Я Гордый. Часть 4

— О, нас ждут великие дела, кровавые битвы, вкусная еда и неделя разврата! Последнее тебя не касается — это по желанию.

— Очень размыто все…

— А чего ты хотела? — холодно посмотрел я на нее. — Что будет дальше, не знают даже боги. Несмотря на принесенную клятву, ты по-прежнему мне чужая, и сколько это продлится, решать тебе.

Докажи свою полезность и не заставляй меня пожалеть о том моменте, когда я из-за тебя пошел на конфликт со Старшими. Ты сама видела, к чему это привело. Захочешь избавиться от клятвы — милости прошу к столбу, а после на три дня в ледяную глыбу. Выдержишь — и свободна как ветер.

— Ты благодаря этому шагнул на новый ранг…

— Ну, вот и ты шагнешь. Убьешь, как у нас говорят, одним выстрелом двух зайцев. И сильней станешь, и свободу обретешь. А до этого момента ты моя со всеми потрохами — скажу прыгать, будешь прыгать. Скажу ноги раздвинуть — раздвинешь. Не заставляй меня пожалеть о своем решении, и я никогда не воспользуюсь своим правом господина. Я жесток, но не подлец — запомни это, и слово честь для меня не пустой звук.

— А наш отряд? Вы специально сделали так, чтобы на нас напали звери? Вы можете ими управлять?

— Нет тут нашей заслуги и вина во всем этом лежит целиком на вас. Идти в место, о котором ничего не знаешь — глупость. Мы лишь воспользовались ситуацией.

— Когда люди убивают людей — это нормально. Когда звери убивают людей — это тоже нормально. Но когда люди убивают людей с помощью зверей-монстров — это уже за гранью.

— В насильственной смерти нет ничего нормального. Хотел бы сказать — не мы такие, жизнь такая, но не буду, потому что это будет неправдой. Все, что ведет к победе — это нормально. Вы пришли на нашу землю незваными, так чего ныть, когда вас начали убивать? Ты видела, как бьются собаки? Честная схватка, когда победивший не добивает побежденного. И другой момент, когда собака бьется, ну, например, с волком — тут нет благородного боя или чести. Идет грызня, бой за право жить. В ход идут самые грязные приемы и подлости, потому что это не поединок за самку или место обитания. Все, кто против нас — враги, и кем стать — жертвой или победителем, каждый решает сам. Нас тренируют так, чтобы никакого выбора перед нами не стояло. И выходя на бой, мы знаем, что победим. Просто потому что не знаем, как проигрывать. Не умеем. Вот и тебе предстоит стать такой же.

— Поняла, — посуровев лицом, кивнула она. — Что мне сейчас делать?

— Иди к Старшим и скажи, что хочешь получить боевую или ремесленную специализацию.

— Ремесленную?

— А ты знаешь, как важен повар в отряде? Или человек, способный переливать эфир, усиливая союзников — кажется, это бафер называется? А умение скрыто разбить лагерь? А подобрать вещи или пошить их для конкретного задания? Спланировать все, что нужно для его выполнения, вплоть до бронирования билетов и гостиниц? Да много еще чего есть. Определись, чего ты хочешь больше сама, и иди к ним. Они составят индивидуальную программу и начнешь работать по ней. Только тогда ты перестанешь быть балластом.

— Разрешите выполнять, Первый? —с готовностью подскочила она с бревна

— Разрешаю.

И только ее и видели.

— Один шесть, вылезай. Я знаю, что ты подслушиваешь, — громко сказал я, глядя на кусты.

— Еще и подглядываю, — бодро ответила она.

Рядом с ней, как тень, возникла Шестая. А вот ее я даже не заметил. Печалька, надо больше тренироваться.

— И что скажешь?

— Она старательная, но немного запуталась. Слишком быстро изменилась ее жизнь. Вот и мечется. Сейчас ты дал ей цель и поверь, она будет ей следовать до конца. Хотя, я все же ожидала, что ты ее прям тут разложишь.

— Я вот не пойму — с чего тебя на это самое так тянет? Жила же как-то без почти два года и не чесалось ничего внизу, а тут прямо-таки агрессия появилась. Тебе так не терпится?

— Неа… Хотя, может быть. Не знаю. Но интересно — жуть. Ты ж мужчина и ломаешь мне все теории о ваших хотелках. Ну не может нормальный парень не хотеть девушку! У вас это в генах заложено — покрыть максимальное количество самок. А ты как скала — стоишь гордо и ни на кого не смотришь. Я начинаю переживать за твое душевное равновесие. Вдруг у тебя поедет крыша и ты начнешь творить безобразия?

— За это не беспокойся — я не сдерживаю себя, просто поставил установку, что сейчас не до этого. Барьер создал, понимаешь, если говорить твоим языком…

— К-хм, барьер, да? Плотина и все такое? А если она переполнится, что будет?

— Ну, тогда, — я хищно улыбнулся, — ты первая об этом узнаешь. Ты же не откажешься помочь своему другу в беде?

— Когда ты так на меня смотришь, я начинаю думать, что откажу. Но уверена, Шестая тебе точно не откажет.

— Я готова, — тут же отозвалась та.

— Когда-нибудь, — сказал я, глядя на свою тень, — мы с тобой вдвоем сходим в детскую кафешку — поедим мороженого, покатаемся с горок, посмотрим романтический фильм, а после я подарю тебе розового плюшевого мишку.

— Зачем? — чуть сбилась с настроя Шестая.

— Потому что помимо надо, есть еще такое слово — хочу. То, чего хочешь ты сама, а не люди, окружающие тебя, или обстоятельства.

Хотелось бы мне увидеть, что скрывается за щитом воительницы. И я даже знаю, кто — иначе с чего бы мне иногда хотелось просто тебя потискать и погладить по голове, как младшую сестру. Кстати, я вас обязательно познакомлю — уверен, она тебе понравится.

— Какие странные у тебя желания, — в Один шесть снова проснулся профессионал. — А что ты думаешь насчет меня?

— Тебя бы я приковал наручниками к кровати и охаживал плеткой, пока бы ты не кончила раз десять, а после оставил неудовлетворенной.

— Ты страшный человек, Первый! Иногда я сомневаюсь в своём праве носить звание штатного мозгоправа отряда, когда слушаю тебя.

— Никогда в себе не сомневайся. Каждый тут на своем месте…

— Но ты скажи теперь главное… — перебила она меня. — Что за Око Велеса? Что ты приобрел после того, как выжил после наказания? Честно, это было жутко. Мы первые два дня даже бунт устроили, но Старшие окружили тебя каким-то полем, что не подойти было. И сами под щитами ходили, чтобы мы не напали. Но мы бы все равно их грохнули, если бы они не сказали, что этим мы навредим тебе. Мол, ты сейчас в коконе, как гусеница, и если помешать трансформации, ты не превратишься в бабочку, а умрешь. Но скажу честно, если бы ты умер, то мы бы напали. И плевать на все.

— Я это очень ценю, — улыбнулся я ей. — Вы лучшие, что и говорить. А что до остального — сам пока не пойму. Силы — да, прибавились, но как понять, насколько? Что я теперь реально могу? То же и с Оком. Оно дает возможность видеть невидимое — слишком непонятное описание, правда? Все, что я смог понять, это что когда я его активирую, то ощущаю магию, пронизывающую людей, вижу их источники. Нет, влиять на них не могу, только видеть. И кажется, еще и ключевые моменты их эфира — ну, типа слабых мест щита, момент создания плетения. Но это неточно — надо экспериментировать.

— И что сейчас?

— Пойду к Старшим — пусть рассказывают и показывают. Это и в их интересах, чтобы я побыстрей взял силу под контроль. Я сам себе сейчас напоминаю шарик, переполненный водой. Еще немного — и лопну, всех вокруг забрызгав.

Встав, я не удержался и потрепал Один шесть по голове, взлохматив ей волосы, а потом отправился в учебную часть.

Трое преподавателей сидели за столом и что-то бурно обсуждали. При виде меня они как по команде заткнулись, после чего две из них резко встали и отправились на выход.