Я иду искать. История вторая

— Тебе что, героем хочется стать? Успокойся, мы все уже герои.

— За что ты так-то, Вольг? — Богдан покраснел. — Я-то...

— Вольг, идем, — позвал Йерикка уже от дверей. Олег встал, коснулся паль­цем носа Богдана:

— Извини...

* * *

Они отмахали версты три, не меньше. Задувал ветер, хорошо — в спину. Йерикка шагал так, словно знал — куда, и Олег не выдержал:

— Куда мы прем? Что ты вообще делать-то хочешь, какой у тебя план?!

— По порядку, — Йерикка замедлил шаг и пошел плечо в плечо с Олегом. — Куда мы идем — я не знаю, но сейчас узнаю... Держи пулемет, встань вон под те деревья и не болтай. Жди.

Озадаченный Олег подчинился и не только встал, но даже сел, положив свой автомат на колени, а «дегтярь» Йерикки поставив рядом.

Йерикка остался стоять между трех дубов, росших на одинаковом расстоянии друг от друга. Плащ скрывал его фигуру, слабо освещённую двойным призрачным светом — и солнце, и набиравшее полную силу Око Ночи скрыва­ли тучи, и звезды еле светили, только бегучий Невзгляд мелькал в белесой рванине, затянувшей небо.

Кажется, он стоял так долго. Пел свою унылую песенку шуршащий на прогалинах дождь. Олег начал дремать — хорошо, что не уснул вообще, потому что от звука, который издал Йерикка, вполне можно было отдать во сне концы.

— Й-АХ-ХХХХХ!!! — ухнул Йерикка и так ударил в землю правой ногой, что Олегу, подскочившему на месте, почудилось — под ногой откликнулось, словно стоял Йерикка на барабане. Удар повторился. Гулко топая, то нагибаясь к самой земле так, что казалось — он ползет по ней, то выпрямляясь, словно клинок меча, Йерикка необыкновенно быстро закружился меж трех дубов, и его плащ летел вокруг, не позволяя Олегу — как тот ни напрягал зрение! — ра­зличить друга. Волосы встали дыбом не только на голове — по всей коже Олега. Ему показалось... да нет, не показалось, правда! — что Йерикка ме­няется, да, МЕНЯЕТСЯ, и кружит между деревьями уже что-то другое... Тихо и слаженно запели ветви в кронах деревьев, качаясь и переплетаясь, сло­вно захваченные танцем у их корней... Открыв рот от удивления и страха, Олег услышал голос Йерикки — он то ли пел, то ли завывал ритмично:

— Йохх, ты, сила нездешняя, Сила древняя, кромешная! Да нелюдь болотная, Да нелюдь лесная, Да нелюдь водяная! Да все, сколько есть вас в лесу, Да все, сколько есть вас здесь! Вы, мавки, русалки да лешие, Водяные, болотники, водяницы. Вы подите-тко скоро по лесу, Вы подите-тко скоро по округе, Вы прознайте про то, что спытать хочу, Вы ответьте на спрос, что спросить хочу, Вы придите ко мне, как узнаете, Как ответ для меня спытаете! А и крепкое слово мое, А и крепкое заклятье мое, А кто доброй волей помочь не хошь, Тот мне в деле моем и не надобен! Слушайте, нелюди! Делайте, нелюди!

Страшно, перекатисто ухнуло эхо в ближнем логу, пошло, покатилось ку­да-то в лесные глубины по овражкам и яругам, заметалось от дерева к де­реву... Йерикка замер на одном месте — вновь неподвижно, как каменный. А лес не утих. Наоборот — все грозней и слаженней шумели, качаясь, деревья — уже не верхушками шумели, а всей массой раскачивались, гнулись, едва не до земли, сбрасывая с треском сухие сучья, заставляя бешено и непонимающе ме­таться сорвавшихся в неурочный час с гнезд птиц. Заполошный их грай пу­гал, будто птицы с высоты видели что-то приближающееся и страшное — ещё незаметное для людей, замерших на дне бушующего лесного океана. А в шуме общем начал формироваться шум отдельный...

Словно кто-то шел по лесу, как по траве, раздвигая руками столетние сосны на уровне своей груди — так идет человек заливным лугом.

Лесные силы откликнулись на зов Йерикки.

Олег так и не понял, что это было, откуда пришло и куда ушло. Просто фигуру Йерикки на какое-то время закрыла черная непроглядная тень, не имевшая формы и возвышавшаяся над самыми высокими соснами. Потом тень отхлынула — никуда конкретно, растаяла, то ли в воздухе растворилась, то ли всосалась в землю — и Олег увидел Йерикку, стоящего на прежнем месте. Своим обычным голосом рыжий горец окликнул друга:

— Ты чего там прилип? Иди сюда.

— Не-е...— протянул Олег и не узнал собственного голоса. — Ну тебя нафиг, не пойду, — и честно признался: — Я тебя боюсь до поноса.

— Хватит валять дурака, — беззлобно заметил Йерикка. — Идем в Панково.

— Ку-уда?! — Олег поднялся. — Головешки считать?!

— Слушай, — повернулся к нему Йерикка. — Помнишь, я говорил, что отбить Гоймира мы не сможем? И сейчас повторю. А вот сделать так, чтобы его нам ОТДАЛИ — мы сможем. По крайней мере, я на это надеюсь... Если я правильно оценил Чубатова.

— Ты же его никогда не видел, — напомнил Олег удивленно.

— Не обязательно видеть человека, чтобы определить, каков он. Так вот, Чубатов такой же ненормальный, как и мы. Для него сейчас нас одолеть — дело чести. Но в то же время я готов руку отдать, что мы ему интересны.

— Не понял, — признался Олег. — Мы — интересны?! Да он нас на гамбургеры пустить готов!

— Именно, именно, — глаза Йерикки блестели, как глаза сумасшедшего. — Думаешь, он не убил Гоймира потому, что хочет поиздеваться? Нет, и поэтому тоже, конечно. Но Гоймир ему интересен. И мы. Кроме того, ему тошно на этой войне, он наверняка хороший офицер. Я хочу с ним встретиться и поговорить. А в Панково мы идем, потому что там стоит отряд хангаров.

— Ничего не понял, кроме того, что ты спятил, — убеждённо сказал Олег,— Ну пошли.

— Ты меня перестал бояться? — поинтересовался Йерикка, протягивая руку за пулеметом.

— Такой план мог родить только ты, — пожал плечами Олег.

Йерикка засмеялся:

— Думай, он не убьет нас сразу, а там что-нибудь придумаем. Знаешь, я терпеть не могу пресных блюд.

— Ты же не любишь воевать? — подколол Олег.

— Не люблю, — подтвердил Йерикка. — Но вот острые ощущения, грешен, не разучился любить даже после всего, что было. Помнишь, я тебе читал этого, как его... Макар... Макаровича, что ли?

— Макаревича? — переспросил Олег. — Помню, а что?

— А то, что я у него и такие строчки помню:

— В бурю лишь крепче руки, И парус поможет, и киль... Гораздо трудней не свихнуться со скуки И выдержать полный штиль!

Слегка удивленно Олег смотрел на своего друга.

— Похоже, у тебя второе дыхание открылось, — заметил он. — Теперь ты веришь, что мы сможем победить?

— Многие люди оказались лучше, чем я о них думал, — загадочно отозвался Йерикка. Олег засмеялся и хлопнул его по плечу:

— Идём... — и, помявшись, попросил: — А ты не почитаешь еще стихи? Просто любые?

Йерикка посмотрел понимающе. Кивнул. Подумал несколько секунд...

— Знаешь ли ты, что Земля —  Это тоже звезда? Представь —  Где-то далеко-далеко Кто-то глядит в небосвод, Где средь флотилий звезд Тихо Земля плывет. И говорит: «Взгляни! Как ярко сегодня светит Земля? Переливается вся, Словно из хрусталя! Как там, наверно, светлы Реки, холмы и леса! Как там сверкает роса! Как там мерцают стволы! Как там на узкие листья ракит Вечер сиянье льет, Как там осока блестит Ночью по краю болот! Как там искрится в лугах Утром жемчужный туман! Как полыхает в лучах Днем голубой океан! Какое, должно быть, чудо —  Родиться там, на Земле, Плывущей в просторах неба, Сияющей ярко во мгле!» Веришь ли ты, что рожден На звезде? И что это не сон?