Я — Господь Бог
Шрифт:
Она помахала им, привлекая внимание:
— Вивьен!
Девушка и ее коллега обернулись. Увидев, что она зовет, вернулись к ней.
— Что случилось, Кармен?
— Я вспомнила одну вещь… Прошло столько времени, и память, конечно…
Вивьен, похоже, разволновалась и перебила ее с нескрываемым нетерпением:
— И что же?
Кармен смутилась. Впервые в жизни она сообщала полиции сведения для расследования и боялась ударить в грязь лицом или сказать что-то такое, отчего покажется глупой.
— Так вот, не знаю, важно ли это, только я вспомнила, что очень давно фирма, в которой
— И что же? — снова поторопила ее Вивьен.
Кармен еще немного помолчала в нерешительности, а потом разом выложила все, что хотела сказать:
— Через год после окончания работ дом взорвался.
В неверных сумерках она увидела, словно при свете дня, как побледнело лицо девушки.
Глава 23
Рассел и Вивьен смотрели из машины, как Кармен Монтеса медленно закрыла дверь — одинокая, поникшая фигурка, которая напрасно старалась выставить из дома что-то такое, что непременно вернется через окно. Ночью и со страшным оскалом.
Секунду спустя Вивьен уже держала в руках телефон и звонила капитану. Она знала, что застанет его в кабинете, где он ждет ее звонка. Сидя рядом с ней, Рассел насчитал три гудка, прежде чем тот ответил.
— Белью.
Вивьен обошлась без преамбул:
— Алан, события разворачиваются.
Вопрос, которым он перебил ее, клином врезался в неожиданное сообщение Вивьен:
— Уэйд рядом с тобой?
— Да.
— Можешь включить громкую связь?
— Конечно.
— Очень хорошо. То, что я скажу, предназначено вам обоим.
Вивьен растерялась — уж очень необычное предложение. С другой стороны, всяэта история весьма необычна. Прямо сумасшедшая какая-то история. Наверное, капитан решил подключить Рассела к их разговору, помня о данном обещании, подумала она. Или, быть может, хочет сказать что-то, прямо касающееся его. Вивьен нажала кнопку, и ее голос зазвучал на весь салон машины:
— Слышишь меня?
Белью ответил из динамика громко и отчетливо:
— Расскажи сначала о своих новостях.
Вивьен кратко ввела капитана в курс дела.
— Я почти уверена, что этот тип в стене и есть Митч Спарроу, о котором я говорила тебе. Для полной идентификации, для анализа ДНК, у меня есть одна вещь. Надо бы сделать это немедленно.
— Привези эту вещь и считай, что уже сделано. Еще что?
Рассел пришел в восторг от четкого, телеграфного стиля общения полицейских. Они говорили на одном языке, который выучили благодаря непростому опыту.
Вивьен взволнованно продолжала:
— Много лет назад Спарроу работал в небольшой строительной фирме «Ньюборн Бразерс». Мне только что сообщила об этом его жена. Они ремонтировали старый дом на северном побережье Лонг-Айленда. И вот что главное: дом, похоже, принадлежал какому-то бывшему военному и через год после окончания работ взорвался. Эксперты считают, что это скорее диверсия, чем несчастный случай. Что скажешь?
— Скажу, что это отличный след, по которому нужно идти.
Вивьен продолжала, не сомневаясь, что ее начальник делает пометки:
—
Нужно бы выйти на этих «Ньюборн Бразерс» и на фирму, которая строила здание в Нижнем Ист-Сайде, и посмотреть картотеку персонала, если она еще существует. Нет ли среди рабочих человека, который работал и там и тут. И узнать имена руководителей фирм.— Немедленно даю задание.
Капитан заговорил другим тоном. Все, что сообщила ему Вивьен, уже зафиксировано и пошло в работу. Теперь его черед рассказывать о последних новостях.
— Я тем временем тоже не сидел без дела. Мне пришлось поговорить с Уиллардом, начальником Департамента нью-йоркской полиции. Но я сделал это в частном порядке. Исключительно в частном порядке, не знаю, поняла ли ты меня.
— Отлично поняла.
— Я показал ему письмо и объяснил в общих чертах проблему. Он подскочил в кресле. Но, как и следовало ожидать, отстранился и взял время на раздумья. Он сказал, что след этот ему кажется слабым и неубедительным, но в наших условиях мы ничем не должны пренебрегать. Он хочет показать письмо криминалисту или психиатру, но из тех, кто не связан с полицией и ФБР. Короче, с человеком, у которого отшибло память и отрезали язык, чтобы было понятно. Рассматривает с этой целью несколько кандидатур. Мы договорились, что пока будем действовать осторожно, информацию держать только при себе, как условились. Это очень деликатная ситуация, очень шаткая. Погибли люди. А других подстерегает опасность. Что касается нас, то могут полететь очень многие головы — или, напротив, на них же возложат венки. В том числе, между прочим, речь и о наших с тобой головах, Вивьен.
Расселу показалось, будто девушка ожидала этих слов. Она никак не отреагировала на них — ни словами, ни мимикой.
— Все поняла.
— Уэйд, слышите меня?
Рассел невольно придвинулся туда, где, как ему казалось, находился микрофон:
— Да, капитан.
— Я не сказал начальнику о нашем соглашении. Если случится хоть малейшая утечка информации, прежде чем завершится эта история, ваша жизнь станет страшнее любого из ваших кошмаров. Я ясно выражаюсь?
— Предельно ясно, капитан.
Это означало, что отныне их жизни сплетены неразрывно, независимо от результата. Либо шея ощутит острое лезвие, либо голова — тяжесть короны.
Вивьен ответила своему начальнику спокойно и сдержанно. Рассел восхитился ее самообладанием, каким вряд ли мог похвастаться сам.
— Хорошо. С этим разобрались. Еще новости?
Капитан снова заговорил тоном профессионального полицейского, который анализирует ход расследования. Лирическое отступление закончилось. Работа продолжалась.
— Хорошая новость, что при необходимости в нашем распоряжении вся полиция Нью-Йорка. И возможность вытащить из постели любого чиновника в любое время суток — начальника Департамента нью-йоркской полиции в первую очередь.
Послышался шелест бумаги.
— Тут у меня результаты первых анализов. Эксперты считают, что разобрались с детонатором. Речь идет о простейшем и в то же время очень хитроумном устройстве. Ряд радиосигналов на разных частотах, которые исходят в определенной последовательности. В городе, где существуют радиоволны, это предотвращает взрыв от случайного сигнала.