Я буду в маске

 У меня еще не закончена история с Элом. Я так не могу.

 Всю дорогу Лев обнимал меня, прижимая к своей груди, и молчал. Стук его сердца итак говорил о многом. Нам хорошо вместе вот так сидеть, обниматься и молчать. Где-то я прочитала, что степень близости людей определяется уютностью молчания. Мне было уютно. И я ловила себя на мысли, что хочу, чтобы так было всегда.

 Мы приехали. Затормозили у моего подъезда, и Лев печально вздохнул.

– Не хочу выпускать тебя из своих объятий, - сказал он.

– Придется.

– Надеюсь, ненадолго.

– Я тоже на это надеюсь, - с улыбкой ответила я и посмотрела на Льва. Его глаза были медовыми, просящими, коварными. Но при этом грустными. И я, почувствовав, что с моих губ сейчас может сорваться приглашение пойти со мной, схватилась за ручку и резко дернула, открывая дверь машины. Лев тут же остановил мою попытку, взял меня за другую руку и, повернув к себе, запечатлел на моих губах еще один страстный поцелуй. Я обмякла, отпустила ручку и вцепилась руками в его лицо, лаская подушечками пальцев его щеки и подбородок.

– Иди, Дашка, - закончив терзать мои набухшие уста, прошептал он.
– А то я сейчас напрошусь в гости.

“Напросись”, - подумала я, но вслух ответила:

– Пойду. Спокойной ночи. И спасибо за приятный вечер.

– И тебе спасибо. Ты особенная, Дашка, - ласково произнес он, отпуская меня. И я, распахнув уже открытую дверь, поспешила покинуть салон автомобиля.

 Дома я сразу разделась и плюхнулась на кровать. Я лежала, улыбалась и с неподдельным умилением прислушивалась к ощущениям в своем теле. Был легкий, приятный мандраж, который волновал не только бренную оболочку, но и сознание.

 Послевкусие этого свидания оказалось еще вкуснее и сочнее, чем сама встреча. Опухшие губы терзали воспоминаниями, и, закрывая глаза, я представляла, как Лев страстно целует меня… Страстно, пламенно, пытливо… И вдруг я вспомнила про Эла.

 В субботу он так и не осмелился меня поцеловать. А в сегодняшних поцелуях со Львом интимности и близости было больше, чем во все те субботы вместе взятые, которые я провела с Элом, занимаясь… нет, не любовью, а просто сексом. Любовью я уже хочу и планирую заниматься со Львом.

 Я планирую пройти с ним стадию влюбленности и начать его любить.

Глава 11. Сумасшедшие новости

 Ночью мне приснился сон.

 Казалось бы, нет ничего удивительного в сновидениях. Всем снятся сны… И такие, возможно, тоже…

 Туман. Нет, сладкий дым. Шоколадно-банановый. Я так четко ощущала этот запах… Посередине помещения, наполненного этим дымом, стояла я. Почти голая. В нижнем белье красного цвета.

Странная мысль крутилась в голове: “Нельзя. Мне нельзя быть здесь”.

– Даша!
– позвал меня голос справа.

 Я повернулась. И увидела Льва. Он вышел из дыма, подошел ко мне и, взяв за руку, замер рядом. Кофейные глаза смотрели нежно, влюбленно. Только в мое лицо.

– Ди!
– раздался голос слева.

 Я повернулась. Рассеивая туман черной тканью балахона, ко мне медленно шел Эл… Он дошел до меня и тоже замер рядом, взяв меня за руку. Его синие глаза скользнули по лицу и опустились ниже: грудь, живот, ноги…

 Вот так. Один не отводил взгляда от моего лица, другой жадно скользил глазами по телу. А руки этих двух мужчин были одинаково горячие, крепко сжимавшие мои ладони…

 Меня начало знобить. То ли от холода, то ли от болезненного жара. Шею словно сдавливало что-то, мешая мне говорить… А сказать хотелось, хотелось узнать: что я здесь делаю? И что здесь делают они?

– Даша.

– Ди.

 Эти два моих имени прозвучали одновременно. В унисон… И тут же Эл отпустил мою руку и начал ласкать пальцами мое тело… Мне было больно. От его прикосновений, которые будто бы кололи кожу микроскопическими иголками…

 Лев словно не видел Эла. Не замечал. Улыбнулся и потянулся ко мне. Поцеловал. И укусил. И тоже больно.

 Я начала сопротивляться, вырываться… Беги, Даша, беги!

– Нет, не беги, выбери, - прошептал Лев.

– А выбрав, беги, - добавил Эл…

 Утро у меня началось, как три предыдущих, с попыток дозвониться до Жанки. Первая попытка успехом не увенчалась, но вторая мне все-таки удалась:

– Алло, - услышала я наконец голос подруги. И сказать, что я обрадовались, это не сказать ничего.

– Ну здравствуй, проказница Аж, - иронично произнесла я.
– Ты снизошла до общения со мной?

– Привет, Дашка, - на выдохе грустно ответила Жанка.

– На самом деле я рада наконец-то слышать твой голос. Надеюсь, ты мой тоже.

– Тоже, - безэмоционально согласилась она.

– Что с настроением?
– нарочито весело поинтересовалась я.

– Ничего. Нет его, - опять выдох.

– Творческий запой завершился, и теперь ему на смену пришла депрессуха?
– мой голос продолжал быть веселым.

– Примерно так. И она не совсем пришла, а только-только начинается, - снова вдох и выдох.

Вот это плохо. Очень плохо… Однако то, что подружка все-таки сняла трубку, знак хороший. Я ещё смогу поспособствовать тому, что бы Жанкина “печалька” не усугубилась. Раньше это у меня получалось. Главное – самой быть веселой и начать способствовать надо незамедлительно, ведь чем дальше, тем хуже и дольше.

– Моя персона способна как-то тебе помочь?
– задала я вопрос.

– Только хорошими новостями.

– Новости есть. Правда вот не знаю, насколько хорошими они будут для тебя… - добавляя интриги голосу, сказала я. Жанка должна заинтересоваться: слухи, интриги, новости - вот на что нужно давить.

– Если они хорошие для тебя, то и для меня будут таковыми… - Жанка замолчала, потом я услышала еще чей-то тихий голос рядом с подругой, и Жанка, ответив голосу “хорошо”, вновь обратилась ко мне: - Не могу сейчас говорить, я на работе, - вот тут я удивилась.
– На работе? Ещё один хороший знак… А может, Жанка лукавит и нет никакой депрессии?
– Приезжай к трем в издательство. Пообедаем, и ты сможешь поделиться своими новостями.

– Хорошо. В три буду, - согласилась я.

 И в три я была. В простецком, но уютном кафе издательства. Сидела за столом и, держа в руках телефон, косилась на экран.