Я блогер

– Ты не понял…

– Петр Алексеевич, это вы меня не так поняли. Уверяю, те, кто попробовал наш продукт один раз, во второй раз сделает тот же самый заказ, – не хотелось перебивать старого офицера, потому что реакция Назарова могла оказаться совершенно непредсказуемая, но я все-таки рискнул.

– Может быть, но нет – это значит, нет, Максим, – на удивление мягко ответил он. – Скажу прямо, контракта на тех условиях, что озвучил ты, не будет. За сколько я, по-твоему, должен ставить рюмку в меню?

Вопрос скорее был риторический. Назаров сверлил меня своими глазами, ожидал реакции.

– Мы договаривались о цене заранее, – твердо ответил я.

Внутри все обвалилось. Даже показалось, что после этих слов я мигом протрезвел. Сфокусировался взгляд, исчезло легкое головокружение. Слова Назарова сбили меня с толку. Сделка, которая готовилась столь длительное время, просто не могла закончиться настолько нелепо. Назаров с упорностью барана, который нарвался на новые ворота, продолжал гнуть свою линию. Я предложил ему шикарные условия по поставке элитного чилийского алкоголя в их ресторан, мы несколько недель согласовывали цену, готовили контракт. Я лично объяснял его представителям, что итоговая стоимость зависит от курса доллара, который в последнее время заметно подрос по отношению к рублю. К этому цеплялась целая куча тонкостей и нюансов, но это уже была моя головная боль. Юристы провели несколько встреч, согласовали условия личного контракта. По итогу, в договоре было прописано, что алкоголь, заказанный в Чили до биржевого скачка, обойдется сети Назарова дешевле, но новые партии придется отпускать по рыночным ценам. Представители Назарова соглашались, видели перспективу долгосрочного сотрудничества. Сопоставляли выгоду, которая появлялась при крупном опте, смягчающем рост валюты. При этом знали, что ящики из последующих партий, даже с учетом моей максимально возможной скидки, будут стоить дороже, чем ящики из первой партии, до подорожания доллара.

Еще час назад я был абсолютно уверен, что все остались довольны достигнутыми соглашениями. Работала вся команда, а теперь… Заказчик в самый последний момент решил, что моя цена завышена и требовал опустить ценник еще ниже. Но куда ниже? На секундочку, ящики чилийского алкоголя, перевозили через весь океан, доставка стоила серьезных денег. Может быть, Назаров считал, что чилийцы делают бесплатный развоз своей продукции в пределах МКАДа?

Это был конец. Прямо сейчас я это отчетливо понимал. Дальнейший разговор терял всякий смысл, больше двигаться по деньгам я не мог. Предложение, сделанное заказчику, было наилучшим из возможных. Назаров же хотел получить все, а меня оставить ни с чем.

Так не получится – я четко знал свои цели. Уступая каждый раз, когда меня пытаются прогнуть, я бы не достиг ничего из того, что имею сейчас.

– Вы уверены? – переспросил я.

– Абсолютно, – Назаров с невозмутимым видом взял с подставки зубочистку и принялся ковыряться ей в зубах. – Уверен, я не готов покупать твой алкоголь дороже, чем заплачу за первую партию. Выпьем, Максим!

Нет уж, не выпьем, повременим. Я уверенно накрыл свой коньячный бокал ладонью, показывая Назарову, что не готов пить.

– Закончим разговор, Петр Алексеевич, а потом я не откажусь выпить за подписанный контракт.

Могло показаться, что мой отказ пришелся Назарову сродни пощечине. Его лицо скривилось, как будто врасплох застала изжога. Он с подозрением посмотрел на свой бокал, но так и не притронулся к нему.

– Сколько бутылок у тебя осталось на складе по старой цене? – раздраженно спросил он.

– Пятнадцать ящиков, – ответил я.

– Звони своему юристу и скажи, что я подпишу договор на девяносто бутылок. Вот тебе и уговор. Хорошо тебе и мне. Меня устраивает цена, я выгребаю у тебя залежи.

Назаров выпалил эти слова, было потянулся к бокалу. Хотел закрепить сказанное, но я остановил его своими словами.

– Не получится, Петр Алексеевич. Либо вы подписываете долгосрочный контракт, либо не получаете ничего…

В конце я запнулся, видя, как расширились от удивления глаза заказчика. Старый вояка растерялся и даже выплюнул зубочистку, которая вылетела куда-то под стол. Поздно, я сказал эти слова, пусть переваривает. Алкоголь, о котором твердил Назаров, действительно был из старых остатков, тот самый, что мне удалось заказать еще до подорожания.

– Не понял, Максим, – буквально выдавил из себя Петр Алексеевич.

Понимать было нечего. Алкоголь по старым ценам я мог распространить в качестве дегустационного другим заказчикам.

– Эта цена действует только в том случае, если вы подпишете контракт, и мы с вами станем партнерами. Помимо вас у меня есть партнеры, перед которыми я несу обязательства. Я лучше продам pisco им и буду уверен, что они вернутся ко мне снова, чем продам его вам, а потом поминай как звали, – я ответил максимально откровенно.

Судя по тому, как побледнел до того красный Петр Алексеевич, ему совсем не понравилось услышанное.

– Откуда ты знаешь, что я не обращусь к тебе снова, Максим? – как-то растерянно сказал он. – Может еще распробуют гости твой pisco, начнут брать, того и гляди понадобится еще. Что скажешь?

– Могу предполагать, а знать буду только тогда, когда на моих руках появится подписанный вами договор на поставку алкоголя. Мы подписываем контракт?

Он в ответ чуть было не сожрал меня глазами. Я понимал, что мне удалось обыграть его. Однако Назаров был далеко не так прост и вряд ли был готов идти на попятную, и вот так легко сдаться. Сейчас решалась судьба нашего с ним соглашения. Либо Петр Алексеевич подписывал его на тех многострадальных условиях, которые моя команда получила в ходе длительных переговоров с его людьми, либо сегодняшняя встреча для нас становилась последней. Я не заметил, как протрезвел окончательно. Слишком многое стояло на кону. Совершенно позабыл о бокале и Назаров, смекнувший, что попытка продавить меня не удалась. Теперь Петр Алексеевич искал варианты, как выбраться из неловкой ситуации, в которую он загнал себя сам.

Я не отрывал от заказчика взгляд, ожидал реакции на свои слова, но вместо ответа Назарова вдруг услышал громкий мат из-за соседнего столика. Верещал тот самый странный парнишка. Он вскочил, наотмашь зарядил ладонью по стакану со свежевыжатым апельсиновым соком, к которому даже не притронулся. Скорчил рожу и заорал:

– Чи, да?! Чи, да?!

Он растопырил руки в разные стороны и выглядел как напыщенный петух… Какого черта он делает и что означает его «Чи, да»?

Стакан упал на пол и только чудом не разлетелся на осколки. Однако апельсиновым фрешом залило столик и диван.

– Какого черта, – шепнул Назаров, а потом уже в полный голос добавил. – Эй, ты что вытворяешь, идиот?

Вместо ответа, парень, словно испуганный сайгак прискакал к нашему столу. Схватил бутылку с pisco, запрокинул ее над головой. С горлышка полилась струя, а парень попытался поймать ее ртом. Все это выглядело отвратительно, большая часть практически полной бутылки вылилась мимо, стекла по щекам, по подбородку. Ему все же удалось налить себе в рот pisco прежде, чем бутылка опустела. Чудак с выпученными глазами уставился на Назарова. Я видел, что его рот заполнен алкоголем, который он не собирался глотать. Вместо этого, парень выплюнул pisco на Петра Алексеевича, облил заказчика с ног до головы. Я не успел среагировать на происходящее и замер в оцепенении. Петр Алексеевич раскрыл рот от подобной дерзости.

– Гаденыш, удавлю… – проскрежетал он, пытаясь схватить пацана.

Парень ловко увернулся, вернул пустую бутылку обратно на стол и бросился наутек, оставив нас в замешательстве. Как и Назаров, он был пропитан pisco насквозь, как будто только что принял душ или попал под алкогольную струю. Виноградный бренди разлился по полу у нашего столика, а у моего стула натекла целая лужа желтого цвета.

– Охрана… – Петр Алексеевич закашлялся, не в силах справиться с собственным возмущением.