Я - Грималкин (др.перевод)

Если бы я была во плоти, я бы использовала тоннель, который вел в подземелья под башней, и таким образом поднялась бы в нее. Встретить ламию в замкнутом пространстве было бы мне на руку. Две ламии могли летать, и было бы глупо встретиться с ними в открытом месте.

Вскоре после того как клан совершил ритуал для освобождения Дьявола, я приняла участие в сражении на вершине холма Пендл. Нас атаковала толпа из деревни Даунхем, и мы бы быстро справились с ними – но решающую роль в сражении сыграло вмешательство диких ламий. Не смотря на точность моих ножей, они упорно атаковали. Мои ножи находили свою цель много раз, но то, что они умели летать, было лучше любой (прочной) брони. Много ведьм умерло той ночью.

Когда я приблизилась ко рву, то почувствовал рывок, словно меня тащит обратно к моему телу. Я никогда не заходила так далеко от него. Тонкая невидимая нить, которая привязывала меня к нему, может порваться и привести к моей смерти. Я всегда этого боялась. Может быть, именно по этой причине некоторые шаманы так и не смогли вернуться назад в свое тело и умерли: они просто зашли слишком далеко от тела и нить порвалась… Но какая сейчас разница? Я в любом случае близка к кончине. Если Агнесса не найдет лекарство, у меня останется очень мало времени.

Я пресекла ров и прошла сквозь толстую каменную стену башни, чтобы обнаружить жилые помещения в состоянии хаоса и разрухи, как они и выглядели, когда солдаты использовали осадную восемнадцатифутовую пушку чтобы разрушить стены.

Мой клан сбежал через тоннели, оставляя свой обед наполовину съеденным. С тех пор, во время короткой оккупации Маулхиллами, брешь была заделана – прежде чем ламии не прогнали их прочь. Пол был усыпан мусором, а в соседней кладовой лежали мешки гнилой картошки и заплесневелой моркови, так что мне повезло, что мой дух не в состоянии чувствовать запах. В каждом углу была сеть из паутин и засохших в них мух. Тараканы и пауки прятались в своих укрытиях.

И среди всего этого мусора стоял большой запертый сундук, принадлежащий матери Тома. Он в безопасности.

Я сразу заметила то, что заставило меня задуматься. Сундук не был в паутине. Он даже не выглядел пыльным. И рядом с ним лежала небольшая стопка книг. Что если их достали из сундука? Если да, то кто читал их?

Потому что, он охранялся дикими ламиями, Том Уорд оставил его незапертым. Но кто-то был здесь совсем недавно и копался внутри. Я почувствовала прилив гнева. Где были две ламии? Как они допустили это?

Я поплыла вверх по лестнице к зубчатым стенам башни, где я увидела еще два сундука; в них когда-то держали двух спящих ламий. Они были открытыми и заброшенными, и покрыты мхом как камни под ними. Так как все для меня выглядело в зеленых тонах, было трудно сказать, прогнили сундуки или нет.

Я оглядела окрестности. С каждой стороны башня была окружена Вороньим лесом. Все было тихо и неподвижно. Но вдруг я услышала отдаленный крик, который звучал как крик умирающей птицы – но несколько глубже – как будто он исходил из горла гораздо более крупного существа. Затем темная фигура пролетела на фоне зеленого полумесяца. Это была ламия возвращавшаяся к башне.

Она летела на меня – четыре пернатых крыла, черная чешуя покрывала нижнюю часть тела, в когтях она что-то несла. Она дважды облетела башню, и затем бросила добычу из когтей, на зубчатую стену, рядом с которой я находилась. Она ударилась с глухим стуком о каменную поверхность и из неё брызнула кровь. Это была мертвая овца. Ламия была на охоте. Но где ее сестра? Я задумалась над этим.

Существо снова направилось к башне, и я инстинктивно потянулась к своим ножам. Затем я вспоминала о своем нынешнем состоянии. Даже будучи в плоти, это не лучшее место для схватки с ламией.

Она приземлилась на сундук, изогнутые когти вцепились в древесину – очевидно, не гнилую. Существо было огромным и трудно было бы победить ее, даже если бы она не могла летать. Она была больше чем я – возможно, на девять или десять футов, когда она находилась в вертикальном положении. Задние конечности были сильными и когтистыми, способные переносить огромные тяжести, такие как овцы или коровы, но передние конечности были похожи на руки человека, которые могли держать оружие; когти были не намного длиннее, чем ногти женщины, но чрезвычайно острыми – в состоянии разорвать лицо, или разрезать горло.

Ламия пристально посмотрела прямо на меня, и я вдруг поняла, что она могла видеть меня. Была ночь, и луна, несомненно, давала не столько света, чтобы меня было видно. Либо у нее было исключительно хорошее зрение, или она использовала мощную темную магию.

Существо открыло рот, показав свои острые клыки, и заговорило со мной хриплым, скрипучим голосом:

– Кто ты, ведьма? Что тебе здесь нужно?

Я была не в состоянии ответить. Возможно, были способы общаться, будучи духом, но это был шаманский навык, которого я не знала. И я была озадачена тем, что эта дикая ламия действительно может говорить. Это означало, что она постепенно начинала превращаться в свою «домашнюю форму», и только чешуйчатые линии зеленого и желтого цвета по всей длине ее позвоночника потом выдадут ее настоящую природу.

– Сестра, мне кажется у нас здесь шпион. Отправь ее обратно!

Дикая ламия больше не смотрела на меня; она склонила голову, и взгляд из под тяжелых век был направлен к двери.

Я повернулась, чтобы проследовать за ее взглядом. Там стояла женщина и смотрела прямо на меня. Я внимательно присмотрелась и поняла что в ней было больше животного, чем женского. Друга ламия уже достигла точки превращения, где у нее выровнялись руки и ноги. Тем ни менее она все еще была чудовищной, и ей предстоял еще не малый путь до окончания трансформации. Она тяжело дышала, как хищный зверь, который готовится к прыжку, и ее слишком длинные руки висели ниже колен. Лицо было дикое, но в глазах виделся интеллект, а высокие скулы показывали зачатки красоты.

Она вскрикнула одно слово:

– Аваунт! – бросая его против меня с ощутимой силой.

Это было слово из Древнего языка; заклинание. Альтернативное слово для этой темной формы заклинания является «Уходи». Оно уносило меня прочь, и в форме духа у меня не было сил сопротивляться.

Я почувствовала, как нить тянет меня обратно к моему умирающему телу, и меня потащило с зубчатой стены. Но не раньше, чем я увидела что-то еще.

Вторая ламия держала в левой руке книжку в кожаном переплете. Она взяла ее с сундука матери Тома?

Вдруг меня потащило обратно над деревьями Вороньего Леса. Все стало как в тумане и с глухим стуком я оказалась в своем теле и снова почувствовала боль. Я попыталась открыть глаза, но была слишком ослабла. Потом я услышала другой глухой звук, и поняла, что это биение моего сердца. Удары были медленными и тяжелыми; словно оно скоро остановиться, устав поддерживать течение крови по моим венам.

Моя жизнь ведьмы-убийцы закончилась. Но я хорошо обучила Торн. Есть кому занять мое место.