Я хочу быть тобой

Хватаю телефон и лезу в интернет. В сети все есть. Найду.

Больше часа я скачу по сайтам в поисках нужного препарата, и в итоге выписываю на листочек штук пять названий. Что-нибудь из этого наверняка можно достать.

К сожалению, в аптеках ничего нет. Оказывается, такие таблетки поставляются исключительно в медицинские учреждения, да еще и со всякими лицензиями.

Ничего. У меня еще Тоха есть. Он уж точно не сыкло позорное, поможет.

Я набираю его номер и мурлыкаю, едва услышав хриплое «здрасте»:

— Тошенька, привет…

На заднем фоне грохочет музыка и смех.

— О, Заибумба! — хрюкает парень, — чем обязан?

— Я знаю, что ты настоящий волшебник и можешь все, — заискивающе улыбаюсь в трубку.

— Ближе к делу. Что надо? Очередной телефончик спереть?

— Нет, Тош, — ласково смеюсь, — Таблетки. Я тебе сейчас сообщением скину.

— На колеса что ли подсела? — ухмыляется он.

— Нет. Ты что! Я не такая.

— Угу. Все вы не такие, — он отвлекается на то, чтобы прочитать мое послание, — И что за хрень? Три метил…пентил… глаза сломаешь, пока прочитаешь.

— Да ерунда. Просто привези мне, пожалуйста. Отблагодарю.

— Неее, — тянет он, — я так не работаю. Или говори, что это за говно такое, или иди лесом.

Вот ведь гад. Но делать нечего, признаюсь:

— Это таблетки для прерывания беременности. Их в аптеке не купишь.

— Залетела что ли? — ржет он.

Черт. Всеми нехорошими словами прохожусь по Ольге. Предательница! Для нее такое достать — раз плюнуть, а мне теперь выкручивайся.

— Да, — смиренно признаюсь.

— Так иди в клинику, шальная.

— Не могу. Меня ругать будут.

— Мне так-то насрать, но проблем не боишься? Сейчас дерьма наглотаешься, случится какая-нибудь хрень, и потом будешь локти кусать.

Ё-моё, да что они все такие правильные.

— Нормально все будет, не переживай. Я уже решила.

— Ну раз решила, так решила. Дело твое, — хмыкает он.

— Достанешь? Только мне срочно надо. Сам понимаешь, сроки и все такое. Тянуть нельзя.

— Не дрейф. Все будет. Перезвоню, — и отключается.

А я места себе не нахожу. Слоняюсь по дому, зачем-то дважды грею чайник, снова смотрю Милины фото в сети и злюсь, вспоминая, как она меня сегодня протащила. Ну ничего. Я еще отыграюсь.

Под вечер Тоха привозит три таблетки в маленьком зип-пакете, и мой кошелек становится легче на целую пятерку. Денег жуть как жалко, но я утешаю себя, что это для дела, и что в итоге все вложения с лихвой окупятся.

***

— Мил, прости меня, пожалуйста. Я больше так не буду.

Тетка не спешит оттаивать и, криво усмехнувшись, хмыкает в трубку:

— Мы не в детском саду, Зой.

— Я понимаю, — побольше смирения в голос, — Знаю, что не оправдание, но у меня после переезда голова кругом шла, и мозги отключились. Я как шальная была…И мне очень стыдно.

Ни капли вранья. Мне реально стыдно, за то, что я вынуждена виновато вздыхать и оправдываться, хотя ни в чем не виновата. Это ей бы за грубость не мешало извиниться, но Миле даже в голову не приходит такая мысль. Королева, мать ее.

— Это хорошо, когда стыдно, — выдает назидательным тоном, от которого у меня сводит зубы, — это значит, что пациент не безнадежный.

Тише, Заинька, тише. Не зачем тратить нервы по пустякам. Заставляю себя улыбнуться:

— Мир?

Она мнется, но в итоге все-таки уступает:

— Мир.

— Давай сегодня пересечемся? Пожалуйста.

— У меня в семь встреча.

— Вот до семи! — я тут же подхватываю, — приходи ко мне. Или я тебе могу заскочить…

— Нет. Лучше я.

Ее нежелание пускать меня на свою территорию так явно, что меня передергивает. Ключи отобрала, на порог не пускает. Стерва!

Ко мне она в принципе тоже не рвется, поэтому приходится канючить:

— Мил, пожалуйста. Я места себе не нахожу. Волнуюсь из-за того, что натворила. Давай хоть ненадолго? Хоть на полчасика? Чайку попьем, поболтаем. Просто так? А, Мил? — умоляю ее, потряхивая у себя перед глазами пакетиком с таблетками. Маленькие такие. Красивые.

Она тяжко вздыхает.

— Хорошо, Зай. Я заскочу к тебе вечерком.

Я все-таки еще Зайка, хоть и накосячившая, и тетке не хватает сил мне отказать.

— Спасибо! Я буду ждать.

Ждать и готовиться.

Как только наш разговор завершается, иду на кухню и начинаю месить пирог. С яблоками хочу, шарлотку. У нас вся семья от нее прется и Мила не исключение. Не откажется пару кусочков съесть.

Это блюдо я могу сделать с закрытыми глазами. Режу яблоки, застилаю ими дно формы, потом замешиваю тесто. Яйца, сахар, немного соли, разрыхлитель, мука, ванилин. Все взбиваю в пышную массу. Хочу бросить туда раздавленную таблетку, но останавливаюсь. Мила же не съест весь пирог, а значит доза будет недостаточной. Да и при выпекании под действием высокой температуры активные вещества могут разложиться и потерять свои ценные свойства.

Останавливаюсь уже на испытанном. На чае.

Завариваю крепкий, с бергамотом, чтобы горечи и аромата было до фига. Потом старательно давлю две таблетки. Третью оставляю про запас. Мало ли что-то не получится, у меня должен остаться материал для второго захода.

Часть порошка высыпаю прямо в заварочный чайник, остальное пересыпаю в бумажный кулек и оставляю на столе между салфетницей и солонкой, на тот случай если получится улучить момент и сыпануть Миле дополнительную порцию прямо в кружку. А если спросит, что это такое — скажу пакетик из-под специй. Еще один чайник с заваркой ставлю на гарнитур, возле холодильника — это для меня, без ничего.

В общем я была готова. И к Милиному появлению уже ноги стоптала, нарезая круги по квартире. Туда-сюда, то в одно окно заглянула, то в другое, маялась. Ждала. И когда она, наконец, появилась возле дома, завопила во весь голос:

— Ну наконец-то, блин! — и ломанулась открывать.

Как только она входит, в воздухе тут же плывет шикарный аромат.

— У тебя новые духи? — шепчу, жадно втягивая запах. Он офигенный. Дорогой, кристально прозрачный и одновременно пленительно-тягучий.

— Да, — сдержано улыбается Мила, — моя новая любовь. Как тебе?

— Шикарно! А какая марка? Название?

Я хочу такие же!

— Не помню, — отвечает она, вызывая приступ глухого раздражения.

— А с прежними духами что? Они тоже классные.

— Вадим внезапно возненавидел этот запах. Да и меня от них тошнить начало.

Как у нее все просто. Взяла и переобулась на лету, поменяла духи за двадцать тысяч. А мне что делать? Кое-как улыбаюсь:

— Я шарлотку испекла. Нашу. Фирменную.