Я- Хюррем!

Идеальный выбор.

— Сынок, как Хюррем? Ты уже поговорил с Ибрагимом о свадьбе? — моментально завалила его вопросами мать.

— Да, он согласен и почтет за честь. Что неудивительно. А Хюррем … в порядке, и шехзаде тоже. Живой. Она нашла отравителя. Им оказался евнух Сюмбюль, бывший любовником моей баш — кадины…

— Что?! — в глазах Хафсы был натуральный шок. – Да как он мог, паршивый предатель!! За это я ему платила?! Негодяй!!!

— Мама?! — пораженный догадкой, уставился на мать Сулейман. –Вы…?

Валидэ смутилась и покраснела. Но говорить на столь деликатную тему с сыном наотрез отказалась.

— Ты, надеюсь, приказал его казнить?

— Уже казнили…

— И отлично. Собаке — собачья смерть!

В этом была вся валидэ, и султан невольно отметил, что две его любимые женщины поразительно схожи характерами между собой. Хюррем была так же жестока к врагам и предателям.

— Хюррем следует сделать подарок, — намекнула Хафса сыну. –Она сделала больше, чем Ибрагим. Подари ей и от меня что — то красивое.

— Красивое не хочет. Ей полезное подавай.

— Значит, подари полезное, — усмехнулась такая же практичная валидэ. – Поразительная девушка, я просто диву даюсь.

— И я об этом и хотел с Вами поговорить, валидэ… – наконец вставил свои пять копеек Сулейман. –Есть одна проблема.

— И какая же?

— Она татарка по отцу…

Валидэ побледнела до синевы. Она тоже прекрасно понимала, что все это значит, и чем грозит.

— Что ты собираешься делать, сын?

— Просить Вашего совета… — не благословения. Пока просто совета.

Хафса задумалась и положила в рот кусочек лукума. Дать в такой ситуации правильный совет нелегко. Насильно удерживать в гареме мусульманку – а если кто узнает?! Такой удар репутация молодого султана не переживет, слишком недавно он на троне! А то, что ребенка с ней во грехе прижил – тем более удар.

Но никях…

— Султаны не женятся, сынок, — вздохнув, изрекла валидэ прописную истину. – Давно уже.

— Но это просто традиция, валидэ.

— Не все традиции стоит менять. Народ этого не оценит.

— Народ оценит, если поймет мотивы.

— Посоветуйся с шейхом уль — ислам, — наконец, решилась валидэ. –Он точнее меня решит, как будет правильно. Если скажет, что нужен никях … ну что ж, значит, будем ломать традиции!

Султан пораженно воззрился на мать. Та пожала плечами:

— Твой отец тоже хотел взять меня наложницей, а я – крымская принцесса. Раз она татарка, то позорить девушку я не дам! И не смей к ней приближаться, пока не решишь эту проблему. И так она уже опозорена, ребенка твоего носит… Ай, Аллах — Аллах, ну почему она сразу не сказала?!

— Я и так едва из нее это выбил, — признался султан. – Она не знает… Что нарушены ее права.

— Тогда – тем более, — еще горше вздохнула Хафса. –Бедная девочка. Ты уже придумал, как накажешь Махидевран?

— Хюррем попросила судить ее сама, так как считает нужным объявить ей джихад, — признался Сулейман. Глаза валидэ полезли на лоб.

— Истинная татарка! – с неожиданным уважением признала она. – Я не против… такой невестки. Позови ее ко мне, Сулейман. А насчет шейха… Просто узнай подходящую дату для никяха. И реши остальные связанные с этим вопросы. А теперь иди, я хочу отдохнуть.

Сын поцеловал руку матери и покинул ее покои в состоянии глубокого недоумения.

— Вы и правда позволите ему жениться, Госпожа? — неслышной тенью возникла за спиной Хафсы Дайе — хатун. –Это же немыслимо.

— Я не зря думала, что она умна не по годам. Наша кровь, гордая татарская кровь в ней говорит! Это и ум, и отвага, и беспощадность к врагам! Посмотрю я, как она с Махидевран поступит, уже даже самой интересно. Такая жена и нужна моему сыну, Дайе! К тому же, никях укрепит его положение в глазах народа. Стоит им заметить, что султан блюдет не только законы предков, но и соблюдает заветы Всевышнего – как уважение к Сулейману повысится в разы. Да и потом… татарские женщины плодовиты. Она принесет много здоровых детей своему мужу и господину, а сейчас это важно. Наложницы не рожают, хотя и ходят на хальвет. Почему так – я просто не понимаю. Семя Сулеймана дает всходы отнюдь не в любой почве… Я говорила с лекарем, и он сказал, что это бывает, как — то связано с кровью, но мне от этого не легче. Должно быть много здоровых шехзаде и луноликих Принцесс!

— То есть Хюррем будет даровано почетное право продлить османский род? –растерянно уточнила Дайе. –Аллах благоволит этой девчонке…

— На то воля Аллаха. Раз благоволит он – то не оттолкну и я. Кто я такая, чтобы спорить со Всевышним? –улыбнулась Хафса. В дверь постучали – пришла будущая невестка. – Войдите!

Глава 11.

Приказ валидэ немедленно явиться к ней меня слегка насторожил. Неужели Сулейман настучал, что я сама хочу открутить голову Махи, и теперь валидэ будет заступаться за невестку? Тоже будет учить меня всепрощению и напирать на то, что мне скоро рожать, и я вообще должна думать только о ребенке? Ответа на эти вопросы, естественно, не было – и оттого чувствовала я себя, направляясь к свекрови, несколько неуютно.

Однако я зря волновалась. Хафса сама пылала праведной яростью по отношению к Махидевран и предложила просто отпустить ее поплавать. В Босфор. В мешке.

— Слишком просто, — хищно оскалилась я, не сдержавшись. – За себя я бы ее не тронула и пальцем, Сулейман бы сам придумал наказание. Но за ребенка – порву.

Валидэ одобрительно кивнула и предложила мне поесть. Есть не хотелось, но отказываться тоже было неудобно. Поэтому мы уютно расположились вокруг низенького столика с узорчатой столешницей и принялись вкушать принесенные Гюльнихаль — хатун яства.

Приготовлено все было умело и с душой, но душа требовала пиццы или лазаньи. Или, хотя бы, шаурмы. Мысленно хихикнув при фантазии о том, как я вдохновенно учу повара делать донер, я неожиданно поняла, что странные боли внизу живота мне не померещились.

– Хюррем? — испуганно кинулась ко мне Хафса.

— Б...ть! – от души выругалась я, хватаясь за живот. – Больно — о!

— Немедленно зовите повитуху! Султанша рожает! –рявкнула на слуг Хафса. Не успела я подивиться странному обращению, как меня уже подхватили заботливые руки слуг и перенесли в постель, а там и лекарша прискакала вместе с повитухой.

Дальнейшие двенадцать часов слились для меня в непрерывную череду боли, схваток, криков и попыток тужиться. Ребенок был крупным, чувствовалось, что меня словно бы разрывает на две части, и я искренне опасалась, что после родов султан ко мне точно не подойдет. Будет все болтаться, как ложка в стакане, какое уж тут удовольствие… И упражнения Кегеля не помогут!

И что мне останется делать тогда?

Рядом кто — то тоненько молился, прося Аллаха послать мне скорейшего разрешения от бремени. Я изредка рявкала «Ин ша Аллах!», соглашаясь, что добрый Боженька мог бы и помочь несчастной деве в беде. Однако ж он не спешил, и только к утру следующего дня на свет появился маленький красный комок, который первые минуты не подавал никаких признаков жизни.