую околоземную структуру.

Феминизм возликовал, посчитав бегство «мужланов» своей полной и безоговорочной победой, только то, что началось после, их крайне разочаровало. Экономика по мановению волшебной палочки рухнула, превратившись в руины. Системы жизнеобеспечения городов умерли. Наступил всемирный хаос, голод и массовое вымирание. Женское общество в одночасье откатилось на уровень каменного века и «бабкиных огородов».

Все попытки властных структур, сплошь и рядом занятые видными представителями феминистического движения, оказались бессильны перед лавиной проблем. И вообще первое время сложилась просто комедийная ситуация, когда начальниц оказалось значительно больше, чем подчинённых. Все как одна кинулись руками водить, вот только работать стало не кому.

Волна махрового матриархата, достигшая власти, то есть своего апогея, хлынула в обратную сторону. Появилось новое, куда более агрессивное движение за возврат к существовавшему порядку. Под этой возвратной волной феминистское движение захлебнулось, потеряв свою массовость, но не умерло окончательно. Только легче от этого жителям планеты земля не стало.

Новое правительство поставило перед собой только две задачи: первая – выживание, вторая – сделать всё возможное, чтобы любыми способами вернуть хотя бы часть мужчин на землю. Но околоземная цивилизация носителей XY хромосом, поднявшаяся выше неба и уподобившаяся богам, безмолвствовала.

Только когда последние огни искусственного освещения и пожары охватившие города погасли, с мраком, окутавшим планету, на землю спустился первый дипломатический корпус космической цивилизации, представлявший собой роботизированные экспедиции по восстановлению крупных городов, в которые были собраны оставшиеся в живых.

Инфраструктура подобных анклавов была не просто восстановлена, а по сути, создана заново на принципиально новых технологиях. Эти несколько крупных суперсовременных населённых центров были закрыты в определённых границах защитным периметром, выход за который, стал заказан для его жителей. Но оставшиеся в живых женщины были готовы на любые ограничения. Они просто хотели жить.

Между городами для сообщения силовыми полями были очерчены коридоры, по которым сегодня шныряют на больших скоростях коптеры, поднимающиеся от земли не более чем на сто метров.

Что делалось на территориях за приделами охранных периметров, диких землях, как их сегодня называют, горожанки только догадывались в основном, хотя некоторые и знали кое-что. Эти суперсовременные роботизированные анклавы, во что превратились бывшие города, по сути своей были хоть и цивильными, но резервациями.

В них были построены перинатальные центры искусственного деторождения для поддержания необходимого уровня женской демографии, налажено производство бриносов мужской комплектации, что в принципе сняло в обществе социальную напряжённость. Некоторые особо одарённые особи покидали города-резервации, переезжая в инновационные центры в «дикие земли», которые тоже представляли собой закрытые населённые пункты, но уже другого типа.

В этих научных центрах работали и мужчины, командированные со спутников, и женщины, получая новую прописку и совсем другой социальный уровень жизни. Поэтому перебраться в эти центры было очень престижно. Там в смешанной научной среде формировалось совсем другое сообщество, уже чем-то отдалённо напоминая прежнее человеческое. Хотя нюансы современного времени всё равно накладывали свои отпечатки.

– Константин Иванович Решетников, – прозвучал из-под потолка голос искусственного интеллекта.

– Я, – по-уставному ответил Костя, вытягиваясь по стойке смирно, хотя обращение и было формально гражданским, но привычка она и есть привычка.

– Вам определено место общественных работ.

Костя напрягся.

– Вы командируетесь на планету Земля в центральный анклав российского территориального сектора Москва для реставрационных работ исторического памятника «Новодевичий монастырь».

– Что?! – чуть не подавился воздухом пилот, – на Землю? В генетический зверинец?

Но искусственному разуму или было наплевать на эмоциональный порыв приговорённого, или в камере просто отсутствовали микрофоны, и он его не слышал, что маловероятно, но машинный секретарь продолжил даже, не дав закончить Косте его пламенную речь негодования, словно это прокручивалась заранее заготовленная запись.

– Данный памятник архитектуры и историческое наследие русской культуры необходимо сохранить для потомков. Вам оказана большая честь внести вклад в это благородное дело. По этическим соображениям использование на данных работах роботизированных комплексов не желательно. Мало того. При реставрации памятника по настоянию учёного совета не допустимо применение новых технологий и современных материалов. Учёный совет орбитального комплекса считает, что заложенный великим князем Василием III в 1524 году архитектурный ансамбль монастыря необходимо восстанавливать теми же средствами, какими он был выстроен изначально.

К концу этой информационной тирады Костя уже сидел на полу, обхватив голову руками и раскрыв рот тупо уставился непонятно куда пустым, ничего не видящим взглядом. Сделав короткую паузу, машинный секретарь суда, как бы делая одолжение, добавил:

– Учитывая, что выполнение общественных работ будет проводиться в психологически агрессивной среде и придавая особое значение тому, что результат Вашей деятельности имеет глобальную общечеловеческую ценность, комиссия при президенте приняла решение засчитать срок наказания пилотам, получившим положительные отзывы в лётный стаж со всеми вытекающими отсюда последствиями.