Я - богиня по вызову

— Особенно шевелящаяся, — еще сильнее прищурилась бездна, а голос стал подозрительно — вкрадчивым.

— А почему бы и нет! — парировала я, поправляя своих пушистых пассажиров. — Шевелящаяся грудь — это модно!

Кто-то пропищал в моем декольте, а бездна насторожилась, расплывшись в широченной улыбке.

— Писк моды! — нашлась я, стараясь отойти подальше в темный уголок и сбросить пушной балласт. — Все пищат от восторга!

— Особенно левая! Она пищит громче всех! Ну-ну, продолжай, — сладко зевнула бездна, пока по мне нагло ползали спасенные котишки. Правая грудь слегка сместилась и подозрительно замурчала. — Последний писк моды! Да-да. Мне кажется, или ты и бедра себе увеличила?

«Увеличенные бедра» тихо мурчали, а кто-то жалобно запищал, намекая на то, что это тоже очень модно.

— Да, — кокетливо ответила я, поправляя кошачье убежище. Ой, чувствую, неприятностей я найду на своих котишек! Но они такие маленькие, миленькие и беззащитные.

— Это у тебя бедра мурчат? — заинтересовалась бездна, пока я пыталась успокоить разбушевавшегося котенка, изображавшего неприятности. Эта маленькая зараза вцепилась мне прямо в ж. женскую прелесть маленькими острыми коготками.

— Нет, это у меня желудок мурчит, — кротко вздохнула я, удивляясь, как это уже несколько дней не ела. Или богини не едят?

— Хм. Я вот тут даже не знаю, что сказать, — заметила бездна, расширяя алые глаза. — Я понимаю, то ты всеми силами пытаешься, показать мужчине, что он тебе интересен.

— Да, — кивнула я, соглашаясь целиком и полностью.

— Вот скажи, — снова продолжала бездна, подбираясь поближе к моим мурчащим и скребущимся прелестям. — Я тебе нравлюсь?

— Ну… — замялась я, чувствуя какой-то подвох. Запах веселого досуга резко повис в воздухе.

— Может быть.

— Странно, но я вижу твою заинтересованность мной, — ехидно заметила бездна. — Мало того, твоя пушистая заинтересованность, болтающаяся между ног, свидетельствует о неподдельном интересе к моей скромной персоне. Так вот, я неприступен и горд.

Я опустила глаза и увидела черный пушистый хвостик, торчащий в дырочке платья. Хвост вилял, а его обладатель шипел, пытаясь отвоевать себе тепленькое местечко. Сразу видно мальчик! Откуда достали, туда и норовит залезть!

Послышался протяжный писк и мне на ноги упал котенок, отряхиваясь и продолжая пищать.

— Радость — то какая! — послышался язвительный голос бездны, когда из меня выпал еще один котенок. — Давай, собирай своих котят и тащи обратно!

— Нет! — возразила я, морщась, когда по мне прошлись остренькие коготки. — Они теперь будут жить здесь! Ай!

Кто-то из пушисто-мурчащей братии проехался по мне когтями. Я вытряхивала котят, глядя, как они с детским любопытством разбредаются по храму.

— Пятнадцать. С Акакием шестнадцать! — простонала бездна, пока некоторые котята пытались по моей расцарапанной ноге залезть обратно, жалобно пища.

— И в чем проблема? — надулась я, вылавливая и гладя маленького пушистика, который смотрел на меня доверчивыми глазами. — Они меня греют. Это единственная шуба, которую я могу себе позволить!

— Так! — возмутилась бездна, пытаясь сдуть особо заинтересовавшегося рыжего котенка, который встал лапами на зеркало. — Их шестнадцать! Эта цифра должна ответить тебе на многие вопросы.

— Правильно, кошка-енот, заглядывай, кто там бухтит, как старый дед! — подначивала я, чувствуя, как вокруг меня хороводятся котята.

— Я согласен, чтобы они остались у нас, если. — загадочно заметила бездна, отшатнувшись от очередного любопытного мурлыки. — Если у меня будет пикантный ужин! Хочется чего-нибудь остренького.

— Ха, — заметила я, понимая, что с легкостью вотрусь в доверие даже к престарелому импотенту. — Это будет несложно!

— Вот и отлично! — обрадовалась бездна, пока котята настойчиво обтирали низ зеркала. — Брысь отсюда, мурчалки! Да что ты будешь делать! Так, значит, я хочу одного узника, осужденного на пожизненное заключение. В данный момент он находится в самой неприступной тюрьме всех земель — Волчьей Пасти.

— Что?!! — застыла я, видя, как тьма показывает мне мрачную камеру и одинокого заросшего заключенного, сидящего на подстилке из гнилой соломы. — В тюрьме? Я не пойду! На такие неприятности я не подписывалась!

— Я знал, что на тебе можно не только полежать, но и положиться, — оскалилась зубастой улыбкой бездна, а потом опустила глаза. — А ну брысь отсюда мелкий! Так, желуди, сидите смирно. И прекратите тереться об меня! Я кому сказал! Желуди! Это я к вам обращаюсь! Да сколько вас тут!

— Я просто собираю кошачью армию, чтобы завоевать мир! — заметила я, обдумывая условия.

— А ничего, что миром правлю я? — удивилась бездна, пока к нему стекались пушные подданные.

— А мне дашь поправить? — усмехнулась я, глядя, как бездна сдувает котят, мечтавших стать особо приближенными к его зубастому величеству.

— Разве что корону на моей голове! — парировала бездна, скосив алые глаза. — Желуди! Идите отсюда! Чем я так провинился?

— Просто ты теплый и «шеволишься»! — вздохнула я, прикидывая масштаб трагедии и план по освобождению заключенного от вечных мук.

Меня выбросило в тюремный двор, а я осмотрелась по сторонам, видя, как черные стены заслоняют почти все, кроме клочка голубого неба. Впереди меня была решетка, а я прошла к ней.

— Что надо? — недружелюбно спросил ворресепшн, поглядывая хмурым взглядом. Прямо на стене была старая надпись «Тюрьма «Волчья Пасть». Для особо опасных заключенных, осужденных пожизненно!».

— Я пришла проведать дальнего, но умственно недалекого родственника, — елейно заметила я, поглядывая в темный зев коридора. Сквозь решетку на меня смотрели стражники, явно оценив мою красоту.

— И к кому это такая краля собралась? — усмехнулся один из них, подкручивая длинный ус.

— Здесь не за воровство яблок сидят, красотка. И для того, чтобы увидеться с заключенными нужно особое королевское разрешение. У вас оно есть? У вас его нет! Вот и идите отсюда.

— Неужели никак нельзя увидеть заключенного? — взмолилась я, осматривая неприступную цитадель с редкими бойницами. Над черными башнями реяли огромные птицы, изредка заслоняя солнце.

— Никак! — сурово отрезали мне, пока я усиленно думала, как пробраться внутрь.