Я, ангел

Кара покачала головой.

— Нет. Брось, Дэгс. Ты знаешь, как это работает. Я не могу искажать правила как мне вздумается. Они хотят увидеть тебя, — помедлив, она добавила: — На сей раз они не примут отказ. Они хотят увидеть тебя в лицо, Джордейн. Частично ради опознания.

Он сердито выдохнул.

Он знал, что как минимум отчасти эта реакция была для прикрытия, пока он старался подумать.

Видео? Иисусе. Наверное, этого стоило ожидать. Камеры теперь были всюду. Видеорегистраторы, камеры на униформах патрульных… они также могли засечь его на камерах уличного наблюдения, хотя в переулке он таковых не заметил.

Он видел всех тех копов, столпившихся у входа в переулок.

Ему некого было винить, кроме самого себя.

Ну… ему некого было винить, кроме Изменения.

Его сердце тяжелее заколотилось в груди, когда в сознании замелькали проблески прошлой ночи. Что именно они видели? Что попало на видео? Если они записали всё, то Кара держалась изумительно спокойно для таких обстоятельств. Она считала, что это какая-то оптическая иллюзия? Волшебный фокус? Спецэффекты?

Он не помнил, как попал домой.

Но это не было чем-то необычным.

Когда он летал, у него случались провалы в памяти.

— Дэгс…

— Ладно, ладно, — рявкнул он, отступая обратно в квартиру и потирая глаза основанием ладони. — Дай мне минутку, ладно?

— Одна минута, — предостерегла она. — Я серьёзно, Джордейн. Попробуешь ускользнуть через какое-нибудь окно, и я реально добьюсь ордера.

— Да у меня даже нет бл*дского окна. Если только ты не считаешь эту чёртову штуку, — парировал он, показав на скошенную щель над его головой.

Продолжая хмуриться, Дэгс оставил дверь открытой и отступил обратно в тускло освещённое пространство.

— Заходи и смотри, как я надеваю штаны, если решила вести себя как засранка.

Кара поколебалась, затем настороженно последовала за ним внутрь.

Он пытался её проигнорировать.

И всё же он чувствовал её позади себя, наблюдающую за его спиной, пока сам Дэгс шёл к алькову с кроватью, а точнее к встроенному гардеробному шкафу, занимавшему пространство под ней.

Открыв дверь, он зашёл, не включая свет, подошёл к выдвижным ящикам и открыл верхний, где хранил нижнее бельё. Он только-только натянул боксёры-брифы, когда Кара включила свет в главном помещении.

Она тут же ахнула от удивления.

Услышав это, Дэгс помрачнел, затем потянулся к вешалке и схватил тёмно-синие брюки.

— Что? — буркнул он.

Она не ответила.

Он не стал переспрашивать.

Он вполне представлял, на что она среагировала.

Он редко впускал людей в своё личное пространство.

Большинство понятия не имело, где он жил.

И всё же он понимал, что его полуподземное жилище как у хоббита — это не совсем то, чего ожидали от него люди. Предположительно из-за того, как он жил и одевался во внешнем мире, особенно из-за сферы его работы и того факта, что в его квартире не было окон, люди ожидали увидеть грязную подвальную холостяцкую берлогу типа, который наверняка умрёт от аутоэротического удушения.

Дэгс знал, какое место они представляли.

Он немало видывал таких по работе.

Губы Дэгса скривились от воспоминаний. В таких местах он бы носил перчатки даже в том случае, если бы не совершал незаконное проникновение.

Он не знал, как кто-то может жить в таких условиях.

Что касается его подземной пещеры, она не особо отвечала его предпочтениям, но у него имелись свои причины жить в месте без окон.

— Какого хера, Дэгс? — взорвалась Кара сразу же, как только он вышел из гардероба.

Она всё ещё смотрела на его квартиру, теперь уже широко распахнутыми глазами.

Дэгс помрачнел, натягивая джемпер на плечи и просовывая в рукава сначала одну татуированную руку, затем другую.

Он видел, как взгляд её синих глаз задержался на татуировках, пока те скрывались под длинными рукавами джемпера. Осознав, на что она смотрит, он снова мысленно помрачнел. Наверное, учитывая обстоятельства, не стоило позволять, чтобы она это увидела.

Но чёрт… она уже видела его голым.

Поздновато переживать из-за татуировок.

Заправив джемпер под ремень, Дэгс окинул взглядом комнату и помрачнел по-настоящему.

Его квартира состояла из одного помещения и потому формально считалась студией, но была просторной.

Вопреки двери, которую он всячески постарался испортить и состарить снаружи, внутреннее убранство его квартиры было разработано тем же известным дизайнером, что и дом на Голливудских Холмах над ним, на той же территории.

Предыдущие хозяева испытывали финансовые трудности из-за череды неудачных фильмов и телесериалов; они решили сдавать пространство, ныне занимаемое Дэгсом и выходившее в сад. Наверняка раньше это был гостевой домик или очень большая студия-мастерская.

Помещение идеально подходило под нужды Дэгса.

К тому времени, когда он въехал, тут уже много лет не было гостей.

Пространство было завалено хламом, и эта часть сада уже заросла пальмами, кустами роз, дикими цветами, фикусами, одной разросшейся джакарандой и несколькими поменьше, а также всем остальным, что ранее поддерживал в порядке садовник, которого им пришлось уволить.

К тому моменту, когда изначальные владельцы окончательно съехали, растения также затянули бассейн на верхней террасе с другой стороны дома.

Теперь в основном доме жили другие люди.

Они и садовник не лезли к Дэгсу и к этой части дома.

Бассейн и терраса были отремонтированы, обновлены и приведены в порядок, как и сады возле основного дома, но два участка территории оставались относительно раздельными. Живущая там женщина, Джейн Харроу, уважала приватность Дэгса, и Дэгс отвечал ей тем же.

К счастью, делать это было просто; территория была огромной.

Большую часть времени Дэгс ничего не слышал из главного дома, даже когда она закатывала коктейльные вечеринки у своего бассейна промышленных масштабов.

Многие люди вообще не знали, что тут кто-то жил.

Дэгс даже не получал почту на этот адрес.

Должно быть, Кара оказалась более хорошим детективом, чем он думал.

— Какого хера, Дэгс? — повторила она, возвращая взгляд к нему. — Как ты можешь такое себе позволить? Чем ты занимаешься, чёрт возьми?

Дэгс нахмурился, теперь уже в неверии.

Хоть хороший она детектив, хоть нет, он гадал, не стоит ли обидеться на то, что она сразу заподозрила его в чём-то нечестивом или преступном.